Как покупают российские фильмы

Права на «Довлатова» Алексея Германа-младшего приобретены Netflix, а «Снежная королева: Зазеркалье» — мультфильм воронежской студии Wizart Animation — студией Universal Pictures. Российское кино делает заметные успехи на мировых рынках, в том числе коммерческие. Покупают наше кино и идеи фильмов охотно, но платить как за товар премиум-класса пока не готовы.

ЕКАТЕРИНА ДРАНКИНА

Улицы Джерси-Сити заполонены афроамериканцами с лозунгами «Fuck the police» и «Am I next?». Демонстрации стали реакцией на замалчивание властями недавнего непредумышленного убийства чернокожего подростка. Молодой полицейский Питер Яблонский сбил мальчика, поскольку спешил к жене, которая вот-вот должна родить, но не остановился, оставил парня умирать. А потом его коллеги сделали все, чтобы честь мундира не пострадала и преступление осталось нераскрытым.

Это кадры из сериала Netflix «Семь секунд», стартовавшего на прошлой неделе. Автор сценария — известная по своей работе над адаптацией датского сериала «Убийство» Вина Суд. Новый ее проект «Семь секунд» — это тоже адаптация, на сей раз в основе сериала лежит сюжет российского фильма «Майор».

Вообще говоря,

трудно представить себе менее созвучную американским реалиям картину, чем этот фильм Юрия Быкова: «Майор» очень талантливое, но сугубо российское, мрачное до жути кино.

Собственно, из него в «Семи секундах» и осталась только завязка: полицейский тоже спешит в роддом, тоже сбивает ребенка — только не подростка, а шестилетнего мальчика. Сбивает на глазах у его матери, дальше — ад полицейского беспредела на фоне нравственных метаний преступника, замначальника РОВД провинциального городка Сергея Соболева.

Метания ничем хорошим все равно не заканчиваются: в конце фильма Соболев убивает мать убитого им раньше ребенка. В «Майоре», таким образом, зло побеждает полностью и безусловно. В американском ремейке, первый сезон которого состоит из десяти серий, видимо, будет как-то иначе.

Права на фильм Netflix вместе с Fox приобрели у продюсерской компании «Рок» три года назад. Похоже, что режиссер фильма Юрий Быков (он же сыграл одну из главных ролей, а также написал музыку к фильму) большого восторга по поводу этой сделки не высказывает. «Честно говоря, до сих пор не знаю, как к этому относиться,— написал он за месяц до выхода "Семи секунд" на своей странице в Facebook.— Вероятно, это достижение, но вряд ли режиссеру стоит упиваться гордостью в таких случаях. Скорее, подобные события — признак качества сделанной работы. Но когда "переделка по мотивам" становится популярнее и известнее, чем оригинал (что, видимо, неизбежно), становится немного тоскливо... Но, как говорится, "спасибо за внимание"».

То, что «переделка» станет популярнее оригинала, это уже факт. «Майор» в прокате провалился: в 2013 году лента собрала всего около 4 млн руб., а значит, в кинотеатрах ее посмотрели не более 20 тыс. человек. Притом что российский прокат взяла на себя компания Bazelevs Тимура Бекмамбетова, и последний назвал кино «лучшей российской картиной 2013 года». Вышедшие в том же году фильмы «Сталинград», «Елки-3», «Легенда номер 17» собрали соответственно 1,7 млрд, 1,1 млрд, 0,9 млрд руб.

«Майор» имел очень приличную фестивальную историю: участвовал в Неделе критики в Канне, победил в трех номинациях в Шанхае, за актерскую работу Юрий Быков получил «Нику». В связи с этим компания M-appeal взялась за международные продажи «Майора» — и кое-какие сборы на территории Франции, Греции, Бразилии, Ирана и США фильму удалось сделать. Но успехом это все было назвать трудно.

Так что огорчение режиссера понять можно. С прессой он общаться отказывается (после того как зрители раскритиковали его за сериал «Спящие» на «Первом канале», он замкнулся и даже грозится уйти из кино), а поддержку ищет в соцсетях. Френды его подбадривают: «Быков, у тебя было все жестко и реалистично. А то, что я увидел в трейлере "Семь секунд",— какие-то сопли. "Майора" не перепрыгнет».

