Ксения Собчак — о своей избирательной кампании и проблемах Сибири

Журналистка и телеведущая Ксения Собчак, баллотирующаяся на президентских выборах от партии «Гражданская инициатива», в интервью корреспонденту “Ъ-Сибирь” Татьяне Косачевой рассказала о проблемах, которые увидела во время визита в Новосибирск и Омск, а также о том, зачем ей нужна своя партия и когда назовет спонсоров своей избирательной кампании.

— Ксения Анатольевна, вы побывали в Новосибирске и Омске. Можете ли назвать главные проблемы для этих регионов?

— Что касается новосибирцев, мне кажется несправедливым то, что каждый третий житель города мечтает уехать из региона. Я считаю, что это несправедливо и крайне плохо, когда люди мечтают уехать, к примеру, в Москву. Мотивируют они это тем, что все деньги и возможности там. Еще одна важная проблема — транспортная. В Новосибирске ужасные дороги. В то же время совершенно мизерное финансирование на развитие дорожных магистралей. Непонятная ситуация со строительством четвертого моста через Обь. Сначала пообещали финансирование, потом отняли и до сих пор работы не начались.

В Омске уже много лет, с 2002 года, обещают открыть метро, но ничего в этом направлении не делается. Еще одна актуальная для Омска и Новосибирска проблема — экологическая. В итоге, как и в Челябинске, мы узнаем о выбросах постфактум, спустя несколько месяцев из европейской прессы. Это, на мой взгляд, неприемлемо. Должен быть организован гражданский экологический контроль над такими предприятиями.

— Почему вы не запланировали в регионе встречу с властью, чтобы рассказать о тех проблемах, которые увидели в ходе своей поездки? И собираетесь ли вы передать местным чиновникам информацию об этих проблемах?

— Власть на местах отказывается со мной встречаться. Мне кажется, что власти не горят желанием общаться с оппозиционным кандидатом. Им это не очень нужно. Зато я встречаюсь с людьми. Считаю, это важнее. Я планирую донести об увиденных проблемах до московских властей, и на федеральном уровне буду об этом говорить.

— Какой результат вы рассчитываете получить по итогам голосования на выборах в регионах Сибири?

— Я не ожидала, что у меня в Сибири будет такая огромная поддержка, что так легко будет собирать подписи и так много людей будет приходить на встречи. Мне очень нравится эта ситуация: я вижу, что Сибирь против того, чтобы страной продолжала руководить та группа людей, которая сейчас находится у власти.

— То есть вы рассчитываете, что займете четвертую позицию?

— Слушайте, четвертую позицию я точно займу. Но много зависит непосредственно от результатов голосования. Я рассчитываю, что на участки придет высокий процент избирателей.

— Сегодня во время встречи с жителями вы не раз отметили, что участие в выборах президента — это один из этапов вашей политической карьеры, а конечная цель — победа в выборах депутатов Госдумы. В таком случае, зачем вам голоса избирателей? Вы и так увеличите свою узнаваемость в новом статусе политика.

— Избиратели голосуют не за меня. Они голосуют против действующей власти. Сегодня я хочу объединить всех несогласных вокруг себя. Люди будут голосовать не столько за Ксению Собчак, сколько за те ценности, которые я разделяю. Я хочу, чтобы даже те люди, которым не нравится Ксения Собчак, говорили: «Мне не нравится Собчак, но у нас такая власть, что я лучше за Собчак проголосую, чем им достанется мой голос». Я считаю, это единственный способ не дать украсть свой голос. Если не прийти на выборы, больше голосов получит действующий президент Владимир Путин.

Если вы придете на избирательный участок, ваш голос не смогут посчитать кому-то другому. Пусть его лучше отдадут нам, чем он достанется им. Как говорится, на безрыбье и Собчак блондинка.

— Буквально несколько дней назад СМИ публиковали экспертную оценку ВЦИОМ, согласно которой ваша узнаваемость составляет более 70%, при этом ваш антирейтинг еще выше — 90%. Не мешает ли такой высокий антирейтинг работать вам и вашим волонтерам? Делаете ли вы какие-либо шаги, чтобы его снизить?

— Во-первых, я не верю во все эти рейтинги. Вы понимаете, как они пишутся? Сидит какой-нибудь чиновник, к нему приходит другой и говорит: «Вась, надо опрос сегодня составить. Давай так: надо Собчак опустить, Грудинина тоже опустить, Жириновского подтянуть, а Путина как обычно». Не исключено, что они даже опросов никаких не проводят, сидят, пишут какие-то цифры. Какое это имеет отношение к реальности? Никакое. Почему мы не верим голосованию на выборах? Потому что мы лично были свидетелями вброса бюллетеней, я как наблюдатель поймала карусельное голосование на своем участке на думских выборах. Донесла это до тогда еще председателя ЦИК Владимира Чурова. Потом результаты по этому участку были отменены. Если результаты выборов в наглую подтасовывают, с чего вы решили, что опросы могут быть достоверными? Я считаю, что у этих опросов одна цель — деморализовать общество.

— Тем не менее, материалы в СМИ, подготовленные на основе опросов, создают определенный настрой у общества к конкретному кандидату в ходе избирательной кампании. Да и не только опросы. Вашим волонтерам, которые занимаются сбором подписей в Сибири, приходилось сталкиваться с какими-либо проблемами?

— В Ростове-на-Дону задержали несколько человек, которые приехали на штабную лекцию. Были случаи, что кого-то там избили, задержали. Мы все время об этом сообщаем.

— А какие были трудности в Новосибирске и Омске?

— Нам не дали открыть штаб в Новосибирске. В итоге, пришлось открывать его в Бердске. Мы делали пять заявок в разные места, но люди отказываются сдавать помещения.

