Глава Enel Франческо Стараче о зеленой генерации и венчурных стартапах в России

Итальянская Enel, владеющая 9,4 ГВт ТЭС в России, в этом году впервые получила право на строительство почти 300 МВт ветрогенерации, а в следующем году намерена выйти с проектами солнечной генерации. О планах по расширению зеленого портфеля и инвестициях в энергетические стартапы в РФ “Ъ” рассказал гендиректор Enel Франческо Стараче.

— С какой целью Enel открыла инновационный центр в Сколково? Чем конкретно он будет заниматься?

— Его деятельность будет состоять в том же, в чем заключается активность и других наших инновационных центров, открытых по всему миру. Мы приходим с проблемами и просим локальные стартапы предложить инновационное решение этих проблем. Они могут быть технического характера, а могут касаться какого-то конкретного бизнес-процесса. Стартапы развивают различные способы решения проблем, и если предложенные способы нам интересны, то мы привлекаем венчурные фонды для финансирования их деятельности с целью выхода на рынок. Тем самым способствуем развитию конкретной идеи с момента создания ее прототипа до выхода на рынок и коммерциализации.

Я могу привести пример: в нашем израильском инновационном хабе, созданном полтора года назад, занимались решением проблемы ремонта оборудования на наших станциях. Два молодых человека предложили идею мониторинга насосов ультразвуковыми датчиками, потому что существующие методы не позволяли мониторить вибрации, приводящие к поломке оборудования. Мы установили специальные микрофоны, улавливающие звуки, что дает возможность отслеживать угрозу потенциальной поломки и тем самым позволяет заблаговременно осуществлять необходимое техническое обслуживание.

— Этот хаб будет работать только в РФ?

— Для решения наших технических проблем по всему миру, не только в России.

— Почему вы создали площадку в России наряду с Тель-Авивом и Сан-Франциско?

— Потому что мы стараемся найти места сосредоточения талантов, умных людей, которые могут предложить нам интересные решения. Сколково — одно из таких мест.

— Но в РФ венчурные фонды пока работают не так эффективно, как, например, в Европе или США…

— Мы наблюдаем определенное число венчурных фондов и на российском рынке для такого рода стартапов. Проблема больше состоит в том, чтобы выйти из пилотной фазы на рынок, а не в том, чтобы привлечь средства или найти необходимые фонды.

— Вы будете самостоятельно инвестировать в проекты?

— Мы со своей стороны будем финансировать только непосредственную деятельность хаба. Инвестиции в стартапы будут осуществляться при помощи специальных фондов. Пока сложно оценить объем, но обычно это не так уж и много. Мы говорим о порядке миллионов долларов, а не десятков миллионов на первоначальном этапе. Потому что стартапы много инвестиций сначала не требуют.

— Западные санкции как-то могут препятствовать развитию этих инновационных механизмов в России?

— Честно говоря, не думаю, что они могут оказать негативное воздействие.

— Не считаете ли вы, что российский рынок может оказаться довольно инертным в плане внедрения инновационных технологий?

— Знаете, распределительные сети по всему миру сталкивались со сложностями и проявляли инертность. Именно поэтому поле для возможностей огромное. Дигитализация пилотной местности в Псковской области — это наш совместный проект с «Россетями», он показывает, что возможно продвигаться в этом направлении. «Россети» понимают, что надо ускорять инновации, и мы готовы делиться нашим опытом. Мы видим потребность в этом по всему миру, в том числе и в России.

— Вы планируете внедрять какие-то инновации на базе «Русэнергосбыта»?

— Знаете, кроме того, что сложно произнести название, «Русэнергосбыт» — это очень хорошая компания, занимающаяся распределением и продажей электроэнергии. Обычно в данной сфере инновации и так уже активно присутствуют и, несмотря на то что в этой конкретной специфической отрасли можно внедрять огромное количество различных нововведений, большая их часть уже представлена. Важно понять, что помимо этого есть еще целый спектр дополнительных возможностей, которые можно реализовать для клиентов и над которыми мы работаем во всем мире, в том числе и в России. К примеру, мы заключили меморандум о взаимопонимании о создании сети зарядок, инфраструктуры для электромобилей и каршеринга. Это всего лишь один небольшой наглядный пример предоставления дополнительных услуг для клиентов. А далее нужно будет понять, с помощью какой компании мы будем развивать такого рода инновации в России. Будет ли это «Русэнергосбыт» или другая компания, мы пока не знаем.

— Вы планируете дополнительно инвестировать в развитие технологий в сетях в РФ?

