Блицинтервью

Комиссар российского павильона в Венеции, академик, ректор Санкт-Петербургского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Семен Михайловский ответил на вопросы корреспондента “Ъ” Алексея Тарханова.

— Вашим партнером стала компания «Российские железные дороги» (РЖД). Вы сразу рассчитывали на их помощь, когда разрабатывали идею выставки?

— Без РЖД мы бы эту выставку не сделали, но РЖД появились уже после того, как появилась идея. Сначала возник сюжет, который не только внутренний, российский, но и мировой. Путешествие по Транссибу — всемирный аттракцион, о котором мечтают все. Это вызов, мечта, миф.

— Сколько они дали денег и насколько покрыли ваши расходы?

— Мы получили примерно миллион евро. Государство ничего нам не выделяло.

— Среди тех залов, которые показывают «Станцию Россия» с разных сторон, какие вам самому более всего интересны?

— Мне нравятся все. Сначала урок географии, 20-минутный рассказ. Потом история в центральном зале, где есть вокзалы совсем старые, советские и современные — Явейна и Шумакова. Мне нравится работа молодых архитекторов и нравятся граффити, которые сделал молодой художник Анатолий Akue. Мне не очень нравится, как получилась в итоге история с Павловским «воксалом». Идея была хорошая — дерн, вырванный из земли.

— Коринфская капитель c акантом...

— Ну хорошо, если это видно. А наверху в зеркале отражается сам вокзал в Павловске, который строился как музыкальный павильон. Он был разрушен во время войны, значит, осталось только отражение в зеркале. Этажом ниже — камера хранения. Вещи тех, кто ездил по нашим дорогам: Мао Цзэдун, Фидель Кастро, Александр Солженицын, Вальтер Беньямин, Казимир Малевич. А рядом самый романтичный зал, видео, которое дает представление о стране. Здесь вместо статики, станции, появляется динамика, движение. Вверху мы говорим об архитектуре, внизу мы говорим о метафизике.

— Вам не кажется, что этих идей хватило бы на несколько выставок?

— У нас очень насыщенная экспозиция. Насыщенная сюжетами, людьми, событиями, разноплановыми, разнообразными, я не вижу в этом ничего плохого. Некоторая избыточность — это и есть наша российская особенность. Мне важно мнение посетителей выставки вне зависимости от того, высоколобые ли это профессионалы или эксперты или просто зрители. Мне важны люди, которые интересуются Россией.

— Но девиз выставки — «Свободное пространство».

— Мы не стремимся к тому, чтобы девиз «Свободное пространство» понимать буквально в смысле пустоты экспозиции, как у исландцев в павильоне рядом или вот у скандинавов в павильоне напротив. Свободное пространство — не значит пустое пространство.

— Сколько времени вы работали над этой выставкой?

— На биеннале уходит год. Сначала ты придумываешь концепцию, потом приспосабливаешь ее к девизу биеннале, ищешь какое-то соответствие, чтобы это не вырывалось совсем уж из контекста.

— Вы говорили мне, что в будущем году на художественной биеннале будет представлен Государственный Эрмитаж. Так ли это по-прежнему?

— Мы встретились в Венеции с Михаилом Борисовичем Пиотровским в прошлом году. Это был удивительный день, шел дождь, сады Джардини были закрыты, мы оказались в них почти одни. Мы говорили о биеннале 2019 года, и он сказал, что готов, чтобы на выставке был представлен Эрмитаж. Но саму концепцию мы не обсуждали. Я просил Михаила Борисовича стать куратором, и я очень надеюсь, что так и будет. Мне кажется, важно, чтобы Эрмитаж воспринимался не просто как бренд, чтобы это была не просто выставка современного искусства под эгидой Эрмитажа, а проект, связанный с нашим великим музеем.