Ольга Филина ознакомилась с представлениями Минкульта о цивилизационном пути России

Президент в своей инаугурационной речи призвал отторгнуть «дремучее охранительство». Минкультуры России откликнулось оперативно

Пока многочисленные отечественные министерства и ведомства изнуряли себя кадровыми гаданиями и дискуссиями о том, каковы будут новые приоритеты после «перезапуска» правительства, Минкультуры России, не сомневаясь в преемстве курса, уже приступило к исполнению нового майского указа президента. Документ, напомним, был подписан в день инаугурации 7 мая, а уже через неделю по инициативе Минкульта совместно с Институтом наследия была организована Всероссийская научно-практическая конференция «Цивилизационный путь России: культурно-историческое наследие и стратегии развития», имевшая в глазах устроителей насущный практический смысл.

— Майский указ о стратегических задачах развития РФ до 2024 года определил культуру «национальным проектом», и правительству уже даны четкие установки, в каких направлениях этот проект должен развиваться,— пояснил собравшимся Александр Журавский, и.о. замминистра культуры РФ.— Значение этой дискуссии не теоретическое, а прикладное: мы будем использовать ее итоги в нашей работе, при создании конкретных программ. Если говорить совсем просто, наша конференция должна ответить на вопрос: «В чем сила, брат?», в чем сила и аксиология (господин Журавский мог бы просто сказать «ценность», но упрощать свою речь не стал.— «О») нашей цивилизации? Что нам нужно, чтобы наша цивилизация развивалась устойчиво и была привлекательной для других?.. Я как пришедший на госслужбу из экспертного сообщества понимаю важность теории.

Присутствовавшая при речи чиновника депутат, первый заместитель председателя комитета Госдумы по культуре Елена Драпеко интерпретировала Журавского более доходчиво и с большевистской (не зря же она состояла во фракции КПРФ) прямотой:

— Идет спор между цивилизациями, и «они» нас бьют. Мы же чувствуем, что нас бьют! И вот нам нужно понять, почему нас бьют, найти ответы. Для нас очень нужны советы по этой теме: где мы слабину дали, в чем наша сила и что нам нужно педалировать…

Уважаемые ученые и общественники, знатоки по части цивилизаций, понимающе кивали. Они и так уже немало потрудились на благо «русской ойкумены»: кто-то разрабатывает исследовательские программы по цивилизационному наследию, кто-то пишет «Фундаментальные основания государственной культурной политики» (одобренные министром культуры РФ и рекомендованные к рассылке по всем профильным учреждениям), кто-то строчит статьи в «русскую "Википедию"» — электронную энциклопедию «Традиция», другие работают «в поле»: общественных советах и народных соборах. Все при деле, осознают свой долг перед родиной и задачу в целом понимают. Тем более что формулируется она отчаянно четко. Депутат Драпеко, например, отправляясь с конференции на заседание парламента, передала наказ: «Мы пошли на войну, а вы пока готовьте нам оружие».

Призванные Минкультом знатоки цивилизаций приступили к готовке незамедлительно.

А ты все та же

Разговор россиеведов начался с искреннего, но какого-то угрюмого обсуждения критериев русскости. Было предложено, по меньшей мере, пять вариантов, что порождало неуместные в таком собрании и месте дискуссии (конференция заседала в Госдуме) и грозило разрушить боевое братство теоретиков. При этом больше всего нареканий вызывала позиция Владимира Лексина, главного научного сотрудника ФИЦ «Информатика и управление» РАН, который вдруг сообщил, что, хотя русским человеком может стать всякий, говорящий на соответствующем языке и обладающий соответствующим менталитетом, стремятся им стать единицы и даже недавние эмигранты из России всегда рады быстрее забыть о корнях.

