Иван Сухов о том, чего в Шанинке не нашли проверяющие

Каждый раз, когда «под огонь» попадает какое-то важное место или учреждение, возникают две полемические позиции. Одни говорят: стоп, это важное для всех место. Например, школа в ста шагах от Кремля. В ней учились вы, он, она, еще десять наших знакомых, она не должна пропасть, даже если там нашелся учитель-педофил, берегите школу, не выносите сор. Другие возражают: минуточку. Наказаний без вины не бывает, это еще Жеглов говорил. Нашли нарушения — пусть устраняют, от этого учреждению только польза, оно станет еще лучше, а закрывать его никто и не собирался. Эти две позиции всегда примерно одинаковые, они всегда звучат отчетливее любых попыток разобраться в нюансах, поэтому нюансы стираются, конфликты смешиваются до степени неразличимости, и когда очередные проверяющие приходят в очередное важное место, публика уже только вяло отмахивается: «Опять!»

Почти одновременно с появлением сообщений о лишении Шанинки аккредитации был опубликован список претензий Рособрнадзора. Читаешь его, и вот это «давайте разберемся», конечно, начинает заглушать доводы тех, кто кричит: «Волки!» — подразумевая, что в МВШСЭН пришли не с будничной проверкой, а с намерением добиться ее исчезновения. Из тридцати с лишним страниц легко сделать вывод, что шанинские преподаватели — наверняка из благих намерений — увлеклись своими социальными и экономическими науками, а о будничных требованиях федеральных государственных образовательных стандартов забыли. Ну вот, теперь есть повод вспомнить, недостатки устранить и, пожалуйста, работать дальше, и даже аккредитацию, может быть, вернут.

Но теперь я позволю себе несколько слов именно как выпускник Шанинки. В 2015 году я окончил там российско-британскую магистратуру, несмотря на то что у меня к этому моменту уже 12 лет как была российская степень кандидата наук, а до нее — два диплома о высшем образовании. Я вполне уверен, что если моей диссертацией заинтересуется «Диссернет», он не найдет там плагиата: я работал с материалом, которого ни у кого в России на тот момент не было, и работал так, как, в моем понимании, должен был работать честный исследователь. Но в то же время я отдаю себе отчет в том, что вся моя работа над диссертацией и ее защита были в довольно высокой степени следствием понимания формальных правил и готовности их выполнить. Я мог, например, соблюсти положенную долю источников и литературы на иностранном языке. Но это совершенно не означало, что я всю эту литературу читал или хотя бы листал. Шанинка была первым и пока единственным в моей жизни местом, где я оказался перед необходимостью читать. В том числе и то, что с точки зрения российских академических нормативов я вообще-то должен был прочитать еще к диплому, не говоря уж о кандидатской. Но не прочитал, пока не пришел в Шанинку. ФГОСы, которые, как показывает нам Рособрнадзор, нарушены в Шанинке, всю мою долгую учебную жизнь давали мне возможность не читать: достаточно было делать вид. В Шанинке, с ее, например, системой анонимной аттестации письменных работ, наверное, тоже можно было проявить прыткость ума и обманывать экзаменаторов. Но я, как, наверное, и большинство слушателей, независимо от возраста и академического бэкграунда, пришел туда не для имитации. А теперь Шанинку наказывают за то, что она не соблюдает правил, поощряющих имитацию.

Совет Шанинки решил, что школа будет работать дальше. Если они не смогут выдавать российские госдипломы, это лишь подчеркнет то, что и так было ясно — в отличие от подавляющего большинства учреждений российской системы образования, сюда идут не за российским дипломом. В том числе потому, что за российский диплом можно биться шесть лет, а можно понять последовательность нужных манипуляций, выполнить их и получить диплом, и никто не отличит первый от второго.

Партнеры Шанинки, университеты Манчестера и Ковентри пребывают вне ведения Рособрнадзора. Разумеется, борцы за ФГОСы, в каком бы ведомстве они ни сидели, не согласятся долго терпеть это иноземное влияние. Тогда имитация победит еще в одном месте. Те, кто считает, что на нее не стоит тратить время, наверное, уедут, если успеют. Наверное, это будет победа, стоящая пары звезд на погонах. Но всерьез назвать это победой российского образования язык едва ли повернется даже у возможных победителей.