Тайвань принимает Универсиаду в драматический момент своей истории

Проходящая на Тайване всемирная Универсиада стала для 23-миллионного острова моментом наивысшей национальной гордости, но она не поможет ему ни решить внутренние проблемы, ни найти свое место в мире. Частично признанное государство постепенно теряет дипломатических союзников, при этом выход из политического тупика пока не просматривается. Молодое поколение тайваньцев хочет окончательно обособиться от Китая, однако, по словам опрошенных “Ъ” экспертов, ответить на это, не потеряв легитимность в глазах граждан, Пекин может только войной. С подробностями из Тайбэя — корреспондент “Ъ” Михаил Коростиков.

«Президент Китайской Республики, президент Цай Инвэнь!» — провозгласил ведущий церемонии открытия Универсиады, после чего вышедшая к подиуму женщина нажала кнопку, и небо над Тайбэем взорвалось фейерверками. Титул «президент» был повторен дважды, и за ним ожидаемо последовал спортивно-дипломатический демарш китайской команды. Ее условием для выхода вместе с другими национальными сборными на стадион в ходе церемонии открытия было неучастие в ней Цай Инвэнь или хотя бы замена ее титула на эвфемизмы типа «лидер острова» или «глава администрации Китайского Тайбэя». Ранее Китай отказался присылать на Универсиаду-2017 спортсменов для командных соревнований, разрешив, впрочем, гражданам страны участвовать в индивидуальных зачетах (этим воспользовались около 130 спортсменов).

С точки зрения борьбы за электорат поступок Цай Инвэнь был логичен: ее приход к власти в мае 2016 года стал прямым следствием антикитайского «Движения подсолнухов» и резко возросшей в последние годы тайваньской самоидентификации жителей острова. С 1989 по 2016 год число тех, кто считает себя тайваньцами, выросло с 16% до 80%, в то время как доля считающих себя китайцами упала с 52% до 8,1%. Сторонники местной идентичности не призывают немедленно объявить независимость (по мнению опрошенных “Ъ” китайских экспертов, в этом случае Пекин готов будет пойти на военные действия), но призывают остановить начатое партией Гоминьдан сближение с материковым Китаем, трактуя его как «государственную измену».

Проигравшая в гражданской войне в Китае коммунистам партия Гоминьдан вместе с 2 млн сторонников в 1949 году отступила из континентальной части страны на Тайвань. До 1980-х годов отношения между Пекином и Тайбэем были крайне враждебными, но затем началось потепление. Стороны договорились считать Китай единым государством, сохраняя каждая свою трактовку этого понятия. Эта договоренность позволила отложить разногласия и начать налаживать экономическое и культурное сотрудничество. Однако в 2000 году впервые с 1949 года выборы выиграла оппозиционная Демократическая прогрессивная партия (ДПП), которую поддерживали в основном молодежь и коренное население острова, не имевшие сентиментальных чувств к материку. С 2008 по 2016 год ДПП была в оппозиции, но затем вернулась во власть. Гоминьдан в этой ситуации оказался адвокатом сближения с Пекином на основе общей культуры и истории.

Правящая ДПП и Цай Инвэнь дали ответ на чаяния избирателей, остановив все переговоры с материком, до тех пор пока не будет принят специальный надзорный закон. Согласно ему, заключению любых соглашений с Пекином (в основном об облегчении торговли) должно предшествовать их одобрение парламентом. Тайваньским переговорщикам при этом под угрозой уголовной ответственности запрещено будет выходить за рамки парламентских указаний. Противники принятия закона утверждают, что он парализует переговоры с материком, сторонники — что это единственный способ предотвратить «предательство интересов» большинства населения острова прокитайским меньшинством.

Китай ответил на антикитайскую политику новых властей острова, ударив по туризму и торговле. Турпоток за последний год снизился приблизительно на четверть (с 4 млн до 3 млн человек), прервав длившийся более десяти лет ежегодный рост числа приезжих с материка. Товарооборот за этот же период упал на 9,8%, что при совокупной доле Китая в тайваньской торговле в 41%, скорее всего, обнулит рост ВВП в 2017 году. «Мы привыкли к китайскому противодействию с 1950-х годов,— пояснила “Ъ” директор департамента планирования Национального совета по развитию Тайваня Конни Чан.— Так что мы переориентируемся. Туристы из Японии, Южной Кореи и США богаче китайских, а в экономике мы запустили программу “Новая южная политика”, ориентированную на страны Юго-Восточной Азии и Индию. Тем более что из-за роста стоимости рабочей силы в Китае наши предприятия все равно туда переезжают».

