Глобальный медный рынок — это арена, на которой борются крупнейшие страны—производители концентрата и рафинированной меди. Географический разброс сырьевых ресурсов и перерабатывающих мощностей только повышает ставки в этой борьбе, а растущий спрос на металл со стороны новых отраслей, например электромобилей, заставляет производителей планировать свои проекты на десятки лет вперед. Россия уже входит в пятерку основных производителей рафинированной меди и занимает второе место по своим запасам, что при их дальнейшей разработке дает стране отличный шанс укрепить позиции на мировом рынке.

Петр Кожин

Рынок на $140 млрд

По оценкам Международной исследовательской группы по меди (International Copper Study Group, ICSG), глобальное потребление рафинированной меди в 2016 году составило около 23,5 млн тонн. При средней стоимости на Лондонской бирже металлов за период на уровне $4,8 тыс. за тонну в деньгах это ни много ни мало $114 млрд. Но если учитывать, что цены в прошлом году до начала зимы едва поднимались свыше $5 тыс. за тонну, повторяя первую половину 2009 года, когда мир только-только отходил от охватившего его кризиса, то итоги 2017 года должны быть еще внушительнее. При средней цене за 2017 год в районе $6 тыс. за тонну и прогнозе потребления в размере 23,7 млн тонн объем рынка в денежном выражении может составить около $142 млрд — почти на четверть больше, чем в 2016 году, при росте потребления всего на 1%. Рынок очевидно стоит борьбы за него.

Условия в борьбе, впрочем, далеко не равны. Согласно данным Геологической службы США (U.S. Geological Survey, USGS), около трети всех мировых запасов медной руды, содержащих 720 млн тонн металла, сосредоточено в Чили (210 млн тонн), а второе и третье места по обеспеченности первичным сырьем делят Австралия (89 млн тонн) и Перу (81 млн тонн), хотя если опираться на данные Минприроды РФ, на второе место с запасами под 100 млн тонн должна претендовать Россия (о разнице подходов в оценке запасов см. справку). Китай с запасами 28 млн тонн занимает в этом рейтинге USGS седьмую строчку, но со свойственным стране размахом лидирует по выпуску готового металла (см. инфографику). При таких исходных данных удивительной выглядит статистика, по которой еще в 1960 году на Латинскую Америку приходилось всего 19% общемировой добычи меди, тогда как по итогам 2016 года регион с большим отрывом занимает 41% выпуска первичного сырья. К слову, в том же 1960 году по объемам лидировала Северная Америка (36% против 15% добычи на конец прошлого года), и в конце 1960-х — начале 1970-х США и Канада серьезно конкурировали за влияние на рынок с недолговечным медным картелем государств Латинской Америки и Океании. Последний развалился к 1990-м, но фактически перестал работать еще в 1980-х, когда экономические реформы в Чили открыли доступ к недрам страны иностранным инвесторам.

Китай как двигатель добычи

Если не вдаваться в подробный исторический анализ, то сложившемуся в последние десятилетия балансу медного рынка и кратному увеличению добычи мир обязан Китаю. Бурный рост экономики КНР и ее индустриализация в 1990-2000-е годы привели к тому, что страна стала потреблять медь в огромных количествах, наращивая не только и не столько объемы импорта готовой продукции, но прежде всего свои плавильные и рафинировочные мощности. В 2016 году Китай произвел свыше трети всей выпущенной рафинированной меди, а потребил без малого половину: около 8,4 млн тонн и 10,5 млн тонн соответственно из 23,5 млн тонн. Именно в Китае, по наблюдениям ICSG, находятся 10 из 20 крупнейших рафинировочных заводов мира, установленная совокупная мощность этой десятки — 4,65 млн тонн металла в год.

