Можно ли прожить на прожиточный минимум? Экономист Елена Гришина отвечает на вопросы Светланы Суховой

С 1 мая размер прожиточного минимума сравнялся с минимальной оплатой труда (МРОТ). Выходит, бедных в стране станет меньше? Об этом "Огонек" спросил у заведующей лабораторией Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Елены Гришиной

— Елена Евгеньевна, 1 мая прожиточный минимум и МРОТ сравнялись, но мало кто в праздники обратил внимание: Минтруд объявил о намерении отказаться от такого критерия, как потребительская корзина, а ведь ее "вес" как раз и определяет прожиточный минимум. Как вы это оцениваете?

— Пока никто от "корзины" не отказался, это всего лишь идея, не утвержденная законодательством. Но если представить, что идея будет принята, это изменит многое. Ведь потребительская корзина — необходимый для обеспечения жизнедеятельности человека минимальный набор продуктов питания, непродовольственные товары и услуги. На основании этого условного показателя, который рассчитывается не только для каждого региона, но и для каждой категории граждан (пенсионеры, трудоспособное население, дети), с учетом расходов по обязательным платежам и сборам определяется величина прожиточного минимума, используемая в качестве черты бедности. Так что весь вопрос в том, чем этот показатель заменить. Высказываются предложения перейти на такой критерий, как "40 процентов от медианного дохода".

— Медианный доход — это средний по региону или по стране?

— Медианный доход может считаться по любой исследуемой группе — от предприятия до страны. Но не следует его путать со среднедушевым. Последний образуется как сумма всех доходов, деленная на численность населения. Легче все это объяснить на примере средней и медианной заработной платы. Так, номинальная средняя зарплата по России в 2017 году составляла 39 144 рубля, при этом кто-то зарабатывал миллионы, а кто-то не получал и ниже прожиточного минимума. Это как в анекдоте, где в колхозе все едят капусту и только директор мясо, а в среднем все кушают голубцы. Медианная зарплата показывает ту цифру, при которой 50 процентов работников получают выше, а 50 процентов — ниже этой суммы. Для примера: в компании, где 11 сотрудников получают по 11 тысяч рублей, а директор — 100 тысяч, средняя зарплата будет 18 тысяч с копейками, а медианная — 11 тысяч. Недаром на Западе, где этот показатель используется уже давно, медианный доход считается более приближенным к жизни. В России в 2016 году среднедушевой доход исчислялся как 30,7 тысячи рублей, медианный — 22,9 тысячи.

— А медианный доход сегодня где-то учитывается?

— Росстат его обсчитывает, но только как один из критериев дифференциации доходов населения. Для официального определения бедности есть только один критерий — прожиточный минимум. Доход ниже него означает, что вы за чертой бедности. В 3-м квартале 2017 года величина прожиточного минимума на душу населения составляла 10 328 рублей, для трудоспособного россиянина — 11 160 рублей, для пенсионеров — 8496 рублей и для детей — 10 181 рубль. При этом правительство провозгласило, что с 1 мая 2018 года подтянет размер минимальной оплаты труда (МРОТ с 1 января 2018 года составляет 9489 рублей) до отметки прожиточного минимума трудоспособного россиянина за 2-й квартал предыдущего года (11 163 рубля).

В 2016 году ниже прожиточного минимума получало 13,4 процента населения России (19,6 млн человек.— "О"), а 40 процентов от медианного дохода — 11,5 процента (16,8 млн человек.— "О"). Выходит, если считать в процентах от медианного дохода, бедных получается меньше.

— Выходит, власти выигрывают от смены критерия, уменьшая число бедных?

— Не только в этом дело. Величина относительной бедности (проценты от медианного дохода.— "О") — довольно стабильный показатель, в отличие от абсолютной бедности (доход ниже прожиточного минимума.— "О"). Цифры не будут так скакать. Впрочем, тут не обойдется без проблем...

На уровне страны разница между уровнем относительной и абсолютной бедности невелика — 11,5 против 13,4 процента, но, если применить новую методику по отношению к регионам, изменится вся существующая картина.

Возьмем, к примеру, лидера по уровню бедности в России — Тыву, где 42,1 процента жителей имели в 2016 году доходы ниже прожиточного минимума. Пересчитаем по критерию "40 процентов от медианного дохода", который в Тыве также рекордно низкий, и получим, что всего 8 процентов населения Тывы находится за чертой бедности. Теперь посмотрим на другой "полюс": Москва — богатейший регион России с высокой медианной зарплатой. Тут уход от критерия прожиточного минимума (8,9 процента москвичей являются бедными и имеют доход ниже прожиточного минимума) приведет к тому, что доля жителей, получающих ниже 40 процентов от медианного дохода, составит 12,1 процента. Налицо рост бедности в столице.

