Канн-2018 стал отражением глобальной войны за зрительскую аудиторию

Стартующий на днях 71-й Международный Каннский кинофестиваль запомнится не только громкими премьерами и знаменитыми именами, но и новыми запретами. С подробностями — Кирилл Журенков и Татьяна Розенштайн.

С этого года не ищите в соцсетях селфи с красной дорожки Канна: фестиваль вводит запрет на эту популярную забаву. Говорят, селфи давно раздражали генерального директора фестиваля Тьерри Фремо, и вот Канн перешел к активным действиям. Сам запрет Фремо объясняет просто: селфи задерживают проход гостей по красной дорожке, они вульгарны и создают «грандиозный беспорядок». Насколько более чинной станет эта традиция в нынешнем году — можно будет убедиться уже 8 мая.

Однако это еще не все нововведения. Другой свежий запрет неприятно удивил журналистов: для них отменили допремьерные пресс-показы. И снова дадим слово Тьерри Фремо: его идея в том, чтобы сделать гала-премьеры «сердцем фестиваля». Однако предшествующие им пресс-показы зачастую сопровождаются свистом и улюлюканьем критиков и это заранее расстраивает самих творцов. Теперь же пресс-показы будут проходить параллельно с премьерой!

К тому же Фремо считает, что мы живем в новом мире, где мнение о фильме выкладывают в соцсети сразу после финальных титров. Однако твит и критическая статья — не одно и то же, и сам директор вполне готов подождать денек, чтобы прочесть ее в печатном виде.

Бой с тенью

Впрочем, самой скандальной новостью, связанной с фестивалем, стало противостояние между Канном и стриминговым гигантом Netflix — этот конфликт, ни много ни мало, должен определить контуры мировой киноиндустрии на ближайшие годы. Разберемся.

Когда в прошлом году на экране главного каннского кинозала «Люмьер» возник логотип стримингового сервиса Netflix, в зале, полном кинокритиков, раздались свист и крики. Конечно, о причинах недовольства можно только догадываться (имела место техническая неисправность во время показа). Однако сам факт символичен: современный кинематограф переживает масштабные перемены, связанные с появлением стриминговых сервисов. На нынешнем, 71-м Каннском фестивале этот конфликт перешел в горячую фазу: согласно новым правилам фестиваля в конкурсе могут участвовать только те фильмы, которые были показаны во французских кинотеатрах. Интрига в том, что согласно французскому законодательству после появления на экранах фильм не должен демонстрироваться онлайн в течение... 36 месяцев. Для стримингового гиганта, ратующего за выпуск фильмов в интернете одновременно с кинотеатральной премьерой, это стало принципиальным препятствием: сервис отозвал сразу несколько картин, которые собирался представить в Канне.

Теперь конкурс не досчитается нового кино от лауреата «Оскара» Альфонсо Куарона или от Пола Гринграсса, известного автора фильмов о Борне. Не покажут в Канне и легендарную ленту Орсона Уэллса «Другая сторона ветра» — эту кинокартину, которую не успел завершить классик мирового кинематографа, доделали благодаря поддержке Netflix.

В проигрыше в результате все: как отмечают эксперты, стриминговому гиганту теперь будет сложнее привлекать в свои ряды звезд, ведь, связавшись с ним, они могут остаться без фестивальных премьер. Но может проиграть и Канн, если кто-то из основных конкурентов, например Венецианский фестиваль или фестиваль в Торонто, подсуетится и примет стриминговые премьеры у себя. Однако, похоже, о выгодах уже никто не думает, ведь на кону будущее киноиндустрии в целом.

Карточный домик перемен

— Я никогда не видел руководителей киностудий настолько напуганными и неуверенным, как сейчас,— утверждает в интервью CNN Бен Фритц, автор книги «Большая картина: сражение за будущее кинофильмов». И предлагает взглянуть на то, как много подписчиков у современных сервисов потокового видео (предоставляющих видеоконтент в интернете по подписке), как быстро они растут и как много денег могут потратить. Даже крупняки вроде Warner или Disney понимают, что не могут с ними соревноваться. А ведь еще несколько лет назад никто не рассматривал эти сервисы всерьез...

Символом грядущих перемен стал созданный Netflix сериал с Кевином Спейси «Карточный домик»: после его выхода стало очевидно, что у стриминговых компаний есть далеко идущие планы — они хотят сами создавать свой контент!

Сказано — сделано: сегодня громкими сериалами от интернет-гигантов уже никого не удивить. «Очень странные дела», «13 причин почему», «Жан-Клод Ван Джонсон» и «Сорвиголова» — все это создано вне традиционной телеиндустрии...