Политически остров также переживает тяжелые времена. В октябре 2016 года власти острова получили уведомление, что Тайвань как самостоятельная сущность исключен из Международной организации гражданской авиации, а в мае 2017-го — что отдельную тайваньскую делегацию больше не пустят на мероприятия Всемирной организации здравоохранения. В декабре 2016 года от признания Тайваня отказались Сан-Томе и Принсипи, а в июне 2017 года — Панама.

На вопрос “Ъ”, есть ли у властей острова стратегия борьбы с этим процессом, замглавы Совета по делам материка Цю Чуйчжэн заявил: Тайвань «благодарен оставшимся союзникам» и «его волю сломить не удастся». «Внутри страны мы ищем выход из создавшегося положения в соответствии с конституцией Китайской Республики и чаяниями большинства населения»,— добавил он.

Дипломатическими союзниками Тайваня на сегодняшний день остаются всего 20 стран, ведь установление дипотношений с островом автоматически означает разрыв дипотношений с Китаем. Большинство из этих 20 стран находятся в Центральной и Южной Америке и в основном зависят от тайваньской гуманитарной помощи. С 2008 года между Пекином и Тайбэем действовало «джентльменское соглашение» не «перекупать» друг у друга дипломатических союзников. Но с приходом к власти на острове Цай Инвэнь Пекин, судя по всему, посчитал его разорванным.

Время точит и главную опору самостоятельности Тайваня: прикрытие США. Напомним, согласно Акту об отношениях с Тайванем от 1979 года Вашингтон обязуется прийти острову на помощь в случае вторжения с материка. Звонок Цай Инвэнь Дональду Трампу в апреле 2017 года и последующие ободряющие заявления главы Белого дома были изначально восприняты островитянами на ура, но восторг быстро сменился разочарованием. Визит председателя КНР Си Цзиньпина в США и его радушный прием показали Тайбэю, что новый глава Белого Дома подтверждает прежний курс. Советникам Дональда Трампа удалось донести до него идею о важности американо-китайских отношений, и Тайвань вернулся на позиции рычага давления на Пекин, не имеющего для Вашингтона большой самостоятельной ценности.

«С окончанием холодной войны военно-стратегическое значение Тайваня серьезно упало, это давно уже не форпост борьбы с коммунизмом в Азии,— пояснил “Ъ” старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО Игорь Денисов.— Тайвань будет пытаться балансировать и бороться за влияние США, но окно возможностей не очень широко, и в среднесрочной перспективе интерес Вашингтона к этому ресурсу может серьезно снизиться». Все опрошенные “Ъ” эксперты из России, США и Китая сходятся на том, что Тайвань оказался в очень сложных и неблагоприятных условиях. «Остров постепенно утрачивает конкурентные преимущества,— полагает Игорь Денисов.— Даже если нынешняя администрация попытается диверсифицировать экономические связи, альтернативы интеграции с материком нет».

Интеграция же на условиях Пекина Тайвань не устраивает. Как сообщил “Ъ” замглавы Совета по делам материка Цю Чуйчжэн, «жители Тайваня с беспокойством наблюдают за развитием событий в Гонконге» — бывшей британской колонии, перешедшей в 1997 году под власть Пекина. В прошлые выходные на площади Гонконга вышли 22 тыс. человек — они протестовали против ущемления Пекином их прав и свобод, которые центральные власти обещали сохранить как минимум до 2047 года. Попасть в аналогичную ситуацию, сдавшись на милость Пекина, жители Тайваня не хотят: за 60 лет раздельного существования между обществами материка и острова сформировались существенные различия, которые сторонники суверенитета считают непреодолимыми. В частности, Тайвань готовится осенью стать первой страной в Азии, официально легализовавшей гей-браки, а местный парламент держит уверенное первое место в мире по количеству драк между депутатами. Драться за свое будущее островитяне готовы, но в решающий момент их может просто оказаться слишком мало.