Дорога в Мандалай

Александр Кулиш

"Дорога в Мандалай" — это река Иравади, пересекающая всю Мьянму с севера на юг и впадающая в Андаманское море. Такое название ей дал Редьярд Киплинг, во времена которого до Мандалая и правда можно было добраться разве что по реке. В 1889 году 24-летний писатель и поэт прибыл в Рангун (теперь — Янгон) на пароходе. Рангун в то время был частью Британской Индии и столицей Бирмы, как тогда называли Мьянму. Особых планов у Киплинга здесь не было — это была вынужденная остановка по пути из Калькутты в Сан-Франциско. Тем не менее Бирма произвела на него огромное впечатление. В путевых заметках "От моря до моря" Киплинг писал: "Сам я люблю бирманцев слепой любовью, рожденной первым впечатлением. После смерти я обязательно превращусь в бирманца — оберну тело двадцатью ярдами настоящего королевского шелка, изготовленного в Мандалае, и буду курить сигареты одну за другой. Я буду размахивать сигаретой, чтобы сделать выразительнее свою речь, пересыпанную шутками и остротами, и гулять с девушкой цвета миндаля, которая тоже будет смеяться и шутить, как всякая молоденькая женщина". Такая девушка встретилась ему в другом бирманском городе — Моулмейне, где Киплинг отправился на осмотр одной из пагод: "Вероятно, мне удалось бы припомнить больше подробностей о той пагоде, не влюбись я по уши в девушку-бирманку, которую встретил у подножия первого пролета лестниц, поднимаясь вверх. Увы, пароход отходил на следующий день в полдень, и это помешало мне остаться в Моулмейне навсегда и стать владельцем пары слонов". Пройдет совсем немного времени, и он напишет стихотворение "Мандалай": "Возле пагоды старинной, в Бирме, дальней стороне / Смотрит на море девчонка и скучает обо мне". По сюжету вернувшийся из колоний британский солдат в промозглом Лондоне тоскует о бирманской красотке, которую он никогда не увидит. Там рефреном повторялись строки: "На дороге в Мандалай, / Где летучим рыбам рай / И зарю раскатом грома из-за моря шлет Китай!" С тех пор слова "Дорога в Мандалай" стали крылатыми: они означают и реку Иравади, и ускользающую красоту мира, и мимолетное счастье.

Все эти смыслы имела в виду компания Belmond, назвав свой лайнер Road To Mandalay. Он предлагает не просто круиз по реке Иравади, а путешествие в экзотический Восток из стихотворения Киплинга. То, что восхищало писателя в этой стране, есть и в круизе. Road To Mandalay курсирует между двумя столицами древних бирманских королевств — Мандалаем и Паганом (или по-бирмански Баганом): из Мандалая в Паган идет три дня, а обратно — четыре. На протяжении столетий бирманские столицы многократно переносились, часто целые города полностью перевозили в другое место. И современная столица государства — это уже не Янгон, как при Киплинге, а Нейпьидо, город, построенный в 2005-м с нуля.

От старых Мандалая и Пагана осталось не так много, но сохранившиеся памятники старины стоят поездки с несколькими пересадками. В Мьянму удобнее всего попасть через Бангкок, откуда есть прямые авиарейсы в Янгон и Мандалай. А чтобы добраться до Пагана (вернее, до его руин — современного города с таким названием не существует), нужно совершить еще один внутренний перелет до города Ньяунг-У. В любом из этих аэропортов на специальной стойке можно заказать официальное такси, которое отвезет на причал. Моя дорога из аэропорта Мандалая до причала Road To Mandalay в деревне Шве-Кьет-Йет, откуда начинался круиз, заняла 45 минут, обратный путь в аэропорт Ньяунг-У уложился в полчаса.

