В ноябре во Вьетнаме прошел саммит АТЭС, где обсуждались стратегии развития торговли в регионе. Легко ли российскому бизнесу осваивать рынки Азиатско-Тихоокеанского региона, "Деньги" поинтересовались у Петра Фрадкова, главы группы компаний Российского экспортного центра.

— Встреча Путина с Трампом в Дананге практически затмила экономическую повестку саммита. По новостям сложилось ощущение, что об экономике там не говорили вовсе. На ваш взгляд, улучшаются ли условия торгово-экономического взаимодействия России со странами этого азиатско-тихоокеанского клуба?

— Саммит действительно во многом носил политический характер. Но это тот самый случай, где экономика и политика неразрывны. Как раз экономический фон для отношений со странами региона у нас весьма позитивный. Мы видим, что в целом АТР занимает все большую долю в торговле, причем не только с точки зрения импорта, но и экспорта наших товаров.

— Другими словами, "разворот на Восток", на ваш взгляд, себя оправдывает?

— Рынок АТР действительно является одним из приоритетных направлений развития российского экспорта. Важно, что это не только поставка сырья, но и продукция машиностроения, оборудование, металлы, удобрения и т. д. Китай выступает главным внешнеторговым партнером России с 2010 года, и его доля стабильно растет, приближаясь к 15%. КНР прочно занимает позицию первого партнера по импорту с долей более 20%, а среди партнеров по экспорту немного уступает Нидерландам (свыше 10%).

По статистике, которую мы ведем, за девять месяцев 2017 года быстрее всего рос наш экспорт в КНР по таким товарам, как пиломатериалы ($1,5 млрд, рост почти 40%), турбореактивные двигатели и газовые турбины ($768 млн, рост более 40%), более чем в два раза вырос экспорт полиэтилена ($124 млн). В число основных групп поставляемой в Китай продукции входят мороженая рыба, целлюлоза, калийные удобрения, синтетический каучук и многое другое.

В период с января по сентябрь 2017 года товарооборот России с Китаем вырос на 32,2%, до $61,6 млрд. Из этого объема на экспорт в Китай пришлось $26,9 млрд. Мы уверенно продолжаем идти к рубежу по товарообороту с Поднебесной в 100 млрд. Думаю, если не в 2018 году, то в 2019-м эта планка может быть преодолена.

— Чем конкретно Россия торгует с Китаем помимо сырья?

— На сегодня у нас есть множество проектов. Например, по развитию электронной торговли — в частности, мы сотрудничаем с Alibaba Group. Также занимаемся продвижением на китайский рынок российского продовольствия — регулярно проводим дегустационные сессии Russian Gastro Week в разных городах КНР, а недавно открыли постоянно действующий павильон с российской пищевой продукцией в Шанхае. Помимо этого есть проекты по развитию новых логистических решений для российских экспортеров. В апреле открыли новый железнодорожный маршрут в Китай. Первый полноценный экспортный контейнерный поезд ушел туда из Калужской области в начале июня. Товары доходят за 14 дней. До этого это были отдельные контейнеры, которые мы отправляли по маршруту транзитными поездами или морскими путями — разумеется, это было гораздо дольше.

— Насколько понимаю, помимо Китая Россия развивает торговлю и с другими странами АТР?

— Нам сегодня важно выходить из зоны комфорта стран СНГ на рынки, которые сегодня недостаточно охвачены с точки зрения российского экспорта. Так, например, мы все активнее работаем с Индонезией — в этом году планируем открыть там зарубежное представительство Российского экспортного центра (РЭЦ). Другой важный рынок для России — Япония. Прорабатываем выход на японскую электронную площадку Rakuten, работаем с организацией содействия развитию внешней торговли по поиску потенциальных покупателей российской продукции.

Последние годы мы действительно наблюдаем позитивную динамику выхода наших компаний на восточные рынки, причем компаний не только крупных — представителей малого и среднего бизнеса. И для нас это очень важно. Это продукты питания, легкая промышленность и т. д. Да, база сравнительно небольшая была, но мы поставляем не только зерно, но и муку, не только сою, но и продукты питания...

— Помнится, Владимир Путин с Си Цзиньпином очень хвалили русское мороженое.

— Кстати, хороший пример. Правда, малому бизнесу с тем же мороженым довольно тяжело выходить на эти рынки. Мы пытались проанализировать и просчитать проблемы и выяснили, что часто нашим предпринимателям буквально не хватает компетенций. С 90-х годов малый бизнес в силу структуры экономики был ориентирован практически исключительно на импорт. Чтобы изменить ситуацию, сотрудничая с научными центрами, мы открыли в сорока с лишним регионах России нашу Школу экспорта. За полтора года работы мы выдали по этой программе более 2 тыс. сертификатов предпринимателям. Школа имеет два формата — очный и заочный. Очный проходит в Москве. Мы делим тему экспорта на модули, приглашаем специалистов, которые читают лекции и проводят семинарские занятия. Съезжаются представители региональной инфраструктуры — наших партнеров, проходят обучение. Затем они, в свою очередь, проводят обучение предпринимателей непосредственно в регионах. Заочное обучение проходит через сайт Школы экспорта. Там мы рассказываем подробно об экспорте, о том, как правильно его организовать, как преодолевать различные барьеры (налоговые, валютный контроль), об умении работать с банками, коммуникационных нюансах и т. д.

