Японский взгляд на российско-американские отношения. Размышления Акио Кавато

Каков горизонт у грядущего саммита президентов Путина и Трампа

Говорят, что приближается саммит между президентами Путиным и Трампом. Трамп, потерявший поддержку своих союзников на недавней встрече «семерки», даже предложил возвращение России в клубный формат — «восьмерку». Означает ли это, что президент США нуждается в помощи России? И, если это так, неужели он снимет санкции против нее?

Если совсем лаконично, то ответ на оба вопроса однозначный: нет. И, хотя любые спекуляции, в принципе, возможны, обе эти две версии всерьез рассматривать не стоит. Во-первых, потому что позиции Трампа во всем мире и в контактах с европейскими партнерами не столь ухудшились: для союзников отношения с США остаются по-прежнему выгодными и нужными и американская экономика растет, тогда как экономика Китая демонстрирует признаки свертывания роста и даже более того — спирального падения. Во-вторых, снятие санкций с России в американской повестке просто не значится: Трампу для достижения внутриполитических целей достаточно всего лишь сломать имидж «России-злодейки», вмешавшейся в американские выборы (именно этот сюжет представляется для него самым болезненным и сулит неприятностями и на промежуточных выборах осенью, и при выдвижении на второй президентский срок). Чтобы решить эту задачу, достаточно на предстоящей встрече с Путиным добиться договоренности об отказе от вмешательства во внутренние дела друг друга и от экспансии за границу с применением вооруженных сил. А снятие санкций — совсем другой сюжет, к тому же для того, чтобы этого добиться, необходимо получить предварительное согласие Конгресса США. Это, как говорится, «в другой жизни»…

Прагматика нового образца

Чтобы не ошибиться с оценкой перспектив, следует иметь в виду ключевую деталь: Трамп вовсе не собирается радикально менять мировой порядок и рубить сук, на котором США достаточно комфортно сидят. Он лишь хочет расширить место для «сиденья на суку» — и в этом, собственно говоря, заключена вся прагматика нового образца, которую президент США демонстрирует. Если конкретно, то в настоящее время Трамп последовательно решает важнейшую задачу: старается срезать импорты из Китая, Германии и Японии, с тем чтобы увеличить промышленное производство и создавать рабочие места в США. Ему особенно важно улучшать жизнь белого населения, проживающего в центральных районах страны США — в так называемом ржавом поясе, где угольная, металлургическая, автомобильная и прочие индустрии потеряли конкурентоспособность. Жители именно этих территорий сыграли решающую роль в избрании Трампа президентом, и он не просто отвечает им благодарностью — он борется за их голоса уже для будущей президентской кампании.

Его тактика сурова, он неуступчив в требованиях, ставит ультиматумы ведущим торговым партнерам, готов к конфронтации на всех экономических фронтах одновременно: объявил о повышении импортных пошлин на китайские товары на 10–25 процентов (из-за этого Китай может лишиться экспортов на сумму 250 млрд долларов), с июля собирается вводить заградительные пошлины в отношении европейских союзников. Словом, идет напролом.

Все так, но не стоит забывать: суровость свойственна американцам еще со времен их борьбы с индейцами в XIX веке. Да и примеры новейшей истории это ярко иллюстрируют: в 1971 году, например, президент Никсон, сталкиваясь с проблемой растущего торгового дефицита, односторонне девальвировал доллар на треть, а в 1985 году президент Рейган «уронил» доллар вполовину в отношении японской иены, добиваясь уступок от Токио. Сегодня действиями Трампа недоволен Китай, и союзники кричат, потому что президент США собирается существенно урезать доходы, которые партнеры до сих пор припеваючи извлекали на американском рынке. Но от этого крика мир не разрушится: даже с урезанной выгодой отношения с США выгодны и нужны всем.

Глобальная экономическая система, которая была построена по окончании Второй мировой войны, тоже не распадется. Львиная доля мировой торговли проводится с использованием единственной «мировой» валюты — доллара, и, пока не удастся создать ему действенную альтернативу, так и будет. Сохранятся в качестве главного средства резервирования и вложения в американские государственные облигации — ничего надежнее в мире сегодня пока не придумано. Да и американский рынок сбыта не утрачивает позиций — остается самым большим и открытым в мире. Стоит ли удивляться, что предприятия третьих стран не рискуют нарушать санкционные меры США, введенные, скажем, против России? Явно не стоит: ведь угроза непослушания фатальна — не просто запрет вести бизнес в США, а вести бизнес вообще…

Сильные, но аморальные?

