Лекция Фонда Егора Гайдара

6 февраля в рамках лекционного проекта Фонда Егора Гайдара состоялось выступление основателя GOLOS, cyberFund и Satoshi Pie Марины Гурьевой, в ходе которого она рассказала о перспективах инвестиций в блокчейн-системы, а также о том, как блокчейн-технологии могут изменить экономику России. Модератором мероприятия выступил экономический обозреватель Борис Грозовский. Подробности лекции эксперта — в видео и стенограмме “Ъ”.

Стенограмма лекции

Здравствуйте! Очень рада, что вы нашли сегодня время послушать лекцию. Я не ожидаю, что все сразу станет понятным, особенно тем, кто первый раз сталкивается с темой. Но я надеюсь, что тем, кого эта тема заинтересует, будет интересно дальше разбираться в ней и, возможно, заниматься.

Я руковожу компанией cyberFund. Мы занимаемся блокчейном с 2014 года, и поскольку мы достаточно давно в этой теме, мы пережили очень многое. На протяжении последних нескольких лет рынок бурно развивался, и то, что мы видим сегодня, это в увеличенном размере то, что происходило и до этого. Поэтому у нас есть достаточные знания и компетенции для того, чтобы судить о текущей ситуации. Сама компания занимается не только аналитикой по блокчейнам, но и разработкой блокчейн-проектов, плюс инвестирует в различные блокчейн-проекты, которые кажутся нам интересными. Поэтому нам всегда важно понимать, что происходит на рынке и какие у него перспективы развития.

Начинаем с графика популярности. Это Google Trends, история запросов с 2013 года по сегодняшний момент. Мы видим, что пиковый запрос, как и следовало ожидать, приходится на конец 2017 года, когда стоимость одного биткойна выросла до $20 тыс. Соответственно, практически все СМИ написали об этом явлении, и таким образом биткойн вошел в жизнь обывателей. Но если посмотреть внимательнее, то мы уже однажды проживали пик известности биткойна в 2013 году, когда был первый всплеск его цены до $1 тыс. Потом началось падение рынка.

Что такое блокчейн? Блокчейн — это программный продукт, внутри которого лежит алгоритм. То есть это не магия, это не собранные железячки, это запрограммированный алгоритм. Важно понимать, что, как и любой программный продукт, блокчейн ведет себя в соответствие с тем, как он запрограммирован. Де-факто блокчейн представляет собой неизменяемую базу данных. То есть если рассматривать его с технологической точки зрения, то любой технический специалист скажет, что это просто реляционные базы данных — если кто-то знаком с терминологией. Неизменяемые базы данных означают, что если вы записали туда информацию, то вы не можете ее удалить, вы можете только записать в следующем раунде какую-то другую информацию. Но вся информация, которая однажды попала в блокчейн, навсегда там сохранится.

В основе блокчейн-системы лежит консенсус-механизм. Консенсус-механизм — это механизм, который валидирует данные. То есть каждый раз, когда данные попадают в систему, должна происходить валидация данных. Существуют разные консенсус-механизмы, но опять же, они программируемые. В разных блокчейн-системах консенсус-механизмы разные. В биткойне самый широко известный консенсус-механизм — proof-of-work — подтверждение работой. В других системах вы можете встретить proof-of-stake — подтверждение долей, или delegated proof-of-stake, то есть делегированное подтверждение долей. Но вообще консенсус-механизмов гораздо больше, и это тоже алгоритмы.

В классических публичных блокчейн-системах всегда есть токен. Он является единицей учета и правом доступа к сервису, если вы хотите воспользоваться сервисом под названием биткойн. Иначе доступа к сервису биткойн-системы вы не получите. И учет всего и вся в системе биткойн идет в биткойнах. То есть де-факто токен — это никакой не физический объект, а просто ассоциированные с каждым аккаунтом записи. Они получают наименование токенов в силу того, как они структурированы. И дальше, когда я меняюсь с вами биткойнами, например, в обмен на услугу, у нас просто меняются баланс и ассоциированные с нашими счетами в системе биткойн. То есть это не что-то физическое и не кэш, который мы передаем в реальной жизни, когда совершаем какую-то операцию.