Лайнер, вытянувшийся на 101 метр в длину, окрашенный в белый и терракотовый цвета, был построен в Германии в 1964 году, ходил по немецким рекам, был плавучей гостиницей в Дрездене, а после реновации в 1996 году примерил на себя роль роскошного круизного судна на Иравади. Он производит вневременное впечатление, и, если бы не современные пассажиры, Wi-Fi в гостиной и хороший напор воды в ванных комнатах, трудно было бы определить, к какой эпохе он относится. Стены, покрытые лакированными деревянными панелями, белые скатерти и стерлинговое серебро в ресторане, мягкие ковры, шелковые покрывала и резные изображения цветов над кроватями — это классический колониальный стиль, который был бы актуален и 100, и 150 лет назад. На судне 43 каюты, расположенные на двух нижних палубах — не так уж много для круизного лайнера такой длины. Гости собираются вместе только в ресторане, а в остальное время распределяются по всем четырем палубам, так что ощущения многолюдности не возникает.

Скучать во время круиза не приходится: на прикроватную тумбочку кладут программу экскурсий на день. Однако и на лайнере есть чем заняться. На первой палубе — небольшой фитнес-зал, занимающий одну каюту, соседняя каюта — салон красоты. На второй палубе развлечений нет: сюда гости с берега по трапу поднимаются на борт и, наоборот, отсюда сходят на берег. Третья палуба — гастрономическая и развлекательная. В ее носовой части находится ресторан с акцентом на европейскую классику и несколько адаптированные под западные вкусы азиатские блюда. А на корме — гостиная, в которой пассажиров ежедневно приобщают к бирманским традициям: учат завязывать юбку лонджи, которую здесь носят и мужчины, и женщины, наносить узорный макияж из пудры измельченной коры дерева танака (такой макияж можно увидеть на каждой второй бирманке, он считается отличным антисептиком и средством от загара), читают лекции об истории Бирмы. Здесь же дает представления театр марионеток. Кстати, уменьшенную фигурку одного из персонажей театра, зеленого демона, можно найти в каждой каюте: ее вешают на дверь вместо таблички "Не беспокоить", чтобы отпугивала непрошеных гостей. В баре на той же палубе заседает астролог (бирманцы помешаны на астрологии), который за скромное вознаграждение составляет гороскопы, здесь же подают послеобеденный чай и аперитив перед ужином. Центр притяжения открытой четвертой палубы — бассейн, вокруг которого расставлены лежаки. Отсюда путешественники созерцают берега Иравади, где сквозь заросли поблескивают золотые купола пагод, наблюдают за жизнью на самой реке — главной транспортной артерии страны, где по своим делам спешат рыбацкие лодки, баржи, груженные товаром, и круизные суда. В один из вечеров гостей приглашают на верхнюю палубу полюбоваться на шоу огней. Пока Road To Mandalay стоит на якоре, матросы выходят на небольшой лодке вверх по течению и опускают на воду зажженные лампады, которые, мерцая, отражаются в воде. Сотни лампад медленно проплывают мимо Road To Mandalay и исчезают в темноте.

Каждый день пассажирам, разделившимся на группы по 10-12 человек, предлагают на выбор несколько экскурсий: в одних делается акцент на историю, в других — на ремесла, в третьих — на современность. В больших городах вроде Мандалая, где живут больше 1,2 млн человек, туристов перевозят на автобусах, а в деревнях можно выбрать велосипед, конную повозку или отправиться на прогулку пешком.

Мандалай был столицей последнего независимого бирманского королевства перед его завоеванием англичанами недолго, всего 25 лет — с 1860-го по 1885-й. Начиналось все хорошо: король Миндон решил построить город к 2400-му юбилею буддизма, предполагалось, что Мандалай станет мировым центром буддизма. Помимо дворца, который был перевезен на слонах из соседнего города Амарапура, нескольких новых храмов и монастырей была построена пагода Кутодо, ставшая сегодня главной достопримечательностью города — ее также называют "Самой большой книгой в мире". На территории комплекса находится 730 павильонов, в каждом из которых по две страницы из священной книги "Трипитака", высеченных на камне. Так пытались сохранить текст учения навечно, ведь, в отличие от бумажных, каменные рукописи не горят.