— А в целом по России абсолютная бедность выросла? Вроде как не больше, чем на процент-другой?

— За пять лет с 10,7 до 13,4 процента. В процентах — немного, но, если перевести проценты в миллионы человек, получим рост с 15,5 до 19,5 млн человек. Четыре миллиона за пять лет. На мой взгляд, солидный рост. С другой стороны, уровень бедности в 90-е годы был значительно выше, так что можно говорить о снижении показателя в долгосрочной перспективе. Если же анализировать с прицелом на будущее, то восстановление доходов населения до уровня 2013 года обойдется государству недешево во всех смыслах и потребует времени. Повысить эффективность борьбы с бедностью можно путем оказания адресной социальной помощи. Кроме того, нужно иначе подойти к определению понятия "бедность", отказавшись от ставки исключительно на монетарные показатели, какими бы они ни были — прожиточный минимум или проценты от медианного дохода. Пора анализировать депривацию.

— Это что такое?

— Этот термин переводится, как "лишение". Речь о ситуации, когда человек не может получить какие-то блага и услуги, которые входят в понятие "стандартного" уровня жизни. Например, трудоспособный гражданин должен иметь возможность раз в год съездить в отпуск, а он не может себе этого позволить. Понятно, что у каждой страны подчас свое понимание базового стандарта, то есть минимально необходимого набора услуг и возможностей. Мы провели свое экспертное исследование депривации в масштабах страны. Выскажу свое мнение как эксперта, основываясь на его результатах: понимание разных типов и уровней бедности крайне важно для государства, потому что в этом случае его социальная помощь действительно способствовала бы снижению рисков различных проявлений бедности. Судите сами: пенсионер, например, может получить доход больше прожиточного минимума (это значит, что он не бедный официально), но он нуждается, например, в помощи на дому и в дополнительных медицинских услугах, на которые его пенсии не хватит. То есть по депривационным параметрам он бедный и нуждается в социальной помощи. Дети-инвалиды получают пенсию, равную или даже выше величины прожиточного минимума (опять же не попадают в категорию бедняков), но при этом остро нуждаются в доступе к тем же медицинским услугам. А сколько депривации по критерию "жилищные условия"! Последнее, прежде всего, относится к сельским жителям — это когда туалет на улице, нет водопровода и т.д. Доходы у этой группы могут оказаться и выше прожиточного минимума, и даже 40 процентов от медианной зарплаты, но вот позволить себе улучшить жилищные условия они не могут. Выходит, что для государства они сегодня де-юре не бедны, а вот де-факто испытывают существенные лишения.

— Какие критерии депривации вы выставили в исследовании?

— Качество жилья (наличие теплого туалета, водопровода, возможности поддержки тепла в жилье в холодный период), здравоохранения (возможность покупки в случае необходимости платных услуг и лекарств), образования (ограничения детей в услугах дополнительного образования из-за нехватки средств у родителей, а также отсутствие у них по этой же причине развивающих игр, экскурсий, праздников). Рассматривали мы и ситуации, когда семьи жаловались на отсутствие помощи извне в случае возникновения экстренных проблем со здоровьем или финансами (нет родственников, знакомых). К последней группе риска относятся, например, матери-одиночки, мамы с детьми-инвалидами, многодетные семьи. Понимаю: стоит поменять набор критериев и параметров, посчитать, например, что каждый россиян должен иметь автомобиль, как мы получим иной результат. Но никто не мешает государству самому определить, где у него будет проходить черта депривационной бедности. Но установив ее, власти получат возможность выявить группы, испытывающие наибольшие лишения по каждому из критериев. На Западе результаты таких исследований используют для мониторинга бедности и учитываются при оказании социальных услуг нуждающимся семьям в рамках программы социального сопровождения.

— Но это лишние расходы!..

— И да, и нет. Ведь учет деприваций поможет сконцентрировать помощь на наиболее нуждающихся.

Наше исследование показало, что, применяя нынешний критерий — прожиточный минимум, государство не всегда может правильно определить, кто в стране беден.

Зачастую отсутствует полная информация по доходам заявителей: не секрет, что теневой сектор велик и изрядная доля доходов скрыта от глаз государства. Теперь представьте, что такой де-юре безработный гражданин получает пособие, хотя на самом деле неплохо зарабатывает. Для определения потребности населения в социальной помощи надо бы учитывать не только официально подтвержденный доход, но и имущество россиян. Кроме того, неплохо было бы, если бы органы соцзащиты на постоянной основе обменивались данными с ФНС. Это то, что не требует радикальной реформы системы. Хотя в целом, соглашусь, что при учете депривационных критериев увеличение расходов будет. Но это не деньги на ветер, а вложение в тот самый человеческий капитал, о котором столько говорят в последнее время сами власти.

Беседовала Светлана Сухова