В системе блокчейнов всегда есть приватный и публичный ключ. Что дает эта пара? Она идентифицирует каждый аккаунт и дает возможность совершать с ним операции. Приватный ключ означает де-факто право собственности. Потому что если у вас есть приватный ключ, то у вас есть доступ к вашему аккаунту, а если нет, то нет и доступа. И это важная история, которая связана в том числе с шифрованием данных, которые проходят в системе. Система публичная, шифрование данных обязательно, чтобы была сохранность информации по счетам.

Все блокчейн-системы изначально имеют открытый код. Что дает открытый код? Он дает прозрачность и публичность того, что происходит. То есть любой технический специалист может проанализировать систему и проверить ее на корректность производимых действий. Кроме того, программный код, так как он открыт, доступен для копирования. То есть блокчейн-системы, который развиваются в настоящий момент, как правило, развиваются по лицензиям, которые допускают копирование этих систем. Если вы считаете, что вы можете создать систему, которая будет действовать так же, как блокчейн-система Х, но иметь лучшие свойства, потому что вы внедрите другой консенсус-механизм, то вы можете скопировать блокчейн-систему Х, добавить все, что касается консенсус-механизма, который вам кажется наиболее интересным, и запустить свою блокчейн-систему. Это дает возможность появляться большому количеству разнообразных блокчейн-систем. То есть кто-то смотрит, кто-то анализирует, кто-то видит преимущества одной, второй, третьей систем, из этого делает четвертую систему, потому что ему кажется, что это — идеальный вариант. Проект Telegram тоже хочет запустить свою блокчейн-систему.

Что такое блокчейны? Если мы попытаемся проанализировать, что представляет собой блокчейн как технология, то скорее всего столкнемся с мнением, что блокчейн-системы — это новый интернет. Интернет 3.0. и протоколы, которые будут поверх текущего интернет-протокола, TCP/IP-протокола, так как они удобны для торгово-денежных операций. Но, кроме того, это история с умными контрактами. Умные контракты — это, опять же, программным образом созданные договоры внутри блокчейн-систем. Вы берете договор и записываете его на языке программирования. И оказывается, что у вас внутри программного кода есть возможность создавать любой тип договора, и вся структура договорных отношений становится возможна на основании этой чудесной функции. С учетом того, что токен — это просто дефиниция, которую вы сами можете определить и которую можно определить достаточно широко — как денежный эквивалент, как акцию, как облигацию, как любой актив и так далее, — неожиданным образом внутри протокола возникает возможность работать с любыми типами активов, в том числе заключать сделки. Это ведет к миру автономных устройств и децентрализованных организаций. И то, над чем сейчас работает блокчейн-сообщество, это как раз построение такого рода систем, которые позволяют все торгово-денежные операции вести внутри одного протокола, ориентируясь на то, что мир будущего — это мир машин.

Торгово-денежные отношения. Как они существуют сейчас? Надо что-то у кого-то купить, соответственно, надо совершить операцию с выяснением всех необходимых для заключения договора данных, плюс заключить договор с привлечением, как правило, сторонних юристов, плюс воспользоваться банковской системой для платежа. Банковская система до сих пор проводит платежи по принципу, появившемуся с изобретением телеграфа, и адаптироваться не может. Соответственно, дальше мы получаем доставку товара. Мы все время жонглируем несколькими каналами и к этому привыкли. То есть нам не кажется это супернеудобным. Есть интернет, есть знакомый юрист, есть банк. Если что, можно позвонить Маше, она уточнит, почему платеж не прошел. Ну и есть канал доставки товара курьером. И вроде ничего, но как люди, которые нацелены на оптимизацию процессов, мы можем задуматься: «Неужели это самый оптимальный способ заключения договоров и проведения торгово-денежных операций?» Конечно, нет. Как только вы представляете, что то же самое действие надо провести двум роботам, вы понимаете, что идеальной была бы другая система. То есть если роботу с роботом надо вступить в договорные отношения и обменяться товаром и деньгами, то лучше, когда этот канал один, и желательно, чтобы процесс шел с минимальными трансакционными издержками. И блокчейн идеален для этого.