На первый взгляд такая конструкция спроса и предложения может показаться шаткой. После затяжного периода взрывного роста, когда ВВП Китая рос на 10% в год, экономика страны замедлилась, и, хотя динамика КНР все равно превышает показатели других стран, теперь речь идет о показателях роста в годовом выражении в 6,7% по итогам прошлого года и ожидаемых 6,9% по итогам 2017 года (оценка Fitch). А в январе президент Чили Мишель Бачелет в интервью Bloomberg заявила, что впервые за 50 лет правительство страны заложило основы диверсификации экономики страны, которые позволят существенно снизить ее зависимость от медной отрасли.

Но пока очередные перебои с поставками сырья из Латинской Америки моментально отзываются на рыночных котировках меди в положительную для производителей сторону, да и собственно власти Чили не отказываются от продолжения инвестиций в добычу металла, которая долгие годы была и остается столпом национального благосостояния (государственная Codelco в декабре 2016 года и апреле 2017 года получила инвестиции из бюджета в размере $975 млн). А что касается спроса на металл в Китае, то среднесрочные прогнозы отраслевых экспертов и инвестиционных аналитиков снимают опасения. Так, Международная медная ассоциация (International Copper Association, ICA), куда входят крупнейшие мировые производители, совместно с исследовательской компанией All China Marketing Research Co. провела анализ того, как повлияет на потребление меди в КНР реализация 13-й "пятилетки" в 2016-2020 годах. Согласно исследованию, пять ключевых секторов экономики страны с точки зрения потребления меди — строительство, энергетическая инфраструктура, транспорт, бытовая техника и промышленность — сгенерируют за этот период спрос на 30 млн тонн меди, что на 15% больше, чем в прошлую "пятилетку". А эксперты Societe Generale отмечают, что долгосрочный спрос на металл обеспечит приверженность руководства страны масштабной трансконтинентальной программе "Один пояс, один путь", реализация которой потребует огромного количества ресурсов. Инвестиции в эту программу, которая должна соединить транспортными коридорами и индустриальными парками Китай, Африку и Европу, по различным оценкам, могут составить свыше $1 трлн.

Пересаживаемся на электромобили

Отдельная и, наверное, одна из самых актуальных тем в индустрии — ожидаемый взрывной рост спроса на медь со стороны электротранспорта, доля меди в оборудовании которого выше, чем в традиционных машинах, примерно в два-четыре раза, до 89 кг (если не брать электробусы с перезаряжаемыми батареями, где используется до 370 кг меди). Исследования показывают, что даже в обычных автомобилях потенциал снижения удельного веса меди в аккумуляторных кабелях и проводке для облегчения конструкции довольно ограничен и к 2020 году доля меди в электрораспределительной системе авто снизится максимум до 94% с текущих 98%. При этом, по оценке The Martec Group, ежегодное потребление меди традиционным автотранспортом все равно вырастет к 2020 году до 1,15 млн тонн с 1 млн тонн по итогам 2015 года, что будет обусловлено не только ростом продаж легковых автомобилей, грузовиков и автобусов до 102 млн штук к 2020 году (сейчас около 93 млн), но и увеличением медесодержащей электроники в машинах — все большее количество металла потребуется для информационно-развлекательных и навигационных систем, систем телеметрии, безопасности и автовождения. С электрокарами же история еще занимательнее.

Движение в сторону электромобилей начали практически все крупнейшие автоконцерны мира, не говоря уже о Tesla, идеология которой изначально строилась в этом направлении. Самые масштабные инвестиции из европейских концернов заявил в ноябре Volkswagen (VW Group): он планирует вложить в развитие технологий для электрокаров €34 млрд до конца 2022 года, чтобы "стать игроком номер один в мире в сфере электрической мобильности к 2025 году". Планы концерна предполагают создание электромобилей и гибридных машин на основе всех выпускаемых моделей, к 2025 году он планирует продавать около 1 млн электромобилей непосредственно под брендом Volkswagen и около 500 тыс. под остальными брендами группы. "Всей автомобильной отрасли предстоят фундаментальные изменения в ближайшие годы, которые дадут огромные возможности, но потребуют от нас и огромных усилий",— заявил главный исполнительный директор VW Group Маттиас Мюллер. Впрочем, пока и VW Group, и Tesla отстают от китайского автогиганта BYD. В 2016 году BYD продал свыше 114 тыс. чистых и гибридных электромобилей (включая автобусы), тогда как продажи Tesla составили свыше 76 тыс. авто, а продажи электромобилей всех брендов VW Group были на уровне 62 тыс. авто.