— Мы живем во время перехода одной из величайших цивилизаций мира — нашей — в очередное принципиально новое состояние, которое я называю цивилизационным кризисом,— заявил Лексин.— И кто в этом виноват? Мне больно и противно говорить это, но виноваты мы сами. Все погибшие цивилизации обязаны своим печальным исходом не чьей-то силе, а собственной слабости. Не Америка виновата, а мы.

И хотя спикер сделал все приличествующие уточнения и приседания (мы виноваты в преклонении перед Западом, забвении корней и так далее), в его речи все-таки разглядели бациллы «либеральной пропаганды» — в тезисах о кризисе и об ответственности.

— Я не могу согласиться, что мы во всем виноваты,— оппонировала ведущая конференции, руководитель отдела государственной культурной политики Института наследия Татьяна Беспалова.— В 1990-е годы власть выбросила русскую тему из повестки дня, и вот мы видим результаты. Цивилизация ни при чем.

— Да и о каком кризисе речь? Русский уже присутствует при жизни вечной, ему нет дела до этих кризисов! — возмутился Алексей Вайц, председатель правления АНО ФПА «Институт региональных исследований».

Ну а гость конференции из самопровозглашенной ДНР, профессор Дмитрий Муза, начальник научного отдела ГОУ ВПО «Донецкий пединститут», предложил универсальную научную формулу, описывающую жизнь в России: «бытие-в-модусе-спасения» (это так и положено писать, поскольку — «научный термин»), пояснив, хоть и весьма витиевато, что перманентный кризис для нас — лишь узкие ворота к неземному счастью.

На волне критики либеральной «бациллы» разговор пошел увереннее. Участники конференции уже подступали к сложным вопросам, вроде: «Каков выбор содержания государства: дуализм народа и государства или единение народа и государства? Противостояние и взаимное сдерживание Государства и Гражданского общества или их единство?», провозглашая как политический идеал на все времена «патриотически понятое всеединство». Впрочем, термином «патриотизм» не злоупотребляли, тут же постановив, что он «затаскан» и нужно придумывать новые слова и смыслы. Тезаурус новых слов пополнялся по мере конференции (его яркие образчики «Огонек» всуе употреблять не решился, глоссарий приводим отдельно, на заметку читателю).

Наконец слово взял автор «Фундаментальных оснований государственной культурной политики» Александр Казин, и.о. директора Российского института истории искусств. Он немного попророчествовал («американизированный глобальный Фауст получит в XXI веке своего Мефистофеля — звероподобную биоэлектронную бестию, в которой будет смоделирован весь грех...»), а потом стал излагать матчасть.

— Духовный центр нашей цивилизации составляет православное русское ядро,— сообщил профессор.— Первую попытку его разрушить предпринял Петр Первый, но он оставил в неприкосновенности русский народ. Второй удар по ядру — события 1917 года, однако они обернулись во благо. Февраль освободил ядро русской цивилизации от его сгнившей части, а вторая революция — при всех возможных интерпретациях — оказалась той силой, которая невольно превратилась в национальную и даже религиозную силу, укрепившую народ. Наконец, третий удар — 1990-е. Мне казалось, что можно прощаться со Святой Русью. Но вдруг в 1999 году все меняется… У нынешнего президента Российской Федерации по Конституции полномочий не меньше, чем у последнего петербургского императора,— это ли не свидетельство традиционного для России способа построения и наследования духовно-государственной вертикали?..

Аргументация спикера оголила очень приятную собравшимся мысль, что вся преемственность российской традиции заключается в «вертикали».

Кто бы мог поспорить? Но на горе, даже в таком избранном обществе, нашелся очередной провокатор. Из зала последовал вопрос:

— Не кажется ли вам, что проблема России не в том, что в 1990-е были не те ценности, а в том, что на территории страны не реализуются вообще никакие ценности? Не созданы механизмы для их реализации, какие есть, например, в Америке?..

На голос зашикали, но его обладателя, по счастью, не вывели: он еще молча посидел, окруженный флюидами презрения, и вышел сам.

— Чудо механизма не имеет! — постановил Казин, преодолевая возникшую паузу.