А вот глава продюсерской компании «Рок» Алексей Учитель, который, собственно, и занимался продажами прав на фильм, повода для расстройства в случившемся совсем не видит — скорее наоборот.

«Это уникальная сделка — во всяком случае, я не слышал о чем-то подобном раньше, и для нас это большая гордость,— сообщил Учитель в интервью “Ъ”.— Конечно, каждый из нас втайне мечтает, чтобы во всем мире смотрели не ремейки по нашим фильмам, а фильмы как таковые. Но это трудный путь. Продвижением "Майора" занимались хорошие ребята, и все, что можно было сделать, сделали. Если бы картина не была представлена на американском рынке, и сделки с Netflix не было бы… В каждой стране смотрят собственные фильмы плюс американские, и чтобы хоть как-то втереться между ними, нужно огромное везение, нужны деньги, нужны идеи, контент очень высокого качества… Даже "Матильда", например, в Германии и Прибалтике прошла очень хорошо, а в других странах — не очень… Любой российский фильм выходит, как правило, ограниченно за рубежом».

Наш человек в Голливуде

На самом деле сделка по продаже прав на «Майора» Netflix состоялась не столько из-за американского проката, сколько благодаря усилиям одного русского эмигранта, голливудского актера и продюсера Алекса Резника.

Он переехал из Одессы в Чикаго в 1986 году — ему тогда было девять, в 13 лет начал сниматься в кино, получил актерское образование, перебрался в Голливуд. Снимался Алекс преимущественно в эпизодических ролях (например, в фильме «Социальная сеть» у него совсем небольшая роль помощника принца Монако Альберта), а с недавних пор занялся адаптацией для американского телевидения контента — главным образом российского. Так, благодаря ему в США произошло первое (правда, не совсем удачное) знакомство с передачей «Что? Где? Когда?».

— В середине нулевых я вдруг увидел по телевизору (у нас в семье иногда смотрят российское телевидение) передачу «Что? Где? Когда?»,— рассказывает Алекс.— Я эту передачу помнил с детства и был страшно удивлен, что она до сих пор жива. Но чем дольше я смотрел, тем лучше понимал, в чем причина ее славы и долголетия. И я решил, что было бы здорово, чтобы такая передача появилась на американском ТВ.

Причины своего интереса к российскому интеллектуальному продукту Алекс объясняет его спецификой:

— Во всех американских передачах такого рода делается ставка на знания, а здесь — на логику. И это на меня произвело впечатление — мне кажется, что американцам очень не хватает именно такого шоу!

Первые полгода Алекс общался по телефону с владельцем прав на игру — компанией «Игра-ТВ» возглавляемой Натальей Стеценко, вдовой Владимира Ворошилова. Но время шло, а дело не двигалось, и он решил ехать в Россию.

— Я, конечно, совершенно был не готов общаться с российскими коллегами — это отдельный, мне незнакомый мир. Но чудом все получилось. Например, по дороге в самолете я познакомился с Константином Хабенским — он как раз снимался у Бекмамбетова в фильме «Wanted» и летел домой. Разговорились в самолете, он меня пригласил на свой спектакль в МХТ, я ему рассказал о своем деле — и он помог мне со связями.

Сначала дело с адаптацией пошло очень хорошо. Всего полтора года ушло на передачу прав (за $1, с правом собственников на дальнейшие доходы), компания Merv Griffin Entertainment (автор передачи «Колесо фортуны») взялась за разработку идеи адаптации, и уже через полгода на канале ABC состоялся просмотр.

— Мы показали совсем простой ролик — в основном нарезку из кадров «Что? Где? Когда?» — только со своими вопросами. На просмотре присутствовал глава канала, что большая редкость. И не успели мы после показа дойти до парковки, как нам позвонили и сказали, что хотят купить наш продукт.

Интерес к проекту со стороны именно этого телеканала был не случаен — именно на ABC с 1999 года стала выходить адаптированная версия британской игры «Кто хочет быть миллионером?». Долгие годы эта передача была главным денежным проектом телеканала, и желание получить новый оригинальный проект в этом же жанре было вполне логичным.