Но наследник Миндона король Тибо погрузил Мандалай в атмосферу террора, паранойи и династических распрей, ослабивших королевство. Памятником внезапному упадку города является один из храмов монастыря Швенандо. Сейчас это почерневший от времени тиковый дом на сваях, обильно украшенный резными орнаментами, а когда-то сиял сусальным золотом и был самым роскошным в монастыре. Дом привезли сюда из королевского дворца — в нем располагались покои короля Миндона, в них же он и умер. Через десять дней после смерти отца наследник распорядился перевезти дом в монастырь: Тибо был уверен, что дух Миндона остался заперт в стенах королевских покоев и только молитва поможет ему уйти в мир иной. Тибо боялся и духов, и живых. Чтобы задобрить одних, он убивал других. Вступив на престол, он немедленно отдал приказ умертвить всех своих родственников, которых было не меньше 80 человек. Эти события совпали с дурными предзнаменованиями, астрологи советовали Тибо перенести столицу, но вместо переезда он решил устроить новые жертвоприношения — считалось, что тела, замурованные в стены, отпугивают духов. Тибо собирался умертвить 600 человек, в том числе 100 иностранцев, и город утонул бы в крови, если бы не вторжение Британии под предлогом защиты своих подданных.

Мандалай, Амарапура, Ава — три древние столицы, расположенные рядом друг с другом у озера Таунтоме, где находится еще одна достопримечательность — тиковый мост Убейн длиной 1,2 км, самый длинный тиковый мост в мире. Но не это важно для путешественников, а то, что отсюда можно любоваться закатом, стоя посреди озера. Впрочем, в Belmond придумали еще более эффектный сценарий: туристы наблюдают закат на озере с индивидуальных лодок за бокалом шампанского.

Ава (Инва) в течение XIV-XIX веков была столицей несколько раз, пока не разрушилась почти полностью от землетрясения. Неплохо сохранился разве что монастырь Маха Аунмье Бонзан. Здесь гораздо меньше туристов, чем в Мандалае, и можно наслаждаться тишиной и покоем. Хотя это недействующий монастырь, входить в него нужно разувшись, как и в любую другую святыню Мьянмы. Монахи здесь тоже бывают, но не как туристы — как паломники. Пожалуй, нигде в мире на улице не встретишь так много монахов, как в Мьянме: каждый бирманец-буддист должен стать монахом хотя бы на короткое время как минимум дважды. Оказавшись в монастыре, монах должен полностью отдаться медитации и забыть все мирские дела. Монахи не могут прикасаться к деньгам, не могут готовить себе еду и не должны получать от нее удовольствие. Как правило, медитируют они в монастырях недалеко от своего дома, поэтому проблем с пропитанием (а есть они должны дважды в день до полудня) у них нет. Каждое утро местные жители готовят подаяние — рис и карри — и раскладывают еду по мискам монахов, принимающих дары хорошо организованным строем: от старшего к младшему.

Трехдневный круиз завершается в Пагане, где столица находилась в 874-1287 годах. Город пал, разгромленный монголами, и жители покинули его. Теперь вместо города — археологическая зона площадью 40 кв. км, зеленые холмы и равнины, над которыми возвышается около 3 тыс. монастырей, пагод и ступ (буддийских культовых сооружений), чаще всего с кирпичным фасадом или оштукатуренных — золото с них сняли еще монголы. Они ювелирно встроены в ландшафт — это лучше всего видно с высоты: каждое утро в небо здесь поднимаются воздушные шары. Паган оставляет сюрреалистическое впечатление: храмы стоят в чистом поле, рядом нет ничего, они будто прилетели с другой планеты и специально приземлились в безлюдном месте. Сейчас эта зона выглядит умиротворенной, особенно на рассвете, когда вокруг ни души. Однако местные рассказывают истории о призраках и о "плохих" храмах, к которым лучше не приближаться после захода солнца. Мрачная история связана и с главным и лучше всего сохранившимся архитектурным памятником Пагана — храмом Ананда, единственным в этих местах, имеющим форму креста. Современники Киплинга восхищались гармонией пропорций Ананды, называя ее "Вестминстерским аббатством Бирмы". По одной из легенд король приказал замуровать в его стенах архитектора заживо, чтобы не повторил этот шедевр и охранял его от злых духов.

Старые бирманские королевства и Британская Индия времен Киплинга сами стали призраками прошлого. Тирания не вечна, время смывает все, и только река Иравади неизменно несет свои воды в Андаманское море — вместе с лампадами, зажженными в честь пассажиров круиза Road To Mandalay.