Андрей Кортунов и Мэтью Рожански — о предстоящей встрече Владимира Путина и Дональда Трампа

В четверг стало известно, что на следующей неделе в Москву прибывает советник по национальной безопасности президента США Джон Болтон. Главная цель его визита — подготовка встречи российского и американского лидеров, вероятность проведения которой в июле подтверждают как в Москве, так и в Вашингтоне. О том, каковы могут быть итоги этой встречи, рассуждают в своей статье генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов и директор Института Кеннана при Международном научном центре имени Вудро Вильсона в Вашингтоне Мэттью Рожански.

Владимир Путин и Дональд Трамп предварительно договорились встретиться в июле. Это будет всего лишь третья личная встреча двух лидеров, хотя оба говорят о позитивных рабочих отношениях друг с другом и о том, что они часто общаются по телефону.

Саммит готовится на фоне крайне неблагоприятной внутриполитической обстановки в США. Белый дом пребывает в состоянии конфликта с командой Роберта Мюллера, назначенного спецпрокурором для расследования «российского досье» президента, причем Мюллер якобы намеревается допросить самого Дональда Трампа. С другой стороны, приближаются ноябрьские промежуточные выборы в Конгресс США, и лидеры республиканцев и демократов уже начали говорить о рисках дальнейшего российского вмешательства в избирательный процесс.

В России сохраняется скепсис в отношении предстоящей встречи. Политики и эксперты высказывают сомнения в способности Трампа как-то повлиять на позицию США по важным для Москвы вопросам. Доминирующая точка зрения сводится к тому, что американский президент остается заложником поголовно антироссийского вашингтонского истеблишмента, а потому любые договоренности с Трампом могут быть заблокированы Конгрессом или даже бюрократами из окружения самого Трампа.

Однако президентам двух стран нужно думать не только о настроениях у себя дома, но и о возможных негативных последствиях нынешнего состояния двусторонних отношений. И не только для интересов России и США, но и для глобальной безопасности.

Со времени завершения холодной войны, а возможно, даже с начала 1980-х годов Москва и Вашингтон никогда не были так близки к прямому военному столкновению, как сегодня. Это результат нового уровня военной активности обеих сторон: учений, маневров и боевых операций на земле, в воздухе и на море в пространстве от Балтики до Ближнего Востока. В некоторых случаях силы России и НАТО едва не входили в прямое столкновение друг с другом, и лишь с огромным трудом сторонам удавалось избежать непоправимой эскалации.

И Россия, и США намереваются вкладывать миллиарды и миллиарды долларов в модернизацию своих ядерных арсеналов. Даже если эти арсеналы абсолютно надежны и не создают дополнительных угроз безопасности сами по себе, складывается впечатление, что мы втягиваемся в новую гонку вооружений, как признали сами президенты в ходе телефонного разговора в марте. Особенно опасной новой угрозой в ядерной сфере представляется возможность успешной кибератаки, исходящей от третьего государства или от негосударственной организации, что заставит одну из сторон повысить уровень боеготовности своих ядерных сил. Ответное повышение боеготовности другой стороной способно привести к эскалации с самыми серьезными последствиями.

Предстоящая встреча Трампа и Путина не решит фундаментальные проблемы между Москвой и Вашингтоном. Ни один из двух лидеров не может, да и не должен, пойти на односторонние уступки в вопросах, которые он считает жизненно важными для безопасности своей страны.

И все же встреча могла бы открыть путь к стабилизации отношений, что в сложившихся условиях уже было бы большим достижением.

Простым, но крайне важным шагом в этом направлении могло бы стать подтверждение совместного заявления Рональда Рейгана и Михаила Горбачева, сделанного на встрече в Рейкьявике в 1986 году, о том, что «в ядерной войне нельзя победить и потому ее нельзя допустить». Напомним, что 32 года назад советские и американские лидеры обсуждали вопрос о полной ликвидации ядерного оружия и приверженность двух сторон этой цели была подтверждена президентами Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым в 2009 году.

Однако сегодня Договор о РСМД от 1987 года практически утратил силу из-за постоянных взаимных обвинений сторон в предполагаемых нарушениях. Будущее договора СНВ-3, ограничивающего стратегические арсеналы двух стран, выглядит все менее и менее определенным. В этих условиях долгосрочная задача полного уничтожения ядерного оружия на планете вряд ли стоит на повестке дня в Москве или в Вашингтоне. В данный момент стороны должны сосредоточиться хотя бы на том, как пробуксовка процесса двустороннего контроля над вооружениями воздействует на вопросы глобального ядерного нераспространения.