— Получается, что именно из-за подобных запретов ваша кампания в Новосибирске ушла на задворки и в полной мере не ощущается ваше присутствие?

— Мы не можем развешивать билборды, пока мои подписи не будут зарегистрированы. Сейчас у нас по городу работает около 20 сборщиков. Это большое число для независимого кандидата. Мы собрали здесь уже более 2 тыс. подписей. Проблемы есть, но мы боремся.

— Кто ваша доверенное лицо в Новосибирске? На кого из известных новосибирцев вы делаете ставку в регионе?

— Пока это моя штабная команда из десяти человек, топ-менеджмент штаба и сборщики подписей. У нас нет отдельных доверенных лиц.

— Тем не менее, в Новосибирске и Омске кого бы вы взяли в свои представители, скажем, из оппозиционных политиков, чьи взгляды схожи с вашими?

— Мы пока не занимались этим вопросом. У нас очень мало времени. Сейчас мы закончим сбор подписей и начнем новый этап с доверенными лицами, рекламой. Мы решаем задачи по мере их поступления.

— Ваша избирательная кампания сопровождается различного рода сообщениями о том, что вы с кем-то поспорили или поругались. Например, была неоднозначная ситуация с новосибирской общественной организацией «Гражданский патруль».

— «Гражданский патруль» — организация, которая разослала в наши штабы угрозы нашим волонтерам, что мои высказывания по поводу Крыма могут быть признаны экстремистскими, поэтому они призывали свернуть деятельность по сбору подписей. Угроза по срыву агитации — прямое нарушение закона Российской Федерации. За это существует административная ответственность. Этим делом занимаются наши юристы. Эти люди нарушили закон, а вы мне сейчас говорите, что я с ними ругаюсь.

Представьте, что к вам сейчас в квартиру придут какие-то люди, начнут вытаскивать мебель, вы подадите на них в суд, и вам скажут, что вы с ними ругаетесь.

Это примерно так звучит. Нас пытаются обворовать. Они угрожали, говорили, что у вас будет запрет на профессию.

— Тем не менее, я продолжу свой вопрос. Если взять другой пример: ситуацию с мэром Екатеринбурга Евгением Ройзманом, соратником Алексея Навального Леонидом Волковым. В этих случаях возникали ли какие-то острые моменты, на ваш взгляд? Не боитесь ли вы, что регулярные скандалы могут вам только навредить?

— Еще раз хочу отметить: я ни с кем не ссорюсь, я призываю всех объединиться. Я сама бы пошла за Алексеем Навальным, если бы он был допущен до выборов. Все эти разборки только вредят общему делу, и мы не можем себе позволить ссориться. Мы должны забыть все обиды, перестать обсуждать, кого зарегистрировали, а кого нет. Нужно заняться решением вопросов, волнующих наш народ. И я призываю присоединиться к этой позиции.

— То есть мнение ряда политологов о том, что ваша кампания строится на скандалах — это…

— Это ложь. Если вы, как журналист, посмотрите на любой скандал, связанный со мной, и выясните, кто его начал раздувать, то вы придете к выводу, что это всегда какие-то другие фигуры, но не я. За счет этого они либо пиарятся, либо пытаются сделать себе имя, либо стараются меня очернить. Я не вступаю ни в какие скандалы первой. Да, иногда я эмоциональна, не сдерживаю себя, могу ответить, могу заставить человека извиниться, но я не являюсь источником скандалов. У меня другая цель: у меня конфликт с этой властью, а не с оппозицией или общественниками вроде «Гражданского патруля».

— Вы заявляли, что после выборов планируете открыть свою партию. Зачем?

— Если у меня будет хороший результат на выборах, мы должны перерасти в некоторое движение, которое будет объединять людей с праволиберальными взглядами, чтобы в дальнейшем участвовать в думских выборах.

— Адвокат Марк Фейгин в своем твиттере опубликовал, как он утверждает, страницу из соглашения, заключаемого с сотрудниками предвыборных штабов Ксении Собчак в регионах. В документе говорится о штрафе в 5 млн рублей в случае нарушения разглашения любой информации о работе штабов. Комментируя это, господин Фейгин заявил в СМИ, что ваш предвыборный штаб угрожает сотрудникам штрафами, скрывая сотрудничество с властью. В частности, он утверждал, что в одном из городов подписи собирали через департамент ЖКХ. Так ли это?

— Это очередной пиар господин Фейгина, который говорит о том, что он не очень профессиональный адвокат. Если вы попали в беду, я вам не рекомендую обращаться к адвокатам, которые не знакомы с юридическими тонкостями. Я человек, который занимается малым бизнесом много лет. Договор о неразглашении информации и штрафы за нарушение договора — это нормальная форма отношений внутри любой организации. Мы официально оплачиваем работу сборщиков подписей из моего предвыборного фонда. Мы, естественно, нанимая людей на такое важное дело, не хотим, чтобы информация из штаба никуда не утекла, чтобы наши конкуренты не знали, сколько у нас собрано подписей, кто у нас работает, сколько и кому платят. Эта информация охраняется бизнес тайной. Естественно, что у нас, как в любой другой организации, есть штрафы за разглашение. Это нормально, мы не видим здесь ничего такого. Это обычная форма договора, которую подписывают тысячи людей в разных компаниях. Причем здесь административный ресурс? Это обычные отношения работника и работодателя.

— В Омске вы пообещали раскрыть спонсоров вашей избирательной кампании. В ключе сказанного, вы все же не будете это делать?

— Я же пообещала. Открыть спонсоров — это серьезный шаг, потому что этим людям в последствие придется нелегко. Не исключено, что их ждет давление, какие-либо репрессии. Сделаю это я после того, как меня зарегистрируют. В противном случае, зачем мне их просто так подставлять?

Беседовала Татьяна Косачева