Затем мы продолжаем работу — помогаем им найти свой рынок. У нас есть аналитический конъюнктурный центр, который создали при поддержке Аналитического центра при правительстве России. Там мы по запросу предпринимателей анализируем ситуацию на рынках. Представьте, к примеру, вы производите ручки. Мы говорим, где такие ручки могут быть востребованы, что нужно сделать, чтобы попасть на нужный рынок. Отдельно рассказываем об экспортных барьерах: какие лицензии и сертификаты нужны, какие налоги нужно платить и т. д. Затем помогаем найти партнеров. Следующий этап: финансовое сопровождение экспорта. У нас есть в рамках группы кредитные продукты, которые предоставляет Росэксимбанк. Страхованием сделок отдельно занимается наша дочерняя компания ЭКСАР.

— Дорого ли это обходится бизнесу?

— Нефинансовые (консалтинговые) меры обходятся бесплатно. Остальные услуги платные, но они дешевле рынка. Так, при поддержке правительства, к примеру, мы частично компенсируем ставки по кредитам.

В этом году мы выйдем на $20 млрд экспорта, поддержанного через РЭЦ, а это примерно 15% всего несырьевого экспорта из России. На 2018 год запланировано $28 млрд. Понятно, что нужно дорабатывать и формат, и продуктовую линейку и обратную связь от экспортеров получать.

— На ваш взгляд, есть ли у нас сегодня действительно конкурентоспособные несырьевые бренды, способные составить достойную конкуренцию на иностранных рынках?

— Конечно, есть. Не хочу называть конкретные бренды, но если раньше, к примеру, мы поставляли подсолнечное масло в цистернах, то сейчас — это готовый бутилированный продукт, который выставляется на прилавок на любом рынке. Маркетинг, раскрутка брендов — отдельная, очень важная работа. Но это — третья ступень работы.

Сначала важна логистика. К примеру, сейчас мы получили рекордный урожай зерна, а достаточного числа элеваторов для него нет. Вторая тема — расшивка административных барьеров. Третья — вопрос узнаваемости. Мы работаем как над продвижением бренда Made in Russia, так и над повышением узнаваемости конкретных продуктов и компаний. Мало вывезти товар за рубеж — важно, чтобы его узнали, в том числе через электронные площадки и т. д.

— Если не хотите называть бренды, назовите несырьевые отрасли, чья продукция точно востребована за рубежом.

— Сельхозпродукция, легкая промышленность, бытовая химия, детские товары. К примеру, когда в Китае отменили запрет на второго ребенка, сразу вырос спрос на все детские продукты: одежда, игрушки, мебель детская, мультики.

— Какими характеристиками, по-вашему, обладает бренд Made in Russia?

— Характеристики продукции могут быть разными. Но в любом сегменте это должна быть качественная продукция. Не через "не могу" и "не хочу" нужно продвигать продукцию — она должна соответствовать требованиям конкретного рынка. Российская продукция должна отличаться надежностью. Бренд должен нести позитивные эмоции: гостеприимство, открытость, доброта. Это все важно.

— Может, есть какой-то общий слоган?

— Слогана единого нет — для разных рынков он свой. Все зависит от обстоятельств. К примеру, в Китае национальный российский павильон на площадке Tmall (Alibaba Group) был под лозунгом "Россия — великая гастрономическая держава".

— Затрудняют ли российский экспорт санкции?

— В нашей деятельности мы этого не ощущаем совсем. Мы работаем в рамках ВТО. Конечно, некая специфика для отдельных направлений есть, но в целом это нас не касается.

— На ваш взгляд, для российской продукции выгоднее режим свободного рынка или все-таки ситуация, когда необходимо лоббирование интересов бизнеса и компаний?

— На практике эти понятия существуют одновременно. Наблюдая опыт наших зарубежных коллег, могу сказать, что господдержка и государственное лоббирование национального производителя необходимы. Практически 60% свободной торговли в рамках ВТО идет с учетом спецсоглашений. С другой стороны, в ситуации жесточайшей конкуренции с точки зрения продвижения своих товаров и услуг в мире конкурируют именно системы поддержки экспорта.

— Меняется ли баланс сырьевого и несырьевого экспорта?

— В целом сегодня растет как сырьевой, так и несырьевой экспорт. Формально структура практически не меняется. Но сырьевой растет во многом за счет изменения конъюнктуры цен — сырье дороже стоит. Несырьевой экспорт в меньшей степени подвержен колебаниям цен. Если изменения цен на металлы и сельхозпродукцию значительны, то машинотехническая продукция и услуги конъюнктуре цен не подвержены. По итогам девяти месяцев 2017 года мы видим 19% роста промышленных товаров и 19% — по сельхозпродукции. Доля несырьевого экспорта в общей структуре составляет порядка 54%, что, как вы понимаете, немало. Хорошие темпы показывает автомобильная промышленность — более 40% рост. По нашим прогнозам, в финансовом выражении несырьевой и неэнергетический экспорт в этом году составит $125 млрд.

Как я уже говорил, мы планируем до конца года поддержать экспортные поставки не менее чем на $20 млрд, а в 2018 году — в объеме не менее $28 млрд, охватив при этом свыше 7,4 тыс. компаний-экспортеров.

Беседовал Михаил Малыхин