Всемирный банк повысил прогноз роста экономики РФ до естественного предела

В прогнозе развития российской экономики до 2020 года Всемирный банк (ВБ) улучшил показатели роста ВВП до 1,7–1,8% в год. В докладе ВБ важны детали, сами по себе не угрожающие росту: увеличение дефицита счета текущих операций без учета нефтегазовых поступлений; рост доли уязвимого по уровню потребления населения; отсутствие ограничений эмиссии госдолга и невысокие расходы на здравоохранение. Большую часть экономических инициатив 2016–2017 годов в ВБ оценивают положительно, но без иллюзий — при увеличении цен на нефть на 15% от нынешнего уровня потолок роста к 2020 году достигнет 2,1% ВВП.

Принципиально новых оценок в докладе ВБ, уточняющем апрельский прогноз для РФ, нет — в целом его логика совпадает с логикой последних оценок ЦБ, Минфина и Минэкономики. Небольшое повышение прогноза ВБ по росту ВВП РФ в 2018–2019 годах до 1,7%, а в 2020-м — до 1,8% вызвано более высокими ценами на нефть. Концепцию потолка роста ВВП из-за структурных ограничений в ВБ поддерживают, констатируя: при увеличении прогнозных цен на нефть на 15% выше текущих динамика ВВП в 2020 году составит 2,1%. Снижение зависимости экономики РФ от основного экспортного товара имеет обратную сторону — ограничение роста ВВП при ее повышении.

В докладе ВБ есть несколько моментов, аналитиками в РФ обычно не упоминаемых. Так, по оценке ВБ, дефицит ненефтегазового счета текущих операций (без нефтегазового экспорта) вырос с $94,2 млрд до $114,4 млрд, что указывает на проблемы с диверсификацией экономики. В краткосрочной перспективе этот тренд не очень важен — Минэкономики, например, неофициально объясняет его крупным инвестимпортом 2017 года, но в ВБ ждут снижения темпов роста инвестиций в 2018–2019 годах по завершении крупных госинвестпроектов. В целом, полагает ВБ, во втором-третьем квартале 2017 года чистый экспорт вообще отрицательно влиял на динамику ВВП. Основным же фактором роста ВВП на три года назван потребительский спрос. Экономисты группы отдельно обсуждают «парадокс зарплат и реальных располагаемых доходов» (РРД — см. “Ъ” от 21 ноября): версия ВБ, хотя она не сформулирована прямо, в том, что спад РРД происходит в сфере самозанятости и теневом секторе, где занятость ВБ оценивает предельно широко (40% работающих).

К этому блоку примыкают оценки ВБ бедности в РФ. В отличие от Росстата, ВБ оценивает ее не по соотношению дохода и прожиточного минимума (небольшое снижение бедности в 2017 году по Росстату выглядит чисто статистическим феноменом), а по расходам. В беднейших домохозяйствах расходы на одного участника составляют менее $5 в день по паритету покупательной способности в ценах 2005 года, в уязвимых — $5–10. С этой точки зрения 2015–2016 годы обеспечили экономике РФ рост беднейшего населения с 10% до 13,2% (по порядку соответствует оценкам Росстата, хотя тренд противоположен по знаку), а доля уязвимого населения — из-за крупного снижения РРД — увеличилась с 33,5% в 2014 году до 40% — в 2016-м. Оценок 2017 года ВБ не приводит, но динамика РРД не дает оснований предполагать изменения тренда — хотя оценки ВБ могут зависеть от уровня сбережений, менявшегося в кризис 2014–2017 годов, и кредитной активности.

Среди объектов умеренной критики ВБ невысокий уровень госрасходов на здравоохранение (3,6% ВВП в 2016 году) — вдвое ниже, чем в ЕС, а среди стран БРИКС хуже дела обстоят лишь в КНР (3,1% ВВП) и Индии (1,4% ВВП). Из доклада следует, что ВБ не верит и в продуктивность наполнения деньгами нынешней системы, ориентированной на дорогие стационарные виды помощи. Тезис же о сильном недофинансировании образования в РФ Всемирный банк, видимо, полностью не поддерживает — его комментарии по этой теме очень осторожны.

Наконец, при полной поддержке бюджетного правила ВБ призывает власти РФ его совершенствовать. Главная проблема нынешнего правила в том, что оно не ограничивает уровень федеральных займов при росте дефицита бюджета, не определяемого падением доходов от сырьевого экспорта. Впрочем, общего решения конструкции бюджетных правил пока не существует — это предмет продолжающихся экспериментов.

В более долгосрочном будущем, отмечает ВБ, Россия вполне имеет шанс на вхождение в число цифровых экономик — сейчас уровни ее цифровизации превосходят страны АТР и немногим уступают ЕС и ОЭСР. Здесь ВБ очень оптимистичен, но прогноза на ближайшие годы это не меняет.

Дмитрий Бутрин