К 2010 году первый сезон передачи был готов, но тут везение создателей кончилось. На ABC сменилось руководство, и оказалось, что новый руководитель от проекта не в восторге. Его все-таки запустили, но позже, чем планировали (в октябре 2011-го), без рекламы и в неудачное время — в воскресенье днем, когда по другой программе шел американский футбол. Рейтинг оказался очень низким — всего 600–800 тыс. зрителей.

— Проблема еще в том, что новое руководство задействовало нашего ведущего в проекте «Танцы со звездами», который шел в сентябре и оказался абсолютно провальным,— рассказывает Алекс.— Таким образом, когда стала выходить наша передача, он уже был «сбитым летчиком».

Совсем распроститься с идеей «сделать американцев более логичными» Алекс не готов — сейчас он пытается обсуждать возрождение передачи на других каналах. И занялся другими проектами — адаптацией фильмов. Первым таким проектом стал российский сериал «Моими глазами» — студия Fox Television приобрела права на его адаптацию в 2015 году, продюсером стал Лоуренс Бендер, который работал над фильмами «Криминальное чтиво», «Умница Уилл Хантинг», «Бесславные ублюдки», «Убить Билла», а исполнительным продюсером — Заур Болотаев, который в России работал над сериалами «Интерны», «Универ», «СашаТаня» и «Зайцев+1». Несмотря на такой звездный продюсерский состав, американской версии сериала до сих пор не существует.

Зато с «Майором» дело пошло быстрее — уже через несколько месяцев после начала переговоров права были выкуплены, а через полтора года состоялась премьера.

— Наш сериал, по сути, был вдохновлен сюжетом «Майора», адаптацией в полном смысле это трудно назвать,— говорит Алекс Резник.— Политическая составляющая — коррупция в полиции и прочее — это было не самое для меня главное. Главное — это человеческая составляющая. Человек случайно сбивает ребенка — и что происходит дальше с ним самим, с его семьей? Что они чувствуют, как действуют?

В этом состояла идея сериала, и она универсальна. Собственно, тема вседозволенности в полиции тоже не является сугубо российской, это есть во всем мире.

Сейчас Алекс разрабатывает сразу несколько российских проектов: речь идет, во-первых, об адаптации другого фильма Юрия Быкова — «Дурак», а во-вторых, он планирует взяться за один из сюжетов Стругацких.

— Вообще, наверное, для кого-то, кто задастся целью найти в России сюжеты, интересные американцам, более плодородной была бы политическая сфера. Холодная война, события на Украине, противостояние в Сирии — возможно, это все интересно американцам. Но не мне. Для меня это все боль и ужас, и я не хочу на этом спекулировать. Мне интересны люди, их универсальные проблемы и чувства. И в связи с этим я очень благодарен Юрию Быкову за его шикарные идеи.

Одни в поле воины

На этой неделе Фонд кино впервые представил статистику по международным сборам российского кино, причем сразу за 2016 и 2017 года. Что характерно, фильмов в прошлом году за границей показывали больше, чем в позапрошлом (62 против 56), а денег собрали меньше — $44,2 млн против $47,8 млн соответственно. Но в любом случае это уже довольно приличные цифры — порядка 17% от общих сборов российских фильмов. Прокатчики в один голос говорят, что еще десять лет назад такие показатели российскому кино и не снились.

Если говорить о лидерах, то лучше всего чувствует себя российская анимация (международные хиты последнего времени — «Волки и овцы», «Белка и Стрелка», «Снежная королева»), следом идет кино (не менее 20 картин ежегодно получают приличный международный прокат), и только-только начинают первые шаги сериалы.

Хотя до главных «тигров» современного кинорынка России еще далеко (в Турции, например, только производители сериалов в прошлом году выручили за международный прокат более $350 млн), но по сравнению с периодом десятилетней давности Россия продвинулась в киноэкспорте очень далеко.