Обустроим Россию

Но о практике и механизмах все-таки пришлось подумать: как-никак госзаказ.

— Наша реальная политика должна опираться на этику,— пояснил Михаил Лермонтов, президент Ассоциации «Лермонтовское наследие», советник министра культуры РФ на общественных началах, член Общественного совета при Минкульте.— Если собрать воедино все речи президента, получится «Правдоуложение русской цивилизации». То есть все сказано, нам надо действовать. Мы в Общественном совете — не побоюсь этого слова — проводим политику принуждения к правде, борясь с предательствами, изменами, казнокрадством. И это должны делать все на своих местах.

Татьяна Беспалова из Института наследия подхватила идею, заявив, что России нужно установить свой «режим правды», который дал бы нам уцелеть в любых информационных войнах. Мысль, что очень похожий режим у нас уже существовал до злополучных 1990-х, не могла смутить спикера, потому что Татьяна Викторовна помимо прочего постулировала за каждым народом «право на забвение».

— Народ имеет право предать забвению любое воспоминание, если оно мешает ему бытийствовать,— пояснила профессор.

Поэтому, видимо, в ее речах и речах ее единомышленников КПСС оставалась естественным хранителем православной духовности, а русская цивилизация шла исключительно вперед и вверх, обгоняя даже птицу-тройку. Цель мемориальной политики ведущая конференции сформулировала бесхитростно: «Оформление государственной мощи».

«Оформители», в частности, предлагали в качестве практических мер заняться переписыванием российских законов, чтобы заменить их «бизнес-интерфейс» на «интерфейс служения». С темы служения, правда, то и дело соскакивали на различные варианты принуждения и изгнания «чужебесов» (как здесь окрестили поклонников западных ценностей).

— В 1990-е годы нам были навязаны ценности другой цивилизации, мы отравлены ими сполна,— сообщил Владимир Лепехин, гендиректор Института ЕАЭС, руководитель Дискуссионного клуба Всемирного русского народного собора.— Что же теперь делать? Очевидно: надо зачистить все окружающее пространство от того мышьяка, который мы пьем. Все нужно зачистить! А потом построить на других цивилизационных основаниях. Могу рассказать, как поднять малые города, решить проблемы ЖКХ в свете этого. Но, видимо, в другой раз.

Частностей, было, коснулся другой спикер — Алексей Вайц, из Института региональных исследований, заявив, что «творческий акт деторождения утрачивается в городской среде» и нужно вернуть русскую цивилизацию в деревню. Но его поддержали вяло, потребовав большей научности речи.

— Наше творчество должно выходить на уровень метафизической санкции! — воскликнул донецкий Дмитрий Муза.

После этого зал начал говорить о чем-то совсем недоступном для журналистского понимания. Помнится только, что звенела мысль о начале нового «великого индиктиона» в 1940-м году, который предопределил нашу победу в 1945-м, появление «пасхального таинства "Бессмертного полка"» в 2012-м и рождение Великого Русского Града в ближайшем будущем.

Нечто приземленное за всеми этими речами, впрочем, оставалось. В материалах к конференции, где публиковались обстоятельные доклады спикеров, некоторые из них то ли выражали свою мысль точнее, то ли попросту проговаривались. Например, Юрий Бундин, помощник ректора Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии, на нескольких страницах объяснял, почему «культура должна быть отнесена к стратегической отрасли, наравне с обороной и безопасностью, и субсидироваться из федерального бюджета». Автор руководствовался железной логикой: раз идут информационные войны и мы, деятели культуры, готовы в них сражаться, то обеспечьте-ка нам и соответственную господдержку. И не просто поддержку, а на уровне Минобороны — в общем, даешь гособоронкультурзаказ. И думается, что участники конференции, претендуя на метафизическую санкцию, пытались добиться другой, вполне конкретной — бюджетной. Должен же кто-то покупать их вооружение…

Ольга Филина