Михаил Жванецкий — о меняющемся мире

Почему мир меняется не к лучшему? Особый взгляд писателя и философа

Михаил Жванецкий

Человек

Бегают молодые люди.

Войну ищут как работу.

Нашел — воюет.

Как это в людях накапливается, накапливается, накапливается.

...

Добро за жизнь расходуется.

Видимо, добро дается при рождении.

А зло копится от жизни.

Накопилось в людях друг на друга.

Мы стоим на странном перекрестке.

Вопрос только в том, куда направить меньшее зло.

Иначе народ против народа.

И эти разговоры: "Они не люди. Они понимают только силу"...

Это говорят обо всех...

Не дружить, а сплачиваться.

Неравенство ведет к агрессии.

Равенство к диктатуре.

Вот и вертись!

Дружат только с побежденными.

С остальными — невнятные голоса:

"Вот за что мы их ненавидим".

Как будто, уничтожив их, мы уничтожим свою ненависть.

А своих соклассников за что?

Какой-то тупик, куда мы уперлись вместе с машинами, сотовыми телефонами и интернетом.

Боюсь, что кто-то очень отсталый очень пострадает.

Во-первых, чтоб не плелся сзади.

Во-вторых, чтоб не был таким грязным.

В-третьих, чтоб переднему стало легче.

И переднему рожу начистят, чтоб задние солнце увидели.

Никакой переезд во дворец не дает такого удовлетворения, как набитие рожи хозяину дворца.

Пусть валяется.

Пусть его рожа умоется кровью с черной икрой.

Дележка ворованного — уже тоска, уже рутина.

Главное — его слепые тычки в наши ноги.

Накопилось!..

Долго никого не трогали.

А они вон все повыползли. Живут, где хотят. Хитрят.

Нашим пользуются...

Какой взяточник успокоится повышением зарплаты?

Какой убийца успокоится кровью одного?

Накопилось на наших глазах.

Без войны!

Без вражды!

В мирное время строительства благополучия и лечения болезней.

Накопилось.

Во всем мире. Во всех точках.

Люди не могут жить без ненависти к людям.

Вы ведь чувствуете, как накопилось в мире?

Вы чувствуете, как зреет в душах она?

Вы чувствуете, прорывает ее то в одном, то в другом месте?

Огнем прорывает.

На нее бросаются, тушат.

Вырывается в другом месте.

Может быть, количество людей превысило возможности человеческого восприятия?

Уже все равно кого убивать. Просто тех, что собрались. На базаре, в автобусе, на параде.

За что? А за то, что живут.

Вы сами не хотите умирать?

Так мы вам устроим.

Ртутью, взрывчаткой, гексогеном, гвоздями.

Только что обученных, только что вылеченных, только что приехавших.

И, что главное, совершенно ни в чем не повинных.

Крепко накопилось у всех против всех.

Бродит она у всех под поверхностью.

Если б не ядерная бомба, разнесло бы всех к чертовой матери.

Вот ведь оружие мира нашлось!

А каким незащищенным оказался человек!

Ни зубов, ни когтей, ни панциря. Одно коварство.

Много нас, много...

Сами себя рожаем, раздражаем и уничтожаем.

"Они же не люди, они слов не понимают. Только силу" — это все про всех.

Так, думаешь, может действительно лучше от руки друга, чем врага?

Мучений меньше.

Только изумление: Ты?!?!

Зрители удивляются, почему фильмы о катастрофах оказались такими пророческими.

Еще бы! Они отвечают душевным запросам этих же зрителей.

У кого не возникает простое человеческое желание обрушить небоскреб, взорвать шикарный лайнер, долго пытать полицейского?

Фильмы предсказывают то, чему обучают.

Сколько может кровь бесполезно капать с экрана?

Это не правда, что фильм не учит.

Слова, одежда, прическа... Почему добрый фильм учит, а злой нет? Тоже...

И слова появились простые, рабочие.

"Завалил огромного мужика". - Радость. Простая, трудовая...

"Завалил троих. Здоровые быки". Ну, если бандиты, то уничтожены. Они же не люди!

Хотя с каждым уничтоженным бандитом опасность почему-то возрастает.

В Израиле страшно собираться вместе, в России стоять одному.

Огонь не уменьшает опасность.

Опасность уменьшает отсутствие огня.

А может быть слишком много тупых, простых тупых людей с высокими званиями, постами, научными степенями, с юмором, с образованием?

Если это так, то мир в надежных руках.

Умные прячутся. По старой привычке не лезть куда тебя не просят — не вмешиваются.

Лежат дома, дуются на жену, определяют отцовство.

А во главе армий встают совершенно другие.

Как мама говорила: "Господи, какая простота!"

Вот под их знаменами мы и движемся, как они говорят, вперед.

Они, якобы, видят будущее.

Спросить, что они видят, никто не решается, чтоб не слышать этих объяснений.

И выбора нет. Или тупой или очень тупой. За которым тоже 35% голосов. Только тронь — и он победит.

Вот такое время.

Время обозначается людьми.

Девятнадцатый век, двадцатый век и наш миллениум.

Век мелкого секса, крупной попсы, животного юмора и правильного пива.

В этой атмосфере можно создать только имидж, чем мы и занимаемся.

Целую.

...

Почему так легко быть пророком?

— Ты сиди себе, предсказывай плохое, где-нибудь сбудется.

Мы в команде

От скуки не помрем.

Наша работа — догонять.

Догонять всю жизнь!

Разве не интересно?

Это такой спорт.

Гонка за лидером.

Он впереди, в полете.

Мы сзади ползком.

Кто на самолюбии,

кто из интереса.

— Вы в команде? — кричит он вопрос.

— Да,— кричим мы ответ.— Нам бы помедленнее, шеф!

— Нельзя,— кричит он,— сомнут.

Кого сомнут уже видно вооруженным глазом.

Пока свои мнут своих.

Отклониться нельзя — Ты в команде.

Может, уже смяли,

Может, еще нет.

Окрестности те же.

Уважение тоже.

Но команды звучат уже с разных сторон.

Откуда-то команда: "Отдыхай!"

Расположились. Семьи подоспели...

Оказалось, провокатор из своих, уже купается в речке...

Ну и все полезли в воду...

"Быстрей — сомнут".

Вроде кого-то уже смяли, кого-то в плен... Тут неподалеку.

Они быстро вернулись.

Их, оказывается, накормить не смогли.

В общем, пока лагерем расположились, команды поступают непрерывно.

С одной, и другой, и третьей, и четвертой стороны.

Мы дернулись налево, направо...

Потом радио выключили...

И в покой погрузились.

Команды, конечно, нужны, но хотелось бы, чтоб наше положение обрисовали.

Что ждет слева, справа и вокруг, и что с нами будет, если мы туда пойдем.

Мы кому верим? Верим крупным и грузным...

А кто помельче — верит нам...

Определились, местную дорожную карту достали.

Это оказались переговоры Египта с Израилем.

Пока придерживаемся.

Потом посмотрим.

Мы в команде, но еще много лишнего народу осталось.

Опрос производили:

— Ты в команде?

— Я в списке.

— Отойди.

— Ты в команде?

— Я провалился. На тот год опять поступать буду.

— На тот??

— Ну, что за этим.

--Ну, готовься.

— А ты в команде?

— Не, я дома занимаюсь.

Сзади тут начали:

— Можно я из команды выйду? На часа три, мимо дома...

— Нельзя. Ты в команде!

— Да он уже домой побежал...

Все.

Кто домой побежал, не возвращается.

Те, кто сбежал из дома,— тоже!

Что там за счастье или несчастье в этом названии?!