Функция умных контрактов в совокупности с тем, что токен может представлять как актив, так и денежный эквивалент, позволяет осуществить через одни протоколы, например, такую простую операцию, как заправка машины без водителя электричеством на электростанции. И это просто и понятно и с точки зрения экономики более выгодно, чем использование робот-системы, с которой мы имеем дело сейчас, когда у нас несколько каналов, несколько контрагентов и проводниками денежных средств выступают финансовые организации. Это то, на что все обращают внимание, когда говорят о блокчейн-экономике. Потому что если мы с вами посмотрим чуть-чуть вперед, то мы отдаем себе отчет в том, что экономика будущего — это экономика машин. А если это экономика машин, то у нас машины станут экономическими субъектами. Вопрос — когда они станут, но станут. И дальше мы смотрим на потенциальный объем рынка машин, которые являются экономическими субъектами, и потенциальный объем возможных операций. Естественно, машин будет больше, чем людей, и естественно, что операций будет больше, чем в текущий момент между физическими и юридическими лицами, и это то, что привлекает, в том числе крупные корпорации в сегмент блокчейна.

Но не все так плохо для людей. Надо отдать должное, что блокчейн предоставляет уникальную возможность людям совершить переход от рабочих к творцам. Перестать ходить на работу ради куска хлеба, совершая ненужные операции по штампованию пряников, например, потому что пряники машины точно будут делать более качественно, а начать получать вознаграждение за любую возможную творческую активность. И если мы сравниваем эту альтернативу с альтернативой под названием минимальный базовый доход, когда деньги просто даются людям по факту бытия, то понимаем, что эта альтернатива более привлекательна, потому что она поощряет полезную деятельность, совершаемую человеком. Ну и плюс она высвобождает огромный потенциал человека, который до текущего времени, как мы все понимаем, не был свободен, и направляет его в какую-то творческую деятельность, причем творческая деятельность понимается очень широко. Это в том числе наука, в том числе какие-то открытия и так далее.

В текущей экономической ситуации мы все вынуждены принять во внимание, что от силы 5–10% человечества занимается чем-то, связанным с творчеством. Все остальные просто ходят на работу и пытаются за счет каких-то стандартизированных операций заработать деньги. И понятно, что уже сейчас многие из этих зарабатывающих деньги могут быть замещены роботами. И тогда остается вопрос, что будут делать те, кто освободился. Опять же, сравниваем историю с тем, что у нас просто есть минимальный базовый доход, и понимаем, что попадаем в историю с Римской империей, когда «хлеба и зрелищ». Тоже минимальный доход обеспечивали, закончилось все печально. Потому что если просто по факту бытия давать булки, то человечество с большей вероятностью деградирует, чем нет. Поэтому надо перестраивать и смотреть, как сделать так, чтобы оно продолжало развиваться, а не деградировало с приходом технологий и машин.

Количество блокчейн-систем и блокчейн-приложений растет. 2017 год был уникальным с точки зрения капитализации рынка — к концу года капитализация рынка блокчейн-систем и приложений перешагнула отметку $600 млрд, и это уникальное явление. Сейчас она стремительно падает, рынок корректируется. Важно обратить внимание, однако, что коррекция идет, но при этом не все блокчейн-системы, не все протоколы корректируются. Некоторые растут на фоне падения других. Если мы посмотрим на это глазами экономиста, мы скажем: «Хорошо!», потому что это история про конкуренцию. Чем больше, тем лучше. Потому что в конкурентной борьбе выживает сильнейший. И в случае с блокчейн-системами тоже есть возможность получить в итоге классные продукты.

В прошлом году практически все так или иначе связанные с экономикой люди сошлись во мнении, что блокчейн-система представляет собой блокчейн-активы. То есть их можно сравнивать с традиционными финансовыми активами. Есть пересечения, есть отличия. Но в них можно вкладываться. И это очень важно, потому что рост капитализации был действительно обусловлен входом на рынок новых денег. На рынок зашли те, кто до этого никогда не вкладывался в блокчейн-системы, никогда не покупал токены никаких систем. Почему они зашли? Потому что даже в 2016 году доходность по блокчейн-активам и биткойнам превышала доходность других существующих финансовых активов. Для тех, кто располагает возможностью инвестировать, это было, конечно, очень привлекательно. Было понятно, что на этом рынке можно быстро заработать — рынок растущий, и его емкость достаточно велика.

