Могла ли прессованная солома защитить вермахт от огромных потерь

Из воспоминаний генерал-полковника Г. Гудериана о встрече с Гитлером 20 декабря 1941 года.

20 декабря в 15 час. 30 мин. я высадился на аэродроме Растенбург (Растемборк), после чего имел пятичасовую беседу с Гитлером, прерванную лишь дважды, каждый раз на полчаса; один раз — на ужин, а второй — для просмотра еженедельной кинохроники, которую Гитлер всегда сам просматривал.

В 18 часов я был принят Гитлером в присутствии Кейтеля, Шмундта и нескольких других офицеров. Ни начальник генерального штаба, ни какой-либо другой представитель главного командования сухопутных войск не присутствовали во время моего доклада главнокомандующему сухопутными войсками, каковым Гитлер назначил себя после смещения с этого поста фельдмаршала Браухича…

Я: «…Я прошу обратить внимание на тот факт, что большую часть наших потерь мы несем не от противника, а в результате исключительного холода и что потери от обморожения вдвое превышают потери от огня противника. Тот, кто сам побывал в госпиталях, где находятся обмороженные, отлично знает, что это означает».

Гитлер: «Мне известно, что вы болеете за дело и часто бываете в войсках. Я признаю это достоинство за вами. Однако вы стоите слишком близко к происходящим событиям. Вы очень сильно переживаете страдания своих солдат. Вы слишком жалеете их. Вы должны быть от них подальше. Поверьте мне, что издали лучше видно».

Я: «Я, безусловно, считаю своей обязанностью уменьшить страдания своих солдат, насколько это в моих силах. Однако это трудно сделать в условиях, когда личный состав до сих пор еще не обеспечен зимним обмундированием и большая часть пехотинцев носит хлопчатобумажные брюки. Сапог, белья, рукавиц и подшлемников или совершенно нет, или же они имеются в ничтожном количестве».

Гитлер вспылил: «Это неправда. Генерал-квартирмейстер сообщил мне, что зимнее обмундирование отправлено».

Я: «Конечно, обмундирование отправлено, но оно до нас еще не дошло. Я проследил его путь. Обмундирование находится в настоящее время на железнодорожной станции в Варшаве и уже в продолжение нескольких недель никуда не отправляется из-за отсутствия паровозов и наличия пробок на железных дорогах. Наши требования в сентябре и октябре были категорически отклонены, а теперь уже слишком поздно что-либо сделать».

Вызвали генерал-квартирмейстера, который вынужден был подтвердить верность моих утверждений. Результатом этой беседы явилась кампания зимней помощи по сбору теплых вещей, начатая Геббельсом к рождеству 1941 г. Однако в течение зимы 1941/42 г. солдаты ничего из этих вещей не получили.

Из утреннего сообщения Совинформбюро, 18 февраля 1942 года.

Оберефрейтор 7 роты 418 полка 123 пехотной дивизии Фриц Брандт рассказал:

«К началу военных действий в нашей роте насчитывалось 260 солдат и офицеров. Сейчас в строю осталось не более 70 человек. 30 обмороженных и больных солдат лежат в лазарете. Все солдаты до сих пор ходят в летнем, изрядно потрепанном обмундировании. У многих очень неряшливый вид: шинели рваные, без пуговиц. На каждую роту выдали несколько пар эрзац-валенок-галош, сплетенных из соломы. Эти эрзац-валенки выдаются только тем солдатам, которые идут на пост».