Эксперт в эфире «Ъ FM» — о допинг-пробе российского керлингиста

Вторая допинг-проба бронзового призера Олимпийских игр в Пхенчхане Александра Крушельницкого показала положительный результат, заявили в ОКР. При этом концентрация мельдония в ней говорит об однократном употреблении запрещенного препарата, отмечается в сообщении. В ОКР подчеркнули, что керлингист не употреблял мельдоний «системно или осознанно». Ситуацию в беседе с ведущим «Коммерсантъ FM» Петром Косенко прокомментировал бывший глава антидопинговой инспекции ОКР Николай Дурманов.

— Если вывод о том, принимал человек системно или однократно, вероятно, зависит от концентрации вещества в организме, то как можно определить, употреблял человек осознанно препарат или нет — то, о чем говорят представители олимпийской сборной?

— Вы знаете, эту ситуацию можно описать, перефразируя английское выражение too bad to be true — «слишком плохо, чтобы быть правдой». Смотрите, обнаружен абсолютно бессмысленный допинг в абсолютно недопинговом, в плюшевом виде спорта у максимально раскрученных с точки зрения паблисити спортсменов в тот самый момент, когда решается вопрос о том, вернут нам флаг или гимн. Как-то я не верю в совпадения. Я далек от паранойи. Будучи медиком по образованию, я стараюсь находиться в пределах здравого смысла, но я практически уверен, что здесь все это подстроено. Вопрос — чей это злой умысел.

— Давайте разберемся, действительно ли может человек получить дозу мельдония, не осознавая, что он его принимает? Например, если ему кто-то подсыпал в еду или в напиток.

— Да, легко. Во-первых, у него вкуса и цвета практически нет. А, во-вторых, не будем забывать, что допинг-контроль — это выявление миллиардных долей миллиграмма, то есть маленькой крупинки — меньше, чем крупинка сахара, будет достаточно, чтобы допинг-проба у человека была с четырьмя крестами позитива.

— Но допинг-пробы, которые Александр Крушельницкий сдавал непосредственно перед началом Олимпийских игр, дали отрицательный результат.

— Это и вызывает общее удивление.

— Сейчас Федерация керлинга обращается в Федеральное медико-биологическое агентство, у них еще одна есть теория — они просят специалистов, врачей дать ответ на вопрос: может ли каким-то образом мельдоний, который попал в организм человека еще несколько лет назад, в какой-то стрессовой ситуации дать такой эффект, какой мы видим в допинг-пробах Крушельницкого. Возможно ли это хотя бы чисто теоретически?

— Это самый запутанный вопрос в современной спортивной медицине — время выведения мельдония. Собственно, помните, отпустили несколько сотен спортсменов, потому что вдруг выяснилось, что неизвестно, сколько времени мельдоний выводится.

— Но там речь шла о месяцах, а не о годах.

— А потом выяснилось, что во многом все это зависит от конкретных генетических обстоятельств, там три-четыре ключевых гена. Потом появилась версия, — ее, кстати, поддерживает автор этого препарата, — что мельдоний может прятаться в мембранах клеток крови и выходить через очень длительное время под влиянием препарата, который называется карнитин. Этот препарат есть в мясе, в пищевых добавках, это фактически витамин. То есть такая детективная история. Но, с другой стороны, я не знаю таких веществ, кроме диоксина, а это не допинг, это самый страшный яд, который так долго сидит в организме человека. Но, может быть, это и правда.

— Но ведь были прецеденты, когда действительно по злому умыслу в организме спортсменов оказывались запрещенные препараты, и выяснялось, что это были происки не каких-то принципиальных соперников из других стран, а их коллег по сборной. Здесь теоретически какие варианты могут быть?

— Здесь может быть огромное количество вариантов. Тут не надо быть Агатой Кристи, чтобы выдать десяток вариантов, один другого круче. Но раз уж у нас с лингвистики все началось, вспоминаем латинское выражение qui prodest («кому это выгодно») — ищите, кому выгодно. Вот давайте сейчас успокоимся, перестанем перебирать в уме людей, которые ночью прокрались там, проткнули шприцом бутылку с водой в холодильнике Крушельницкого, забудем. Давайте посмотрим на всю эту поляну и увидим: кому выгодно, кому выгоден этот скандал, кто бенефициар этой новой неожиданной ситуации. Думаю, что, скорее всего, это отголоски всей политической информационной войны, которая сейчас идет.