Юрий Барсуков о нефти и политике

В начале 2016 года, когда участие России в переговорах с ОПЕК по стабилизации рынка нефти только начинало обсуждаться, большинство аналитиков и наблюдателей, в том числе и “Ъ”, были настроены скептически. Предыдущая разочаровывающая практика взаимодействия России и ОПЕК, крайне острые разногласия внутри самого картеля, неизбежная увязка экономических и геополитических вопросов на фоне военной операции Москвы в Сирии — все эти обстоятельства приводили к выводу, что из идеи договориться ничего хорошего не выйдет.

Тем поразительнее оказались результаты сделки. РФ впервые в истории пошла на сокращение добычи в масштабах всей отрасли и довольно успешно справилась с администрированием этой задачи. Партнеры по ОПЕК, несмотря на отклонения в политике отдельных стран, в целом перевыполнили свои обещания, демонстрируя такой уровень приверженности сделке, которого не было даже во время предыдущего кризиса перепроизводства в 1986 году. В результате цены с уровня ниже $30 за баррель в начале 2016 года выросли до нынешних $75, российский бюджет заработал триллионы рублей, компании — сотни миллиардов.

Обстоятельства складываются необычайно удачно для России, позволяя ей сейчас выйти из сделки ОПЕК+ без потерь и с минимальными рисками

Единственный вопрос, который с самого начала несколько омрачал эту радужную картину, в том, что из сделки придется рано или поздно выходить. События в Венесуэле, которая из-за затяжного экономического кризиса за два года потеряла почти половину нефтедобычи, а также возвращение санкций США в отношении Ирана приводят к тому, что выход из сделки или резкий пересмотр ее параметров должен состояться уже сейчас.

Но обстоятельства опять складываются необыкновенно удачно для России. Если раньше все предполагали, что выход будет постепенным, квоты ключевых стран останутся жесткими, а нарушения договоренностей (превышение квот) приведут к резкому падению цен, то теперь такая опасность гораздо меньше.

С рынка уже ушло около 900 тыс. баррелей в сутки венесуэльской нефти, а с сентября, когда вступят в силу санкции США, его покинет, вероятно, не менее 500 тыс. баррелей иранской нефти — в таких обстоятельствах никто и не заметит дополнительных 300 тыс. баррелей, на которые сейчас может увеличить добычу Россия.

Квоты будут пересматриваться 22–23 июня на саммите в Вене. Иран, Венесуэла и Ирак уже дали понять, что будут блокировать увеличение добычи в рамках ОПЕК. Их мотивы совершенно понятны — страны не хотят потерять долю рынка и стремятся заработать на росте цены, который непременно произойдет, если уход иранской нефти не будет сбалансирован. Кроме того, Иран особенно не хочет отдавать свою долю Саудовской Аравии, Кувейту и ОАЭ, учитывая геополитические противоречия. Однако едва ли в нынешней ситуации Иран, Венесуэла и Ирак будут протестовать против роста добычи в дружественной России, которая к тому же не входит в ОПЕК.