отношения

Общественные контакты, общая память и стремление людей понять друг друга против несущего разобщенность политического момента — вот о чем рассуждает в материале для "Д" Михаил Федотов, советник президента РФ и председатель Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека.

Современный мир переживает кризис доверия. Он начался не вчера и закончится не завтра. Он охватил, кажется, все сферы. В отсутствие доверия лопаются банки, рушатся политические авторитеты, ломаются международные договоренности. Без доверия не может быть взаимопонимания. И наоборот. Но известная формула "я тебя насквозь вижу" вовсе не означает доверие, а, напротив, такое глубокое понимание, которое совершенно не входило в планы другой стороны. Вот почему одностороннее понимание очень далеко от взаимопонимания, когда стороны не просто понимают друг друга, даже если они говорят через переводчика, но и ясно различают системы ценностей друг друга, цели и интересы, разумные опасения и беспричинные страхи.

Видя в другом врага, мы творим себе ад на земле

Всматриваясь в другого только как в зеркало, мы рискуем оказаться в плену собственных фантазий. Но как прийти к настоящему взаимопониманию?

Можно сказать, что в той или иной форме "Петербургский диалог" всегда посвящен общественному участию, которое рассматривается как путь к взаимопониманию России и Германии. Эта тема исключительно близка мне как сопредседателю рабочей группы "Гражданское общество". Близка идеям, которые мы обсуждаем, близка по духу взаимопонимания и сотрудничества, которым мы так дорожим.

Вопреки всем перипетиям в отношениях между Россией и Западом, наши немецкие коллеги не отступают от традиции сотрудничества с российским гражданским обществом. Мы это ценим и стремимся отвечать взаимностью на добрые чувства и полезные дела!

Великий русский писатель ХХ века Виктор Астафьев в марте 1993 года, когда судьба молодой российской демократии висела на волоске, передал мне для публикации в газете "Известия" короткое эссе. В нем были такие слова: "Русский народ всегда говорил: "Помирать собирайся, а жито сей!.." Вот уж много лет подряд в России все идет наоборот, завелась и царит в нашем ополоумевшем Отечестве дурная, разрушительная привычка — сеять смуту в пору сева хлеба насущного и уборки урожая".

Даже чувствуя приближение смерти, крестьянин должен идти в поле, чтобы в последний раз его засеять. Чтобы в пору жатвы потомки смогли собрать урожай, а потом в положенное время снова засеять поле. И так без конца. Потому, что только работа на общее лучшее будущее может победить распад и хаос.

Казалось бы, это было доказано еще 2 тыс. лет назад. Но и сегодня есть те, которым нужны доказательства простой житейском мудрости.

Вот так и мы на "Петербургском диалоге" должны продолжать свое благородное пчелиное дело: собирать по капелькам мед взаимопонимания, работать на перспективу, сеять и взращивать семена доверия, несмотря ни на что, и прежде всего несмотря на политическую конъюнктуру. Она, эта конъюнктура, меняется, политический флюгер поворачивается то в одну, то в другую сторону, а народы остаются соседями, и люди должны оставаться людьми: "Помирать собирайся, а жито сей!"

Мы помним, какая пропасть легла в прошлом веке между нашими народами: по вине Гитлера и нацистской партии русские и немцы стояли по разные стороны фронта и стреляли друг в друга. Что может быть страшнее! Они убивали, и их убивали. И смерть собирала свой невиданно богатый урожай. Мои родители тоже были на той войне: отец командовал пехотным полком, мама была связисткой. И я знаю, что у моего друга Гернота Эрлера, сопредседателя нашей рабочей группы "Гражданское общество" с немецкой стороны, тоже кто-то из родных воевал на Восточном фронте. Да, наши предки были по разные стороны линии фронта, и это было их рук дело.

Казалось бы, пролитые океаны крови должны были навсегда сделать русских и немцев кровными врагами. Но время шло, раны зарубцовывались, сменялись поколения, и через межличностные отношения прорастали ростки взаимопонимания, а потом — доверия, сотрудничества и дружбы. Конечно, немалую роль в этом сыграли государственные мужи наших стран, но все-таки давайте признаем, что ни взаимопонимание, ни доверие, ни дружбу нельзя ввести международным договором, даже если это договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Безусловно, такие договоры создавали пути, по которым люди могли идти навстречу друг другу, но главную работу делали сами люди, их объединения и союзы — одним словом, гражданское общество.

Бюрократия... и есть власть с дефицитом общественного участия

Конечно, я иногда обижаюсь на Гернота Эрлера — например, когда он долго не отвечает на мои письма. Но я не ставлю ему в вину то, к чему ни он, ни наше с ним поколение не имеют никакого отношения. В то же время я благодарен ему за ту сушеную фасоль из запасов бундесвера, которую мы варили дома на обед в начале 1990-х годов. Ее прислали немецкие благотворительные организации в московскую гимназию N13, в которой училась моя дочь. И я благодарен за это Герноту Эрлеру, хотя наверняка вовсе не он посылал эту фасоль в Россию. Но это было делом рук его поколения, делом рук нынешнего гражданского общества Германии, делом рук людей, разделяющих его представления о добре и зле, о солидарности и взаимопонимании.