Это особенно важно в свете недавнего выхода США из многостороннего ядерного соглашения с Ираном. Возникает реальная угроза того, что Иран теперь возобновит свою ядерную программу, что приведет к цепной реакции ядерного распространения по всему Ближнему Востоку. Если Москва и Вашингтон не хотят, чтобы предстоящая в 2020 году Обзорная конференция по Договору о нераспространении ядерного оружия стала последним вздохом умирающего режима нераспространения, Трамп и Путин обязаны показать, что они серьезно воспринимают обязательства своих стран по сокращению ядерных арсеналов.

Боевые действия в Сирии и на Украине уже привели к потере сотен тысяч жизней и появлению миллионов беженцев на Ближнем Востоке, в Европе и других регионах. Москва и Вашингтон имеют в своем распоряжении ресурсы, инструменты и рычаги влияния, критически важные для прекращения насилия и в конечном счете для урегулирования этих конфликтов. Хотя в настоящее время наши страны пытаются договориться хотя бы о самых первых шагах по урегулированию, таких как выполнение минских договоренностей по Украине и активизация женевского переговорного процесса по Сирии, политическая воля, необходимая для реального прогресса, остается в явном дефиците. Договоренность на высшем уровне могла бы восполнить этот дефицит, придав нужное ускорение миротворческим усилиям как в Сирии, так и на Украине.

Наконец, в результате многолетней «войны санкций» и политики взаимной изоляции контакты между простыми американцами и россиянами опустились до неприемлемо низкого уровня, что не отвечает интересам ни одной из сторон. Дело дошло до того, что стало трудно поддерживать элементарные функции посольств и консульств — таковы результаты высылок дипломатов и закрытия дипломатических объектов США и России на территории друг друга.

В итоге снижаются объемы взаимного туризма, идут на спад многолетние связи в сфере науки, культуры, образования. Устойчивое и длительное снижение контактов между нашими обществами происходит в первый раз за 50 лет после подписания Генерального соглашения по обменам в 1958 году — в самый разгар холодной войны. Даже если взаимные санкции сохранятся, оба президента должны дать ясный сигнал о том, что они считают сохранение контактов между дипломатами, парламентариями, бизнесменами, учеными и институтами гражданского общества необходимой составной частью для мирных и добрососедских российско-американских отношений, особенно в условиях ограничения каналов связи на официальном уровне.

Несмотря на глубокий кризис в отношениях между нашими странами, американцы и россияне по-прежнему интересуются друг другом, и они в значительной мере отторгают конфронтационные официальные нарративы. Россияне стоят в очередях за американскими визами в посольстве США, а американцы составили самую многочисленную группу иностранных болельщиков на проходящем сейчас в России чемпионате мира по футболу. Было бы несправедливым и близоруким переложить на обычных граждан издержки, связанные с противостоянием на межгосударственном уровне.

Подчеркнем еще раз: разногласия между Москвой и Вашингтоном очень значительны, и по многим вопросам два президента не смогут договориться. Задача встречи не в том, чтобы закрыть глаза на разногласия или, вопреки всему, заключить какую-то «большую сделку». Задача в другом — послать нужный и четкий сигнал, дающий российскому и американскому правительствам возможность начать восстанавливать сотрудничество там, где это с очевидностью отвечает интересам обеих сторон.

История отношений между Россией и Америкой показывает, что ничто не может заменить личные контакты между лидерами двух стран. Так было при Ричарде Никсоне и Леониде Брежневе, при Рональде Рейгане и Михаиле Горбачеве, при Билле Клинтоне и Борисе Ельцине. Контакты на высшем уровне особенно важны именно сегодня, когда большинство контактов на более низких уровнях оказались прерванными.

Нынешний конфликт между Москвой и Вашингтоном не стал и не станет новой холодной войной. Но некоторые уроки холодной войны не утратили своей актуальности и по сей день. В частности, тот урок, что дипломатия саммитов не всегда сводится к празднованию исторических достижений и больших побед. Она не менее нужна тогда, когда надо переломить негативную динамику отношений. И открыть возможности для той повседневной практической работы, которая не дает холодной войне перерасти в горячую.