Люди во всем мире привыкли к миссионерскому образу США, которые стремятся поделиться с другими благами свободы и демократии: мол, мы, американцы, стали богатыми благодаря демократической системе. В этом есть определенная доля правды, но, на мой взгляд, в развитии экономики США куда более существенную роль сыграл большой приток людей (и их сбережений), а также огромные инвестиции из Европы в последней половине XIX века.

Надо отдать должное: из уст Дональда Трампа миссионерских призывов не слышно, не говорит он о свободе с демократией.

Он знает, что эти слова сегодня не радуют белое население, которое от заигрываний с миссионерством на самом деле страдает. Ведь борьба за торжество этих принципов, как в США, так и в глобальном масштабе, приводит только к расширению прав меньшинств и увеличению импорта из-за границы. Кроме того, «свобода и демократия» — это скорее лозунг для Демократической партии.

Трамп не просто избегает этих сюжетов, он отказывается от прежних попыток на regime change в чужих дворах: четко заявил об этом в своем выступлении в ООН в сентябре прошлого года, а на следующий финансовый год предлагает и вовсе вычеркнуть бюджетное ассигнование на National Endowment for Democracy (говорят, что этот фонд был создан при Рейгане под эгидой ЦРУ и до сих пор распределяет деньги разным негосударственным организациям, которые оказывают помощь оппозиционным силам за границей — подлинным и самозваным). Он хочет положить конец этой деятельности — ведь она постоянно творит ненужные конфликты за границей и иногда даже финансирует оппозицию внутри самих США.

Трамп предлагает другие приоритеты: собирается подкрепить лидирующую позицию США во всем мире более «мужским» и экономически выгодным способом, то есть за счет перевооружения. На следующий финансовый год он просит Конгресс увеличить военные расходы примерно на 8 процентов (запрашиваемая сумма прибавки почти совпадает с суммой годового оборонного бюджета РФ) и делает специальный упор на модернизацию и наращивание ядерных оружий.

Потолок ожиданий

На этом фоне и будет проходить возможный саммит России с США. И какие бы оптимистичные прогнозы ни звучали, потолок реальных ожиданий в отношении этой встречи довольно низкий.

Во-первых, Трамп (и об этом уже говорилось в начале этих заметок) не может даже при желании одним махом снять санкции против России из-за специального закона, который почти единогласно был принят Конгрессом в июле прошлого года. В соответствии с его положениями президент США вынужден заранее консультироваться с Конгрессом при принятии любых решений на этот счет. Единственный ресурс, имеющийся у Трампа в активе,— это «административные исключения» в рамках уже введенных ограничительных мер. То есть «точечные» процедуры по отдельным позициям — это максимум возможного на санкционной «поляне». Во-вторых, очевидно: оба лидера не смогут раз и навсегда «решить» конфликты на Украине и в Сирии — успехом можно будет считать достижение договоренности о фактическом замораживании конфликтов в нынешнем состоянии.

И все же, даже с учетом всех подводных камней и ограниченных возможностей, ценность возможного саммита чрезвычайно высока: он смог бы изменить вектор российско-американских отношений — от прежнего напрасного (и опасного) витка конфронтации к договоренности о мирном сосуществовании в новом формате. Для Трампа пока достаточно потепления атмосферы и переформатирования образа России: из опасного врага — в партнера (уже это одно даст положительный эффект во время промежуточных выборов в США в ноябре). А о вероятности возвращения России в «восьмерку» рассуждать бессмысленно — оно вряд ли состоится, потому что сама Россия не хотела бы, чтобы ее снова оттуда выгоняли в случае изменения конъюнктуры, да и флирт с Западом Китаю не понравится.

И последнее. Япония и страны на Западе будут, безусловно, приветствовать умиротворение между Россией и США: для большинства Москва не является врагом, а улучшение российско-американских отношений будет освобождать руки правительств и предприятий этих государств в отношении России…

P.S. Означает ли все это, что свобода, демократия, права людей утратят былое политическое значение в мировых делах? Нет, конечно же: ведь все эти прекрасные принципы являются не столько политическими лозунгами, сколько естественным желанием людей, независимо от того, где они живут — на Западе или на Востоке.

Акио Кавато