Сегмент электромобилей, по расчетам исследовательского агентства EV-volumes.com и оценкам BG, в прошлом году занимал всего 0,8% в глобальных продажах автотранспорта. Но если ежегодные темпы роста сегмента с 2011 по 2015 год составляли около 50%, то в 2016 году продажи электрокаров и электробусов выросли уже на 70%, до 765 тыс. единиц, а их парк достиг около 1,8 млн машин, включая гибридные. Маркетинговая компания IDTechEx по заказу ICA провела исследование, посвященное тому, как вырастет спрос на медь со стороны индустрии электромобилей к 2027 году. Опубликованные в этом году результаты впечатляют. В 2017 году парк электромобилей должен достигнуть 3 млн единиц (две трети — это гибридные авто), потребление меди сегментом должно составить 185 тыс. тонн. А к 2027 году количество электромобилей всех мастей на дорогах мира вырастет в девять раз, до 27 млн единиц, и ежегодное потребление меди для их выпуска увеличится практически в десять раз, до 1,74 млн тонн. Большое количество меди потребуется и для создания зарядной инфраструктуры.

Во многом развитие этой индустрии вызвано запросом современного общества на более экологичный транспорт. В первую очередь это критично для Китая, который проводит масштабные экологические реформы во всех сферах производства, и преимущественно в тяжелой промышленности. Поэтому власти КНР, крупнейшего — кто бы сомневался — авторынка мира, установили, что к 2019 году на электромобили должно приходиться не менее 10% от продаж автоконцернов в стране, к 2020-му — не менее 12%, а к 2025-му — около 20%. Первые лица России, хотя и подчеркивая не меньшую экологичность традиционного газомоторного транспорта при соблюдении стандартов, не раз высказывались о перспективах электромобилей в мире и в России. "Я лично верю в электромобиль — это экологичный транспорт",— говорил в сентябре в кулуарах российско-алжирской межправительственной комиссии глава Минэнерго Александр Новак, добавляя, что "скорость их распространения зависит в том числе от новых потребительских качеств". Заправки для электромобилей уже строятся не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в менее крупных городах. В октябре Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) и итальянская компания Enel в присутствии премьер-министра РФ Дмитрия Медведева подписали соглашение о реализации проекта как по созданию в России заправок для электромобилей, так и по аренде этих машин. Глава РФПИ Кирилл Дмитриев заявил, что проект "сначала будет запущен в пилотном режиме в Москве, а потом — уже в более масштабном режиме — в других городах". Когда Enel начала проект в Италии, построив 30 электрозаправок, уже на следующий день компания увидела, что услугой воспользовались 50 тыс. человек, рассказывал он. А уже в ноябре Дмитрий Медведев подписал постановление об изменениях в правила противопожарного режима, которыми устраняются барьеры развития зарядной инфраструктуры для электромобилей. Инвестиции идут и в передовые совместные проекты за пределами страны, которые тем не менее могут быть важны для отечественного рынка и перспектив продаж российской меди. Российско-китайский инвестиционный фонд, созданный РФПИ и государственной China Investment Corporation, в ноябре сообщил об участии в очередном раунде инвестирования в китайского разработчика электроавтомобилей NIO, акционерами которого уже являются крупные инвестфонды. NIO готовится к запуску серийного производства своего первого электромобиля — семиместного внедорожника, который должен поступить в продажу уже в следующем году. В Российско-китайском инвестиционном фонде тогда отмечали, что верят в потенциал электромобилей и их использования в России, "которая может стать одним из самых перспективных рынков для этого вида транспорта".

