Дмитрий Бутрин о рейтинговых действиях S&P в отношении России

Сами по себе некоторые новости не воспринимаются ни позитивно, ни негативно, хотя весьма важны: они позволяют иначе взглянуть на контекст, в который они вписываются. В этом свете практически никого не заинтересовавшее подтверждение Standard & Poor`s рейтинга РФ как суверенного заемщика 3 августа — пример, близкий к идеальному.

Текущая ситуация с рейтингами РФ выглядит примерно так. Сейчас два агентства, S&P и Moody`s, оценивают российские внешние заимствования как «неинвестиционные» вложения, на одну ступень ниже, чем долги большинства развивающихся стран, Fitch — на нижней границе инвесткатегории. Неинвестиционный рейтинг РФ получила преимущественно в силу обвала цен на нефть в 2014 году, причем с 2015 года в результате адекватной реакции ЦБ и Минфина для инвесторов в российские ОФЗ и еврооблигации ситуация монотонно улучшалась. В результате привлекательность внешнего долга РФ сейчас радикально выше, чем у большинства стран со сравнимым уровнем рейтинга, в том числе «инвестиционного» уровня. Снижение инфляции до 4% к лету 2017 года и принятие Госдумой по инициативе Минфина «бюджетного правила», в котором инвесторов интересует в первую очередь гарантированное сокращение бюджетного дефицита и скорый, по меркам длинных заимствований, переход к сбалансированному бюджету, рано или поздно должны отразиться на рейтингах — Россия, по существу, гарантированно платежеспособнее большинства коллег по emerging markets при ценах на нефть выше $40 за баррель.

Причин для того, чтобы S&P оставило рейтинг РФ на уровне BB+, по итогам июля было достаточно. В первую очередь это неопределенность с будущим расширением санкций США: если хотя бы в какой-то мере ограничения на вложения инвесторов в российский госдолг будут существовать, вопрос о суверенном рейтинге РФ будет стоять совсем иначе, однако даже риск неопределенного масштаба S&P имеет возможность оценивать как очень значимый.

Впрочем, нет смысла оценивать действия рейтинговых агентств как «действия» с какой-либо целью — они не побуждают правительство страны делать какие-то реформы, а просто оценивают риски платежеспособности. И в этой связи совершенно невозможно не заметить, что российские страновые риски в 2017 году не только уменьшались, но и увеличивались: если нет желания спорить о корпоративных конфликтах в судах РФ, достаточно «закона Яровой». Таких «компенсирующих улучшения» действий властей РФ настолько много, что постоянно приходится отгонять от себя мысль: масштабы ухудшений всегда практически равны масштабам улучшений, «портить» инвестклимат больше, чем он улучшен, никто не желает. Не удивлюсь, если это осознанная технология части российской власти, на этом зарабатывающей.