Виктор Лошак — о росте агрессии в обществе

Немотивированное убийство юного блогера в парке Горького — последняя капля, после которой нельзя не говорить об очевидном росте агрессии в обществе, нервозности. Почему всем тревожно?

Виктор Лошак

Поразительные репортажи после первого учебного дня — старшеклассники сплошь в военной форме, вместо песен и бантов бегают 1 сентября с автоматами и показывают номера из выступлений десантников перед публикой. А еще недавно свой выпускной бал подмосковному юношеству рекомендовали провести среди танков и пушек — в парке "Патриот". У нас в истории были дни, когда ребята после школы уходили на фронт, но сейчас вроде никто на Россию не нападает. Вроде, потому что умами российских граждан, как известно, управляет телевизор, а он невротизирует людей до такой степени, что врагами представляется весь мир: Украина и Молдавия, Европа и Америка, Олимпийский комитет, разработчики программ с "покемонами"... Началась деградация простых, казалось бы, представлений о месте страны в мире. Мой товарищ охотился недавно со средней руки начальниками в одной из недалеких столице областей. За ужином его партнеры задушевно спросили: "Когда вы уже там в Москве снимете эту... Меркель?"

Агрессивность давно уже выползла на телеэкран. Политологи, изгоняющие друг друга с псевдодискуссий. Репортера НТВ бьют в День десантника в прямом эфире в том же парке Горького. Даже в популярном "Доме-2" говорящие гормоны лупят друг друга в шекспировских порывах.

Едва ли не главными событиями в спортивной повестке стали бои без правил. Их комментируют в главных новостях, транслируют на всю страну. А как иначе, если ее руководство среди зрителей в зале?

В этом свете бывший десантник Макаров, смертельно нокаутировавший хипстера Думкина, ничего особенного и не сделал. Подумаешь, драка в парке, если длилась она 11 секунд? Эти хипстеры вообще не держат удара. А если десантник нервный или "вспылил", как Джабраилов в Four Seasons?

Ни политики, ни люди на улице не хотят и не умеют договариваться. В цене лишь два аргумента: сила и лояльность. Те, кто не так одевается (в тот злополучный вечер блогер Думкин был в шляпе), не так ведет себя или не так думает, явно чувствуют агрессию, неприятие большинством. Психолог Александр Асмолов назвал это относительно новое для последней четверти века состояние нашего общества "геноцидом инакомыслия".

В некоторых умах выявление врагов стало синонимом клятвы в верности власти. На патриотическом телеканале Малофеева — Дугина "Царьград" еще недавно составляли и обнародовали списки неблагонадежных. Все верно: ген выявления "врагов народа" проснулся через поколение. Впрочем, на это можно взглянуть совершенно иначе глазами философа Александра Рубцова: "Экзальтация вокруг темы патриотизма все более явно выдает страх, переходящий в хронический испуг".

Ни политики, ни люди на улице не хотят и не умеют договариваться. Давно замечено: в цене лишь два аргумента — сила и лояльность

Возможно, и возвращение Сталина во всероссийские кумиры напрямую связано с изменениями психологии общества, поиском защиты от опасности. Копящееся раздражение, если не сказать "ненависть", ищет выход. И находит его в самых необычных формах экзальтации. Зимой прошлого года чуть ли не миллион жителей Чечни вышли на митинг, главным антигероем которого был рок-музыкант Макаревич, спевший на Украине. "Мерзавец" и "предатель" — это были самые мягкие выражения на плакатах в руках простых и, надо думать, далеких от рок-музыки чеченцев. Но что-то же их вынесло на площадь, разбудило страсть? Это "что-то" не может быть лишь командой, приказом. Нищающим участникам потребительской революции вместо денег и товаров подсунули чувства, и они с радостью заглотили наживку.

"Меня потрясло, как безумие может захватить огромное количество людей,— говорила недавно после путешествия по России, в которой не была два года, лауреат Нобелевской премии Светлана Алексиевич.— Другое дыхание общества, другие слова, другие суеверия..."

Трудно предположить, что милитаризация экономики и бытовая агрессивность, милитаризация мозгов настолько впрямую могут быть связаны. Мы тратим на военные цели такую же долю ВВП, как воюющие или находящиеся на грани войны страны. За последние 70 лет все случаи быстрого роста, модернизации произошли лишь в государствах с низким уровнем трат на армию. Как пишет известный экономист Яков Миркин: "Российская экономика, переходящая к формуле "сырьевая + аграрная + военная",— неправильная экономика". Но, оказывается, дело не только в цифрах и не только в собственно экономике.

Развал СССР — это лишнее подтверждение тому, что люди хотели и хотят быть счастливыми, спокойными за детей здесь и сейчас, а не в каком-то мифическом коммунистическом будущем. От буквально висящей в воздухе агрессивности, поиска врагов, ежедневных новых запретительных фантазий из страны бегут люди и деньги. Человеческой статистики нет — паспорта, как правило, не сдают, от гражданства не отказываются. А вот денег в прошлом году ушло порядка 16 млрд долларов.

Из страны уезжают молодые, востребованные, конкурентоспособные. И этот поток вызван не только тем, что когда-то заметил Дмитрий Медведев: зачем вкладывать жизнь в модернизацию, если можно жить там, где уже пользуются ее плодами. Как известно, тысячи россиян в последние годы переехали в Латвию. Кто-то получил вид на жительство или гражданство, кто-то просто работает по контракту. Рынок труда маленький, зарплаты скромные, жизнь в сравнении с московской или питерской унылая, латвийское общество довольно закрытое, язык трудный... У многих я спрашивал: "Почему же?" При разнице вариантов в центре всегда был один аргумент: пересекаешь границу и будто падает с плеч груз — уходит ощущение опасности.

Мы не первое десятилетие гоняемся за тенью национальной идеи. Но, может быть, она просто в том, чтобы каждой семье в разных ее поколениях хотелось жить в России, а не бежать из нее в страхе?