— Наш совместный проект с сетями направлен на полную цифровизацию участка сети для 150 тыс. конечных потребителей в Псковской области. Там мы установим умные приборы учета вместе, а если проект будет успешным, то «Россети», возможно, распространят его на всю энергосеть России. Я думаю, у правительства есть планы по развитию цифровой трансформации. Мы будем счастливы работать с «Россетями» по этому проекту, но это зависит от них.

— В России много говорят о цифровой экономике, многие считают, что за цифровизацией будущее энергетики. Будете ли вы развивать такие технологии в РФ?

— Цифровизация — очень многозначное слово. Мы воспринимаем этот термин очень конкретно. Я расскажу вам, как мы производим инвестиции в этом направлении. За три года мы планируем инвестировать в цифровизацию около €4,7 млрд, из которых 80% приходится на цифровизацию сетей и существующих станций, работающих как на возобновляемых источниках, так и в сфере традиционной генерации. Еще 15% от этой суммы — это цифровизация бэк-офисов, процессов выставления счетов, а также работа с клиентами.

— Какая доля этих инвестиций придется на Россию?

— В России эта цифра будет меньше, потому что мы не владеем здесь распредсетями. 80% инвестиций в этом направлении во всем мире у нас направлено на станции и на сети. И сети — это 90% этих инвестиций. Так как в России у нас четыре станции и одна из них, Рефтинская ГРЭС, выставлена на продажу, то инвестиции наши будут касаться всего трех станций.

— Enel развивает направление промышленных накопителей для распределенной генерации. Есть ли аналогичные планы для России?

— Россия обладает огромным потенциалом в улучшении энергоэффективности. Я думаю, мы вернемся к рассмотрению этих проектов в России, когда поймем отправную точку. У нас здесь есть клиенты, среди которых ОАО РЖД — наш крупнейший клиент и мы с ним хорошо работаем. Однако еще многое можно сделать для улучшения эффективного использования энергии в России. Я думаю, в течение одного-двух лет мы сможем понять, в чем может состоять ценность для российских клиентов, и определить компанию, которая это будет реализовывать. Возможно, это будет и не «Русэнергосбыт», а какая-то другая компания.

Мы все нуждаемся в этой технологии. Возьмем, например, Москву, город, который живет и не спит сутки напролет. Мы не хотим никаких ограничений с точки зрения использования энергии. И в то же время мы не хотим строить новые станции, подстанции, расширять сети, а хотим использовать энергию более эффективно и разумно. Как согласовать все эти условия? Аккумуляторные батареи — главный ответ на этот вопрос. Они позволяют расходовать энергию без расширения инфраструктуры не только в городах, но и в промкомплексах, торговых центрах и т. д.

— В этом году Enel впервые приняла участие в конкурсе на ветрогенерацию. Какова ваша дальнейшая стратегия в России в этом направлении?

— В целом мы всегда заинтересованы в развитии всех возобновляемых источников энергии (ВИЭ), и ветровая генерация лишь одно из направлений. Что касается тендера 2017 года, то я могу сказать, что в этом году правила были сформулированы в правильном направлении. На предыдущих тендерах они были слишком строгими в части доли локализуемого оборудования. В этом году они нас устроили. И в целом я могу сказать, что Россия имеет огромный потенциал в развитии ВИЭ, мы его видим и будем продолжать планирование в этом направлении.

— До какого объема планируете нарастить портфель? Достаточно ли вам объема для того, чтобы Siemens Gamesa запустила для вас локализацию оборудования?

— Мы начнем локализацию, отталкиваясь от этих объемов. Хочу напомнить, что мы работаем с Siemens Gamesa и в других странах, поэтому знаем, что они могут это делать. Конечно, мы не заинтересованы лишь в достигнутых 291 МВт. Я думаю, что 291 МВт — это хорошее начало, но Россия нуждается в гораздо большем объеме ВИЭ. Вы знаете, локализация имеет смысл, только если планируются расширение и наращивание этого объема. И наоборот, расширение не имеет смысла без локализации. В России разработана программа развития возобновляемых источников энергии до 2024 года. Но мы считаем, что надо смотреть еще дальше, минимум на десять лет вперед.

— Планируете входить в солнечную генерацию в РФ?

— Да.

— В следующем году?

— Как только конкурс будет объявлен, мы будем участвовать. Это более или менее схожая концепция с ветром. Локации будут другие — уж наверное, не Мурманск. Но не вижу причин, почему солнце не может стать частью портфеля.

— Почему вы не пришли в этом году на конкурс?

— На тот момент у нас не был готов хороший проект.

Интервью взяла Татьяна Дятел