Недавно в России шел ожесточенный спор вокруг выступления в Бундестаге мальчика Николая Десятниченко из Нового Уренгоя. А что, собственно, сказал этот мальчик такого, что должно было шокировать некоторых представителей российской общественности? Он сказал, что увидел в Копейске на немецком кладбище, выросшем возле бывшего лагеря военнопленных, (цитирую) "могилы невинно погибших людей, которые хотели жить мирно и не желали воевать". Это цитата! И это, по сути, цитата... из Льва Толстого. Откройте "Войну и мир" и убедитесь в том, что "ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было". Это тоже цитата!

В этой связи обращусь к социологии. По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, только 2% опрошенных в 2015 году считали, что память о Великой Отечественной войне мешает сближению России и Германии. Напротив, 33% возлагали за это вину на влияние США и Евросоюза. Причем этот показатель из года в год растет: еще в 2013 году он был равен 5%, а в 2014-м — 20%. Среди факторов, мешающих нашему сближению, 13% назвали ситуацию на Украине, 9% — санкции, 7% — политическое руководство Германии и только 2% — различие наших политических систем.

В то же время на скорое улучшение германо-российских отношений рассчитывали в 2014 году 26% опрошенных, а в 2015-м — уже 32%. Напротив, ухудшение отношений предвидели в 2014 году 26% опрошенных, а в 2015-м — вдвое меньше, 13%.

И все-таки как далеки результаты этих социологических замеров от показателей взаимного доверия, которое фиксировалось исследователями всего пять лет назад. В 2012 году 61% опрошенных оценивали отношение немцев к россиянам как дружественное, а 7% — как очень дружественное. Мы обязаны сделать все, чтобы вернуть эту дружбу.

Убежден, что многие проблемы в российско-германских отношениях рождаются на кончике журналистского пера или депутатского языка. Ради острого словца или запоминающейся цитаты рушатся серьезные проекты, а в целом создается атмосфера недоверия и, следовательно, непонимания.

В этой ситуации для общественности не остается другого выхода как стать выше политиков, мыслящих исключительно в категориях геополитики и ближайших выборов. Для гражданского общества важнее реальные права реального человека. Право на справедливую оплату труда, право на чистый воздух и свежую воду, свобода говорить все, что думаешь, право знать все, что творится на свете и так далее. Если политический деятель заботится о следующих выборах, то общественный деятель — о нынешнем и следующих поколениях.

Именно таким коллективным общественным деятелем стал наш форум. В нынешних непростых условиях "Петербургский диалог" стал одним из островков стабильности межобщественного сотрудничества, способного двигать нас вперед, несмотря на имеющиеся, и зачастую существенные, разногласия между правительствами наших государств по отдельным политическим вопросам.

С глубоким сожалением мы признаем, что отдельные противоречия действительно имеют место: продолжается санкционное противостояние, имеются расхождения в подходах к различным проблемам международной повестки и др. Тем не менее мне вспоминаются слова нашего великого ученого и правозащитника А. Д. Сахарова, сказанные им на исходе той самой эпохи холодной войны, призраком которой особо горячие головы ныне пугают международную общественность. Стараясь своей правозащитной деятельностью предотвратить тот клинч, в который зашли отношения Советского Союза и Запада в 1980-х годах, он предостерегал: "Для человечества отойти от края пропасти — это значит преодолеть разобщенность".

Именно разобщенность во всех ее основных проявлениях как на уровне государств, так и на межобщественном и межличностном уровнях — главная опасность современности. Остановить этот процесс — важнейшая задача, которая стоит перед гражданскими обществами наших стран.

Одна из проблем, которые мы обсуждали,— отношения в России государства и НКО. В этом году реестр "НКО--иностранных агентов" сократился практически вдвое, а число вновь включенных организаций сократилось в четыре раза. Но мы на этом не остановимся, чтобы в конечном итоге в этом списке остались только те, кто этого хочет или действительно этого заслуживает.

Еще раз сошлюсь на Сахарова: "Сейчас многоплановость, сложность общественных явлений, опасности, лежащие перед человечеством, неизмеримо возросли, и тем важнее обезопасить человечество от опасности догматических и волюнтаристских ошибок, неизбежных при решении проблем "кабинетным методом" с негласными советниками "теневых кабинетов"". Между тем волюнтаризм, "кабинетный метод" и догматизм неизбежно становятся атрибутами государственной власти, лишенной возможности опереться на мнение и активность гражданского общества. Ведь бюрократия, если выражаться современным языком и иметь в виду дискурс сегодняшнего дня, и есть власть, с дефицитом общественного участия.

Именно потому вовлечение активных граждан в реализацию "общественного дела" должно быть максимальным: всем заинтересованным должны быть предоставлены наилучшие возможности и созданы оптимальные условия для этого.

Статья подготовлена на базе выступления на пленарном заседании 16-й конференции "Петербургского диалога"