Хорошие сборы за границей делают не только успешные на родине фильмы — такие, как «Сталинград» Федора Бондарчука (общие сборы — $70 млн, из них $20 млн — за границей), но и те, которые в России кассу собрали очень слабенькую. Например, фильм «Он — дракон», российская фэнтезийная мелодрама режиссера Индара Джендубаева, с большим успехом прошел в кинотеатрах, собрав $8 млн, а до того очень хорошо шел и на цифровых платформах, «Мафия. Игра на выживание», «Защитники». В Польше с огромным успехом на телевидении прошел фильм Влада Ряшина «Анна Герман».

— Естественно, поляки любят смотреть кино про своих,— объясняет представитель французской компании Reed Midem Александра Модестова.— Когда на одном из маркетов была представлена идея фильма «Матильда» (на тот момент это тоже задумывалось как сериал), они готовы были платить любые деньги за этот продукт. Тот проект, к сожалению, не состоялся, но сейчас, насколько я знаю, появились новые планы по этому поводу. Проблема, конечно, в том, что режиссеры иногда слишком болезненно к своим идеям относятся, не хотят их отдавать в чужие руки.

Netflix и HBO, о сделках с которыми мечтают все продюсеры мира, тоже в последнее время заметили российское кино: HBO купила права на фильм «Заложники», а Netflix — сначала шесть сериалов производства студии «Среда» Александра Цекало, а потом — фильм «Довлатов». Если входить в детали, обнаружим, что по деньгам это могут быть совсем разные сделки. Например, «Заложники» были куплены для показа только в Восточной Европе, в то время как «Довлатов» выйдет в Северной Америке, Великобритании, Австралии и Новой Зеландии, а также в Скандинавии.

В последние годы Netflix стала трендсеттером на рынке в том числе и по уровню цен. В 2018 году бюджет на контекст гиганта вырастет до $8 млрд — и треть из купленного контекста, как ожидается, будет произведена не в США. Попасть в число стран, в которых закупается Netflix, большая удача. Единственное, что не позволяет радоваться, цены. Участники рынка в один голос говорят, что российскую кинопродукцию продавать удается, но намного дешевле средних мировых цен.

«Продать за "взрослые" деньги можно только сериал, снятый на английском языке с участием американских актеров»,— посетовал Александр Цекало на форуме Content Summit Russia, который прошел в Москве в начале этого года. По словам Александры Модестовой,

российские сериалы покупают в среднем по цене $5–10 тыс. за серию, в то время как стоимость одной серии, например, сериала BBC начинается от $100 тыс.

— Если говорить о ремейках, которые стали так популярны в последние два года, цены, конечно, еще ниже, это может быть и $2 тыс. за серию, и даже меньше,— комментирует Александра Модестова.— Но сделка компании «Рок» с Netflix — это все равно успех. На нашем рынке, как все знают, идеи чаще всего просто похищаются, а тут мы имеем первый случай, когда идея американского сериала была официально куплена в России. Если сериал «Семь секунд» пройдет успешно, могут будут сняты новые сезоны, права на новые ремейки могут быть проданы в другие страны, а это все финансовые ручейки для первых правообладателей в том числе.

Попытки же снимать англоязычное кино, которое можно было бы продать «за взрослые деньги», назвать удачными пока что не получается. Так, совершеннейшим пионером-первопроходцем на этой территории стал украино-российский продюсер Влад Ряшин со своим проектом «Мата Хари». Сериал начали снимать в 2014 году, съемки проходили в Португалии, и средства в связи с колебаниями рубля были очень ограниченны. В результате проект оказался очень неровный.

Сам продюсер признает, что большие проблемы возникли с языком (сериал сразу снимался на английском): «Хотя сценарий писался при участии англичан, но язык, на котором говорят герои фильма, оказался каким-то несуществующим английским: не международным, не русским-английским, а непонятным американской аудитории языком».

Голливудские актеры с европейским прошлым, принимавшие участие в съемках (в фильме снимались Рутгер Хауэр и Кристофер Ламберт), адаптировали свои реплики, а европейцы (француженка Ваина Джоканте, исполнительница главной роли, и Жерар Депардье) и тем более российские актеры (Ксения Раппопорт, Виктория Исакова) играли четко по сценарию, и в итоге звучали ненатурально.

И хотя фильм был продан более чем в 80 стран, включая Бангладеш и Непал, выйти на главные мировые рынки и на хорошие расценки продавцам пока не удалось.