Итак, системы показывают доходность, и таких систем много. Но какие из этих систем реально используются? Графики показывают нам количество трансакций по основным блокчейн-системам в мире. Количество трансакций — это прокси-использование. Из года в год мы видим рост. Рост идет по системе этериум, рост идет по системе Steemit. Биткойн практически стагнирует. То есть по биткойну количество трансакций сильно не увеличивается. А увеличивается количество трансакций по этериуму, который является единственной системой, уже сейчас обладающей функцией умных контрактов, и на котором пилотируются все проекты, связанные так или иначе с автоматизацией. Увеличивается количество трансакций по системе Steemit, которая представляет собой децентрализованную социальную сеть — то есть Facebook, но в блокчейне — когда пользователи получают вознаграждение за то, что они что-то постят. Продукт, направленный на конечного пользователя с вознаграждением конечному пользователю.

В текущий момент все сегменты экономики исследуются на предмет того, можно ли в каждом конкретном сегменте создать децентрализованную систему и запустить децентрализованный блокчейн-продукт. И оказывается, что во многих направлениях это сделать возможно. Речь не только о таких понятных областях, как реестры, потому что реестры хорошо перекладываются на блокчейн, или интернет вещей, но и о таких, как транспорт и логистика, когда нам нужна неизменность данных, допустим, от момента попадания зерна в почву до момента продажи булки покупателю. То есть речь идет о совокупности вообще всего и вся связанного с вычислениями, хранением информации и так далее. Идеальное направление — вы представляете экономику будущего как экономику машин, выбираете для себя какие-то сегменты, которые точно будут развиваться, потому что это будет экономика машин. И тогда вы можете сказать: «О, здесь можно говорить о новой блокчейн-системе или новом блокчейн-приложении».

Остановимся отдельно на биткойне и этериуме, чтобы у вас появились какие-то знания и конкретика об этих системах. Биткойн. Собственно, как видно на графике изменения цены биткойна, она реагирует на новости. Это нормально, потому что мы имеем дело с продуктом, который до сих пор находится на раннем этапе развития, и новостной фон очень сильно влияет на отношение потенциальных потребителей к этому продукту. Если регулятор что-то запрещает, как это происходит сейчас, когда Южная Корея грозится закрыть все операции, связанные с трейдингом, а в Южную Корею после закрытия китайских бирж в прошлом году ушли все китайцы, понятно, что это плохая новость для рынка биткойна. И мы видим падение цены, причем жесткое падение, потому что мы понимаем объемы, которые идут через Китай, и в случае с биткойном эти объемы очень существенные. При этом важный момент — мы все время отслеживаем то, что называем фундаментальными показателями, по ведущим блокчейн-системам. В случае с биткойном есть стабильный рост показателей — и количество трансакций растет, и количество собственно адресов и даже количество банкоматов по всему миру. Не быстро, но растет. Это история о том, почему биткойн до сих пор есть.

Чтобы не говорили, что биткойн выжил благодаря тому, что Китай де-факто субсидировал майнинг биткойна. Как я уже сказала, консенсус-механизмы, механизмы валидации и трансакции в разных системах разные. В случае с биткойном это — подтверждение работой. То есть надо затратить некоторую мощность для того, чтобы вычислить хеш-функцию, и тот, кто первый правильно вычисляет функцию, получает вознаграждение. Китай с самого начала, несмотря на не самые низкие цены на электроэнергию для предприятий, субсидировал все, что связано с майнингом. Соответственно, там появились майнинговые фермы и сейчас преобладают майнинговые пулы. И надо отдавать себе отчет в том, что, несмотря на заявления китайских регуляторов, которые не всегда благосклонны к биткойну и даже что-то запрещают, есть картинка, которая показывает, что происходит в реальности. В реальности же китайские власти отлично знают об этой ситуации и так же отлично знают, что у них появилось целое направление экономики, которое связано с производством видеокарт и всего необходимого для майнинговых пулов. На протяжении долгого времени доминировали также китайские биржи. Поскольку в прошлом году китайские регуляторы серьезно ужесточили требования, то китайские биржи по-прежнему есть, но уже не доминируют. Зато появились гонконгские биржи — у Гонконга особый статус внутри Китайской республики. И есть крупные американские биржи, через которые сейчас проходят достаточно большие объемы операций.