Следом революция добралась и до кино: другой стриминговый сервис, Amazon, стал первой в истории интернет-компанией, чей полнометражный фильм («Манчестер у моря») получил номинацию на «Оскар». А Netflix, в свою очередь, «приютила» новый фильм самого Мартина Скорсезе — «Ирландец». Только представьте: долгое время в киноиндустрии всем заправляли крупные кинокомпании — это они определяли, что и кому снимать, финансировали съемки, договаривались с кинотеатрами и получали прибыль. И вдруг в эту систему вклинился новый игрок — сервисы потокового видео. В чем секрет? Оказывается, все дело в новой схеме финансирования кино.

Ищите деньги

На чем, в очень грубом приближении, держится современный кинематограф? Ответ банален — на блокбастерах. Большие студии эксплуатируют популярные франшизы и боятся рисковать — этим объясняется засилье различных сиквелов и приквелов, а также популярность экранизаций бесконечных комиксов про супергероев. В такой системе ключевое значение имеет успех каждого конкретного фильма: известны случаи, когда провал дорогостоящих картин ставил их производителей на грань разорения, и экспериментировать больше никто не хочет.

А теперь следите за руками: как объясняет Бен Фритц, стриминговым сервисам, по сути, не важно, принесет ли прибыль конкретный фильм. Им важно только одно — чтобы вы захотели посмотреть этот фильм, подключились к сервису, оценили его удобство и остались в числе подписчиков. Не случайно стриминг-сервисы сегодня активно привлекают так называемые инди-фильмы, то есть независимое кино, снятое без поддержки крупных студий. Более того, они легко перекупают кинозвезд, потому что могут сразу выписать крупный чек, а не обещать долю от потенциальной прибыли в будущем.

В выигрыше не только киношники, это в каком-то смысле удобнее зрителям. Раньше любителю кино надо было ждать много месяцев, прежде чем новинка появится на DVD или в интернете. Альтернативой было сходить в кинотеатр. Но что делать, если кинотеатр далеко?

Теперь же стриминг-гиганты предлагают посмотреть новинку сразу после выхода — прямо в интернете, и это удар не только по традиционным студиям, но и по пиратам, спекулирующим на желании людей поскорее посмотреть кино, о котором говорят.

Парадокс ситуации в том, что в этой бизнес-схеме придется подвинуться... старым добрым кинотеатрам. Именно они и стали камнем преткновения между стриминговыми сервисами и Канном.

Последний киносеанс

Основная идея Netflix — отказаться от кинотеатрального окна. Так называют период, когда фильм можно увидеть только в кино и нельзя посмотреть дома. Netflix невыгодно ждать, пока кинотеатры снимут свой куш, и он предлагает простой выход: выпускать фильмы одновременно — и в кинотеатрах, и в интернете. Штука в том, что это перечеркивает всю нынешнюю модель кинематографа, где мерилом успеха являются кассовые сборы, особенно в первый уикенд.

Речь, впрочем, не только о деньгах, но и о философии киноиндустрии в целом: в сухом остатке стриминг-гигант намекает на отказ от коллективного просмотра фильмов в кинотеатре в пользу просмотра дома, только коллективного уже в другом смысле — одновременно со всей планетой. Один из аргументов Netflix бьет наповал: если похожих ограничений нет ни в одной другой арт-индустрии, зачем терпеть их в кино? Кинотеатры, разумеется, против этих нововведений и уже успели поссориться с сервисом. На их стороне и известные кинодеятели, например режиссер Кристофер Нолан.

— Когда я начинал карьеру в 1990-х, для любого киношника выпуск проекта сразу на видео был настоящим кошмаром. В этом нет ничего нового,— уверен режиссер.

Похоже, ту же идеологию исповедует и Тьерри Фремо, для которого показ в кинотеатре — это краеугольный камень современного кино. Темнота кинозала, стрекотание проектора... За этой простой картинкой — целая культурная традиция, а во Франции такие традиции строго чтят. Занятно, что Канн пытался найти компромисс и предложил Netflix внеконкурсную программу, но это уже не устроило сам стриминг-сервис. Новым игрокам важен творческий аспект: Стивен Спилберг недавно заявил, что считает фильмы, снятые при поддержке интернет-компаний... телевизионным кино. Мол, для телевизионного «Эмми» в самый раз, но до крупных киносмотров пока не дотягивают. Вот почему участие в основном каннском конкурсе для того же Netflix принципиально!

Впрочем, на Канне свет клином тоже не сошелся. Эксперты уже вовсю строят футуристические прогнозы: например, The Guardian задается вопросом, а не возникнет ли в результате этого конфликта свой, отдельный стриминговый кинофестиваль? Возможно, фильмы, сделанные стриминг-сервисами, даже станут отдельным киножанром...

Ну а пока эксперты размышляют о будущем, в прессе появились слухи, что Netflix... собирается прикупить себе сеть кинотеатров. Борьба за будущее кино продолжается.

Кирилл Журенков; Татьяна Розенштайн, Канн