Умерла Кира Муратова

В Одессе на 84-м году ушла из жизни Кира Муратова, внесшая огромный вклад в искусство кино — советского, постсоветского и мирового. И хотя у нее не было «Оскаров» и «Пальмовых веток», а самым значительным в ее коллекции наград оставался спецприз «Серебряный медведь» Берлинского фестиваля за картину «Астенический синдром», ее место рядом с Бергманом, Годаром, Антониони.

В отличие от них, Муратова всю жизнь прожила вдали от столиц — в любимой Одессе с ее маргинальной киноиндустрией. Там она построила неповторимый художественный мир и придумала столь же особенный киноязык. Творческий путь Муратовой, начавшийся еще во второй половине 1950-х, пунктиром прошел через оттепель, застой, перестройку, период первоначального накопления, «оранжевую революцию» и контрреволюцию, дойдя до сегодняшней опасной грани, на которой оказались в своем конфликте Россия и Украина. Будучи чуждой любой «национальной идее», Муратова в силу присущего ей благородства оказалась на более уязвимой стороне — украинской. Независимо от этого в XXI веке она осталась самой крупной фигурой русскоязычного кино.

Дыхание всех пережитых эпох ощутимо в фильмах Муратовой, но главная их ценность — в постижении вечной природы человека, одновременно прекрасной и монструозной.

Муратова всегда была честна и бескомпромиссна, она жестока, когда «ставит человечеству ноль» (фраза из фильма «Три истории»), но все это было уравновешено глубинным, лишенным лицемерия гуманизмом. В кинематографе Киры Муратовой различимы классический, модернистский и постмодернистский периоды, а также совсем поздний, в котором ее «легкая муза» прорывается сквозь нарастающие пессимизм и депрессию.

Муратова с самого начала никуда не вписывалась: ни во ВГИК, ни в Одесскую киностудию, ни в западную фестивальную тусовку, одно время шумно превозносившую ее. Даже подданство у режиссера было не российским, не украинским и не советским, а румынским. Доставшееся от матери, оно причиняло тогда немало хлопот. Единственное свидетельство принадлежности Муратовой к ареалу советского кино — то, что она окончила мастерскую Сергея Герасимова и начала работать не без его помощи и поддержки. Но и она не спасла ранние муратовские фильмы от полочной судьбы. Сегодня сложно понять, чем так раздражили цензоров «Долгие проводы», а до них — «Короткие встречи», «провинциальные мелодрамы» о простых людях и их простых чувствах. Именно эти черно-белые фильмы Муратовой, вобравшие антураж и стиль 1960-х — начала 1970-х годов, нисколько не устарели, в отличие от многих образцов кино той эпохи. Идеально чувствуя и слыша своих соотечественников (в ее фильмах неповторим голос южнорусской улицы), Муратова ухитрилась снять первые в нашей кинематографии несоветские — не путать с антисоветскими — фильмы. С них начались долгие проводы советского кино.

Фильм Муратовой «Среди серых камней» был изуродован и выпущен под чужим именем. Даже в разгар перестройки были попытки цензурировать «Астенический синдром» — один из самых трагических фильмов Муратовой. Но и в нем появляется фигура толстой школьной завучихи, столь органичной в своем одноклеточном естестве, что невозможно ею не любоваться. Красота человека, как и всего сущего, в муратовской концепции определяется его естественностью, а совсем не культурным или моральным цензом. Чем примитивнее экземпляр людской породы, тем непроизвольнее проявляется его самоценная сущность. Чем больше ее требования задавлены «надстройкой», тем сильнее они прорываются астенией или агрессией, внутренней либо внешней истерикой.

В «Чеховских мотивах» Муратова дразнит истеблишмент и массовый вкус зрелищем бескомпромиссным и хулиганским.

Режиссер остается, подобно одной из героинь своего фильма, «террористкой-ниспровергательницей в душе» и напоминает о временах авангарда, когда слово «террор» ассоциировалось не только с политикой, но и с эстетикой и даже с этикой.

А в «Мелодии для шарманки» Муратова заставляет зрителя совершить долгое и мучительное путешествие вместе с двумя детьми-сиротами через храмы потребительской цивилизации: супермаркеты, казино, новогодние ярмарки тщеславия.

Муратова сама снялась в своих «Коротких встречах» вместе с Владимиром Высоцким и дебютировавшей здесь Ниной Руслановой. Даже самые именитые актеры раскрывались по-новому в ее фильмах, а Зинаида Шарко сыграла в «Долгих проводах» лучшую роль своей жизни. Часто приглашая московских знаменитостей, таких как Олег Табаков или Алла Демидова, Кира Муратова всегда оставалась верна своим одесским землякам: Наталья Бузько, Георгий Делиев, Леонид Кушнир были постоянными членами ее творческой команды. Особенную роль в ней играл драматург и художник Евгений Голубенко, муж Муратовой, чью поддержку она чувствовала до последних дней, когда уже не имела сил снимать.

Последним фильмом режиссера стало шестилетней давности «Вечное возвращение» — полная пугающей глубины шутка гения, вдохновленного «легкой музой». Скетч с условными масками и гэгами, настоящий парад-алле разыгрывают патентованные муратовские артисты. Апофеозом меланхолии, которая пронизывает эту картину о муках кинотворчества и непобедимости жизни, становится героиня Ренаты Литвиновой, возлежащая на тигрового окраса подушке: красота, раздавленная пошлостью. Или торжествующая над ней.

Весть о смерти Муратовой пришла в разгар «Кинотавра». В свое время она любила бывать на этом фестивале. Здесь она показывала свои фильмы, получала награды, ходила на пресс-конференции и обсуждения. И не за одними похвалами. Чего только ни приходилось ей порой услышать. Но имена гонителей ранних фильмов Муратовой скоро забудутся. А сами фильмы останутся в истории кино навсегда.

Андрей Плахов