Следующая важная система, которую тоже важно понимать, — этериум (Etherium. — “Ъ”). Это первая блокчейн-система, которую можно назвать универсальным продуктом, которая предназначена для массовой автоматизации и построения любых децентрализованных организаций и в которой появилась функция умных контрактов. Продукт этот очень-очень юный — ICO этериума прошло в августе 2014 года, первые релизы появились в 2015 году. Есть очень сильная реакция на новостной фон, потому что новостной фон влияет на то, будут ли использовать систему конечные потребители, будут ли вкладываться. При этом с точки зрения фундаментальных, если можно так сказать, показателей у этериума все вообще идеально. Мы видим экспоненциальный рост. Этериум — это такой базовый протокол в мире блокчейна, на котором создается большое количество абсолютно разных приложений. Потому что как только мы понимаем, что у нас есть умные контракты и что токены можно запрограммировать абсолютно разным образом, практически все операции в экономике можно перенести в блокчейн-систему. Дальше — только вариативность с точки зрения того, какую нишу мы хотим занять и что мы хотим построить.

Важный момент — на этериум обратили внимание крупные корпорации. В 2017 году образовался этериум-альянс предприятий. Microsoft — одни из основных контрибьюторов в то, что происходит в рамках этого альянса. Но на текущий момент практически все крупные компании, так или иначе, пробуют применять этериум для оптимизации своих бизнес-процессов, плюс применять его как систему, на которой потенциально можно строить какие-то продукты. Обратите внимание: они не строят свой блокчейн, а используют ту наработку, которая есть и пытаются сделать что-то для себя, улучшая базовый открытый код этериума. Если представить, какие ресурсы есть у корпораций, если корпорациям захочется очень серьезно вложиться и построить что-то на базе этого протокола, то понятно, что с точки зрения развития программного продукта — этериума — будет колоссальный экспоненциальный рост.

Этериум был первой универсальной системой с функцией умных контрактов. Но у него уже появились потенциальные кандидаты в конкуренты. Все эти системы пока еще в разработке, но заявляют о том, что тоже будут протоколом, в котором будет встроена функция умных контрактов и который будет позволять делать автоматизацию всего и вся. Часть их использует наработки этериума и пытается решить его проблемы — проблемы масштабируемости, проблемы с ценой внутри системы. Часть идет своим уникальным путем, но все равно заявляет, что хочет быть в лиге базовых протоколов для построения экономики машин.

Другой важный момент обозначился в прошлом году — начали появляться системы, которые хотят служить системами переноса информации из одного блокчейн-протокола в другой. То есть уже сейчас понятно, что блокчейн-технология не будет развиваться так, как развивался интернет, когда есть один стандарт и все остальное создается под него. В данном случае, скорее всего, будет множество протоколов, множество блокчейн-систем, которые будут между собой коммуницировать по каким-то интерфейсным решениям. «Космос», «Полька-дот» — это все интерфейсные решения, которые говорят: «О’кей, мы знаем, как данные из одной блокчейн-системы будут перетекать и фиксироваться в другой блокчейн-системе. Мы будем строить мосты между этими системами так, чтобы была возможность беспроблемной коммуникации у предметов, роботов, людей, которые пользуются одной или другой системой». Опять же, хорошо, что в этой сфере тоже есть конкуренция и разные системы используют разные подходы к решению этой задачки. Есть шанс, что из этого получится что-то хорошее. Конкуренция здесь вынуждает развивать продукты очень-очень быстро.

Краудфандинг через ICO — тоже, наверное, знакомые слова, потому что в 2017 году об этом заговорили все. Почему? Потому что оказалось, что это очень простой и удачный механизм привлечения финансирования даже на очень ранних стадиях. Причем, как и в случае с блокчейн-проектами, в каких-то немыслимых объемах. В 2017 году на рынок финансирования через ICO вышли традиционные бизнесы. Люди просто посмотрели на те деньги, которые поднимают команды, строящие открытые продукты, только на основании описания продукта, нескольких файликов и нескольких программ, показывающих, как будут работать базовые контракты в системе, и решили, что тоже хотят поднять финансирование через токены. Понятно — почему. Потому что: а) на это дают деньги; б) нет никакого регулирования. Де-факто это — краудфандинг. Но цифры — баснословные. Для рынка это, конечно, показатель очень сильного перегрева — когда денежных ресурсов, которые готовы зайти в блокчейн-проекты, слишком много на один хороший блокчейн-проект. В 2017 году явно наблюдалась нехватка классных блокчейн-проектов, которые могли бы поднять деньги на развитие.

