Стартапы для внутреннего пользования
Российские IT-проекты развиваются на свои деньги и не стремятся за рубеж
В отличие от большинства американских стартапов 71% российских созданы на собственные средства и не финансируются внешними инвесторами. Почти все они не решаются выйти за пределы местного рынка, продавая услуги только внутри России. Рынок пока не совпадает с ожиданиями инвесторов, которые заинтересованы в искусственном интеллекте и блокчейне, отмечают эксперты.
Фото: Reuters
Внешние инвесторы есть только у 29% российских стартапов, 71% развиваются сами, без внешней поддержки, говорится в исследовании «Стартап-барометр 2018», которое провели партнер iTech Capital Алексей Соловьев, Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ) и EY. Исследование проводилось с помощью анкетирования 300 основателей российских стартапов в марте-апреле 2018 года. Это почти 10% рынка, отмечает Алексей Соловьев.
Напротив, в США среди зарабатывающих стартапов доля привлекших инвестиции в инновационных хабах — Кремниевой долине, Бостоне, Лос-Анджелесе или Сиэтле — приближается к 100%, указывает управляющий директор Gagarin Capital Николай Давыдов. «Дело в интенсивности конкурентной борьбы в новых сегментах с высоким влиянием сетевого эффекта: победитель заберет все или практически все»,— объясняет он. По его мнению, в России предприниматели не привыкли работать с венчурным капиталом и практически все деньги на рынке можно назвать непрофильными. «Ситуация сильно не изменится, пока в Россию не придут массово зарубежные инвесторы»,— резюмирует господин Давыдов.
Около 70% опрошенных отметили, что получают внутри страны от 75% до 100% всего дохода. Для этого есть ряд причин: так, сервис может быть привязан к местной экосистеме, законодательству, особенностям экономики, указывает директор акселератора ФРИИ Дмитрий Калаев. Кроме того, команда стартапа часто не способна работать на Западе, так как ей не хватает знания языка, или просто не готова на переезд, когда этого требует выход на зарубежный рынок, из-за сравнительно низкого уровня мобильности среди россиян в целом. По мнению господина Калаева, российскому рынку, в общем, хватает амбициозных основателей: «Многие успокаиваются, построив бизнес с выручкой $2–5 млн в год».
У 64% российских стартаперов уже есть негативный опыт, связанный с провалом проекта и закрытием бизнеса. Но это все чаще воспринимается инвесторами как плюс, а не минус, уточняет Алексей Соловьев. «Перешедший к нам из советского прошлого стереотип "один раз оступился — уже неудачник" теряет свой вес. Инвестору важен не факт ошибки, а наличие полученного опыта и умение эти ошибки исправлять»,— поясняет он.
Наиболее популярные сегменты, в которых предпочитают создавать проекты предприниматели,— маркетплейсы, финтех и SaaS (soft as a service — софт как услуга). Только в последних двух нишах специализация стартапов и интересы инвесторов совпадают, говорится в исследовании. Так, в 2017 году венчурные инвесторы отметили искусственный интеллект, машинное обучение и блокчейн в качестве предпочитаемых сегментов для вложений. Среди стартаперов же этими направлениями занимаются не более 1–2%. «Далеко не каждый предприниматель начинает проект с просчета бизнес-модели и планов выхода, иногда основной мотив — интересная идея. К тому же, в отличие от более развитых рынков, в России меньше так называемых серийных предпринимателей, которые уже имеют опыт продажи бизнеса и строят новый с этим же прицелом»,— объясняет причины разрыва между ожиданиями инвесторов и стартаперов партнер EY Антон Устименко.