Рынку нужны новые проекты

Намеченные планы вместе с увеличением спроса на медь во всех секторах глобальной экономики могут вызвать закономерный вопрос: а хватит ли ресурсов для таких масштабных преобразований? При установленной мощности добычных предприятий во всем мире в 23,5 млн тонн и уже называвшихся запасах в 720 млн тонн формально проблем не должно быть минимум 30 лет. ICSG успокаивает: истощение запасов очень маловероятно — начиная с 1950 года в мире всегда хватало запасов на 40-летний период применительно к уровню добычи, и хотя в 2000-х годах темпы освоения недр ускорились, совокупные ресурсы меди на планете составляют 5,6 млрд тонн, включая 2,1 млрд тонн, которые классифицируются по кодексу JORC как identified, то есть установленные и с высокой степенью вероятности конвертируемые в запасы.

Но за большими цифрами всегда скрываются очень значимые нюансы. Начиная с географического несоответствия имеющихся добычных и перерабатывающих мощностей тем самым неосвоенным запасам и заканчивая региональным ограничениями экспорта, климатическими катаклизмами, инфраструктурными рисками и забастовками, особенно характерными для Латинской Америки и Африки. Кроме того, поскольку речь идет о нескольких десятках действующих предприятий и проектов, всегда сохраняется риск раскоординации и возникновения зазора между предложением и спросом на рынке. Собственно, снимая нездоровый ажиотаж по поводу полного истощения медных запасов, ICSG в прогнозном балансе рынка в 2017-2018 годах указывает на дефицит до 150 тыс. и 100 тыс. тонн соответственно. Банковские аналитики не исключают серьезного дефицита и на горизонте 2020-х годов.

Россия с ежегодным объемом производства около 900 тыс. тонн меди в год экспортирует две трети этих объемов, внося существенный вклад в удовлетворении глобального спроса на продукт и занимая пятую строчку в рейтинге стран--экспортеров меди. И позиции РФ на мировом рынке могут усилиться, если бизнес и власть совместными усилиями откроют стране дорогу к этому за счет реализации новых проектов.

По данным Минприроды, между участниками рынка уже распределено 94% всех медных запасов России, основные месторождения находятся в Красноярском и Забайкальском краях и на Урале. На Урале, в частности, развивается одна из самых молодых металлургических групп РФ — Русская медная компания (РМК). РМК, вложившая с момента своего основания в 2004 году 80 млрд руб. в российские активы, уже занимает третье место по производству меди в стране и планирует укрепить свои позиции за счет расширения мощностей и новых производств. Но речь идет, конечно, не только о масштабной экспансии российской меди на мировой рынок: в стране развиваются автопром, энергетическая и железнодорожная инфраструктура, вводится новое жилье — все это невозможно без качественного медного сырья. Среди перспективных высокотехнологичных проектов РФ, которые могут способствовать росту спроса на медь, можно отметить разработку беспилотного автобуса "Матрешка" компанией "Волгабас" и электробуса "КамАЗ", а также прототип робота-хирурга, продемонстрированный весной Институтом конструкторско-технологической информатики РАН. Эти разработки могут не только стимулировать потребление металла в стране, но и стать драйверами развития российской отрасли хайтека. Проект Стратегии развития металлургической промышленности России на период до 2030 года, разработанный Министерством промышленности и торговли РФ, предполагает увеличение к этому сроку ежегодного внутреннего спроса на медь в диапазоне от 284 тыс. тонн до 391 тыс. тонн с текущих 240 тыс. тонн. Если в Китае потребляется до 8 кг меди на человека, а в Европе — свыше 6 кг, то в России этот показатель пока не дотягивает и до 2 кг. Есть куда стремиться.