Что придумано нового в блокчейн-экономике — это венчурное финансирование открытых децентрализованных систем, когда инвесторы стали вкладываться в токены и, так как токены обладают ликвидностью, избавляться от них в тот момент, когда им это выгодно. По сравнению с традиционным венчурным финансированием это гораздо более удобная модель. Если представить традиционный базовый стартап, то при желании вложиться в ней деньги связываются на непонятно какой период с непонятно каким результатом. Плюс очень часто нельзя увидеть, как этот стартап будет развиваться. Что он делает, как делает — неизвестно. В случае с блокчейном ситуация иная. Вкладываются деньги, получаются токены, их можно продать на бирже, потому что они там листятся и продаются. Плюс ребята работают над открытым кодом, и можно мониторить все, что делается, и достаточно быстро на основании фактических данных принимать инвестиционное решение — оставаться или уходить. Конечно, венчурный инвестор, сравнивая традиционный вариант и вариант блокчейн-системы, выбирает опцию с токенами. Появился альтернативный механизм венчурного финансирования, и со стороны инвесторов появился еще один инструмент для диверсификации активов.

Если сравнить, сколько было вложено в традиционные бизнесы, которые провели ICO, цифры кардинальным образом отличаются. И они всегда будут отличаться, потому что традиционные бизнесы остаются традиционными бизнесами со всеми проблемами, которые у них есть: непрозрачность, вертикаль принятия решений, очень высокий потенциал обмана и так далее. Соответственно в них может быть вложено в разы меньше денег. Кроме того, если мы говорим о тех блокчейн-проектах, которые набрали много средств, то это проекты, которые делают универсальные блокчейн-протоколы. В случае же с традиционными бизнесами, допустим, заводом с определенным рынком сбыта, оттого, что он поднимает деньги через токены, через ICO, рынок его сбыта в несколько раз не увеличится. Понятно, что там есть разумные пределы финансирования, которые он может поднять.

Но тема набирает обороты, и это сильно беспокоит регуляторов. Потому что в блокчейн-проекты не очень многие вкладываются с точки зрения пула людей, которые готовы вкладываться. Но очень много денег, которые заходят в блокчейн-проекты, это деньги профессиональных инвесторов, а не среднестатистических людей. В традиционные же бизнесы, которые выпускают токены, очень часто заходят среднестатистические люди, которые плохо оценивают риски, очень смутно понимают отличие блокчейн-проекта от традиционного бизнеса и ожидают, что традиционные бизнесы будут расти как блокчейн-проекты, плюс еще ожидают невероятную честность и открытость со стороны традиционных бизнесов в части выполнения обязательств. С точки зрения профессиональных инвесторов, деньги появились тоже не из воздуха. В 2017 году было создано больше сотни фондов, которые стали специализироваться на вложении в токены и, как правило, в блокчейн-проекты. Если смотреть географически, то основные деньги, которые заведены в фонды, это деньги американских венчурных инвесторов. Они просто увидели новый тип проектов, оценили потенциал, поняли, что можно диверсифицироваться, поскольку у них есть средства, и стали вкладываться в эту экономику.

Переходим к корпоративному сектору. Есть альянсы, которые созданы и запущены крупными компаниями, и традиционный крупный бизнес очень внимательно смотрит на направление блокчейн, и, опять же, это связано с тем, что блокчейн сейчас рассматривается как идеальный протокол для мира роботов и автоматизации. Развиваются два крупных альянса — Hyperladger-альянс и Ethereum-альянс. Ethereum-альянс растет быстрее, и с точки зрения конечного числа продуктов и пилотов он тоже более интересный, чем Hyperladger. У Hyperladger есть фундаментальная проблема. Запустила альянс IBM, и на текущий момент до 80% всего, что делается в нем, делается сотрудниками IBM. И Hyperladger — это искусственная вещь, которая была разработана в недрах IBM. Ethereum в нужный момент заметил Microsoft и решил использовать открытый программный код для своих целей.

Когда мы говорим о корпоративных пилотах, это ни в коем случае не только финансы. Это разные направления. Берется какой-нибудь бизнес-процесс, где есть разного рода контрагенты, которые не доверяют друг другу, эти контрагенты связываются через блокчейн-систему, и тем самым снимается проблема недоверия. Тут и логистика, и ипотеки — в общем, очень много ниш, которые модно таким образом перевести на блокчейн.

