Российский фристайлист стал третьим в акробатике

Сборная России завершила первую олимпийскую неделю очередным бронзовым выступлением. На этот раз — фристайлиста Ильи Бурова в лыжной акробатике, уступившего в финале только украинцу Александру Абраменко и китайцу Цзя Цзуняну. При этом медали ждали скорее не от него, а от младшего брата Максима Бурова. С подробностями — корреспондент “Ъ” Алексей Доспехов.

Лыжная акробатика, хотя олимпийских наград России она не приносила 12 лет — с того момента, как в Турине на третье место запрыгнул Владимир Лебедев,— была, конечно, тем жанром, в котором в Пхёнчхане нужно было ждать медали. И именно от спортсмена по фамилии Буров. Штука в том, что в отечественной сборной ее носят два родных брата. И если говорить о нынешнем сезоне, то в нем, безусловно, выделялся младший из них — 19-летний вундеркинд Максим. Именно он выиграл Кубок мира в этой дисциплине, а по стабильности с ним могли соперничать разве что белорус Антон Кушнир, чемпион предыдущей Олимпиады, да китаец Цзя Цзунян, который в Сочи был третьим. Илья Буров, который на семь лет старше, столь очевидных успехов не добивался, и те, кто плотно интересовался фристайлом, должны были знать почему. В ноябре 2016 года он попал в автомобильную аварию. Травмы были неприятными — перелом ребер, повреждение колена… О полетах он забыл на полгода, долго лежал в больнице наедине с неприятными мыслями, а тренировки возобновил лишь минувшим летом, когда, казалось, корейский поезд для него уже уходит без шансов его догнать. Но Буров решил, что надо терпеть и все равно готовиться к Олимпиаде,— и в уходящий поезд вскочил.

Так вот, еще квалификация лишила пхёнчханскую Олимпиаду двух фаворитов. Ее не прошли ни Максим Буров, ни Антон Кушнир. А одним из информационных хитов, связанных с ее итогами, было жесткое заявление Александра Лукашенко по поводу судейства выступления Кушнира. Президент Белоруссии, возглавляющий еще и Национальный олимпийский комитет, рассказывал, что ему «пришлось ночью поднять по тревоге МИД, задействовать посольство в Республике Корея» и «направить немедленно правительственную телеграмму» в адрес Томаса Баха, руководителя Международного олимпийского комитета. «Высказал ему все, как я думаю, в мягкой форме»,— добавил Александр Лукашенко, и любопытно было бы увидеть, как выглядит такая «мягкая» форма.

Между тем в финальные состязания в Phoenix Snowpark все же пробились сразу двое россиян — Илья Буров и Павел Кротов. Финал состоит из трех стадий, и, успешно преодолев первую из них, на второй по крайней мере Буров серьезно «подвис». Видимых ошибок россияне не допускали, сложность прыжков была достаточной, но в тройку сильнейших ни тот ни другой не проникли, а российские тренеры жаловались на слишком придирчивое судейство.

В решающий раунд по регламенту проходили шесть спортсменов, и перед последним выступлением — китайца Ци Гуанпу — Буров был как раз шестым. Китайский фристайлист исполнил сложный прыжок, однако приземление смазал, и подчеркнуто выброшенный в сторону судей победный жест — мол, так все было и задумано — на них не подействовал. Ци Гуанпу опустили ниже Бурова, и Буров присоединился к Кротову.

Илья Буров открывал третий раунд и выдал неплохой прыжок, за который получил оценку 122,17 балла — солидную, но не такую высокую, чтобы считать, что медаль у России в кармане, тем более Павел Кротов соотечественника не поддержал, сфальшивил. «Чуть-чуть перенервничал»,— признавался потом Буров, похоже, рассчитывавший на большее.

Все теперь зависело от соперников, у двух из которых — канадца Оливье Рошона и белоруса Станислава Гладченко — коэффициенты сложности были выше. У Гладченко он вообще смотрелся запредельным — 4,900. Но ни канадец, ни белорус справиться с прыжками не сумели — с их заковыристостью они явно переборщили. В итоге выше Бурова в классификации очутились лишь Цзя Цзунян и украинец Александр Абраменко, котировавшийся в лучшем случае как теневой претендент на бронзу, чей полет к золоту выглядел одной из главных неожиданностей Олимпиады. Особенно на фоне откровенного рассказа украинца о том, сколько раз он пробовал свой припасенный на ключевую стадию «золотой» прыжок. Выяснилось, что всего 15 — для акробатики это мизерная цифра, такие прыжки принято считать не «золотыми», а «сырыми».