Что происходит с регулированием. Тема важная, поскольку она очень сильно влияет и на стоимость токенов, и на то, будут конечные потребители пользоваться токенами или не будут. Регулирование развивается постепенно, решение формируется по всему миру. Есть страны — так называемые лидеры, которые первыми обратили внимание на эту область и которые всегда стояли в авангарде финансового сектора. Плюс есть азиатские страны типа Китая и Японии и, как это ни странно, страны постсоветского пространства. Из важных событий 2017 года — конечно, история легализации биткойна в Японии. Те, кто хочет побывать в Японии, обратите внимание на то, что там можно вести расчеты биткойнами. Можно купить-продать какие-то вещи за биткойны, и в банках есть курсы обмена иены к биткойну. Это законный инструмент, которым вы можете пользоваться. Другой важный момент — это история с Белоруссией.

В конце прошлого года Лукашенко (Александр Лукашенко, президент Белоруссии.— “Ъ”) подписал декрет, который легализует все, что связано с криптоактивами и блокчейн-системами, и вводит понятие хозяйственной деятельности, связанной с разными направлениями блокчейна. Сейчас в Белоруссии формируется подзаконная база для того, чтобы запустить процессы, связанные с развитием блокчейн-экономики. Все это замкнуто на резидентах Парка высоких технологий — это аналогия нашего Сколково. То есть у них законодательство аналогично законодательству РФ, менять все на национальном уровне страшно, и правильно, что страшно, поэтому все ограничили и замкнули на Парк высоких технологий, чтобы отпилотировать и посмотреть, что из этого может получиться и какие бонусы может получить страна от того, что она легализует эти направления. Ну и, соответственно, были опубликованы законопроекты Минфина и Центробанка, в которых криптовалюта признается цифровыми активами. Идет работа — и, видимо, в течение этого года мы придем к какому-то регулированию.

Другой важный момент этой истории с ICO-регулированием — огромные риски. В процесс краудфандинга через ICO вовлекаются простые люди, не понимающие вообще, куда они инвестируют, какие можно ожидать доходы и почему их можно или нельзя ожидать. Соответственно, законодатели разных стран пытаются избежать ситуации, когда люди массово закупились токенами равно фантиками и стали банкротами. Потому что, чтобы закупиться токенами равно фантиками, они брали кредиты. Взять кредит, чтобы купить токены, — это реальность 2017 года. Так что, скорее всего, будет глобальное ужесточение и в этом направлении. То, что сейчас пытается объяснить блокчейн-комьюнити регуляторам, это история с отличием блокчейн-проектов от традиционных бизнесов. Потому что одно можно регулировать в рамках традиционного краудинвестинга, краудфандинга. Но в силу специфики структурирования блокчейн-проекты требуют отдельного регулирования, не соответствующего принятым до этого стандартам. Перспективы на самом деле очень-очень радужные. Что бы ни говорили и что бы ни происходило с капитализацией.

История с блокчейнами — это история технологическая, которая очень удачно накладывается на экономику. Если мы понимаем, что движемся в мир роботизации и что робот — экономический субъект, то блокчейн будет признан оптимальной системой для того, чтобы строить любого рода экономические взаимоотношения машина — машина. Если это начинают понимать, в том числе крупные корпорации, и двигаются в этом направлении, и диверсифицируют свои бизнесы, и заходят в блокчейн, то понятно, что стартапы и история с открытым кодом — это хорошо, но ресурсы традиционных корпораций несопоставимо больше. Важен момент коллаборации, когда традиционный бизнес начинает использовать opensource-проекты, которые разрабатываются стартапами. Таким образом, получается экспоненциальный рост тех систем, которые реально востребованы в конечном итоге традиционным бизнесом.

Естественно, эта технологическая история будет развиваться, капитализация токенов будет меняться. Опять же, в традиционной экономике появление конкурентов вызывает снижение цен, но тут история будет другой — будет фактор под названием массовая адаптация. Все это вещи, которые более или менее прогнозируемы, на рынке будет все больше игроков, и все больше систем будут моделироваться изначально как экономические системы. Потому что, естественно, первые блокчейн-системы были программными продуктами. А сейчас сначала идут экономические расчеты системы, то есть в случае с токенами регулируется спрос-предложение, смотрится, как оптимальным образом выстраивать систему, а потом программируется система. И это уже то, что есть. На этом все.

Огромное спасибо за внимание!