Французы вышли в финал, обыграв бельгийцев

Первым финалистом российского чемпионата мира стала сборная Франции. В полуфинальном матче в Санкт-Петербурге с бельгийской командой, которая очень многим казалась достойной чемпионского титула, французы продемонстрировали и класс, и умение терпеть, выиграв — 1:0 — благодаря голу Самюэля Умтити во втором тайме.

Ну разве мог этот матч двух под завязку наполненных талантом, чемпионскими признаками команд обойтись без разогрева в виде ожесточенных споров людей, для которых футбол — хлеб жизни или, по сути, вся жизнь, на самые разные темы? Спорили матерые комментаторы в пресс-центре петербургской арены. Спорили в соцсетях великий немецкий бомбардир Юрген Клинсман и великий бомбардир английский Алан Ширер. Спорили о том, какая из навскидку абсолютно равных сборных все-таки сильнее. Спорили о том, сработает ли очередной трюк бельгийского тренера Роберто Мартинеса, который, кажется, решил, что каждый его ход должен лупить по лбу любого аналитика. Теперь он удивил тем, что дисквалифицированного правого защитника Тома Менье заменил Муссой Дембеле, при том что тот вообще-то хавбек вроде бы без присущих Менье навыков и играющий в центре, словно был уверен, что у Насера Шадли хватит сил закрыть весь фланг от флажка до флажка.

А вскоре, посмотрев десять минут этого матча, футбольные легенды вне зависимости от симпатий уверенно констатировали: Мартинес опять выигрывает свой тактический бой, как выиграл его в четвертьфинале у бразильцев. Потому что Шадли везде успевает. Потому что насыщенная средняя линия не отдает мяч французам, а у Эдена Азара — гектары пространства, свободные коридоры. Потому что некоторые французские игроки слишком явно нервничают, и Бенжамен Павар, получив шанс разогнать контратаку, вдруг дарит мяч сопернику, хотя никто его не прессингует.

И те, кто высказывал это мнение, совсем не хотели даже думать о такой версии: а вдруг французов устраивает такая ситуация? А вдруг они просто не собираются наступать на те же грабли, что нокаутировали бразильцев, которые поперли на сборную Бельгии, забыв о том, что с ней нужно все время оглядываться назад? Так, может быть, правильнее самим пригласить бельгийцев на свою половину, внушить им ощущение вседозволенности — и кольнуть? И вот Килиан Мбаппе чуть не убежал один на один.

Но, честно говоря, этот матч долго убеждал, что правы все же те, кому нравятся бельгийцы. Ведь из этого преимущества острое выкристаллизовывалось постоянно. Дважды подряд очень неприятно бил Азар, и во втором случае голкиперу Уго Льорису помог центральный защитник Рафаэль Варан, зацепивший мяч головой. А потом уже пришлось спасать и лично Льорису. Тоби Алдервейрелд после углового стрелял с разворота в угол. Льорис, такое было ощущение, еще за секунду до удара прочитал, куда он пойдет, и допрыгнул до него внешне легко. Когда перечисляют французские козыри на нынешнем чемпионате, о вратаре обычно вспоминают в последнюю очередь. А Льорис между тем такой же козырь, как Мбаппе или Антуан Гризман.

А аналитики, расхваливая французского голкипера и бельгийцев, кажется, не обратили внимания на то, что на поле происходят трансформации, и французы, только что поддававшиеся давлению, перестают дрожать и все чаще не робко поглядывают на чужую половину, а хозяйничают на ней. И теперь надо восхищаться не пронырливым Азаром, а тонким Гризманом, аккуратной перекидкой вкладывающим мяч в ногу Мбаппе — под следующий пас, уже смертельный. Смертельным он не вышел. Оливье Жиру все-таки сплоховал, почувствовав рядышком Алдервейрелда.

Но французы — от этого никуда не денешься — в концовке первого тайма были лучше. Гризман, Мбаппе продолжали пугать бельгийскую оборону скоростью, а мандражировавший Павар, приободрившись, подключился так, что вывалился справа на Тибо Куртуа и получил такой момент, каких не было у Азара. Бельгийский голкипер, однако, сыграл не менее ярко, чем Льорис, зацепив отправленный французом мяч в дальний угол своей длиннющей, как у жирафа, ногой.

А в перерыве любопытно было разглядывать статистические выкладки. При некотором преимуществе бельгийцев во владении французы нанесли по их воротам 11 ударов. Больше — 12 — за тайм на этом чемпионате нанесла только одна команда — английская в матче со сборной Туниса. Ну и на кого тут было ставить? И кто говорил, что матч равных обречен быть скучноватым, пресным?

А во втором тайме стало еще веселее. Сборная Бельгии открыла его живо, атаками. Ждать, что сборную Франции они ошарашат, было глупо — в конце концов, она уже успела показать, что знает, как себя вести, когда бельгийцы наседают. Зато глупо было не ждать, что французы на наскоки не ответят. А ответ был страшным для бельгийцев.

Жиру, претендент на звание самого незадачливого форварда чемпионата, жутко переживал из-за того, что его накрыл Венсан Компани, что из выстраданного момента извлек всего-навсего угловой. Зря переживал. «Стандарты» — это такое же бронебойное французское оружие, как спурт Мбаппе. В общем, была очередная классная подача Гризмана — и прыжок Самюэля Умтити, опережающего Маруана Феллайни.

Франция повела. И тут же, вместо того чтобы поддаться соблазну поберечь лидерство, выдала какой-то сумасшедший отрезок. Это была пятиминутка шикарного футбола — с комбинациями во всю ширину поля, на скорости, а в качестве кульминации в ней был феноменальный по исполнению, ритму пас пяткой Мбаппе на Жиру. Нападающего, оставшегося перед Куртуа, опять успели накрыть… Этот футбол тянуло назвать чемпионским — именно так ведь должны играть сильнейшие команды мира.

Футбол сборной Бельгии, в который она заиграла, пережив отрезок французской гениальности, тянуло называть простыми определениями — злой, отчаянный.

Такой — поставившей все на кон, оголившей тылы — ее в России еще не доводилось видеть.

Бельгийцы шли вперед. А Мартинес бросал на передней край резервистов — Дриса Мертенса, Янника Карраско. Он очутился в том же незавидном положении, в котором очутились в матче с бельгийцами бразильцы, что-то важное вовремя не прочувствовавшие, проворонившие, вынужденные искать спасение в игре без изысков — в вечном навале, надеясь, что окопавшийся соперник все-таки разок ошибется. Когда-то же он дрожал.

Он был плотным, этот навал. И его плотность подчеркивала французские достоинства. Сборная Франции отбивалась удивительно спокойно, словно несколько лет играла на топовых турнирах в статусе аутсайдера, которого никто не боится, которому жизненно необходим навык выживания. И это тоже был футбол, вызывающий желание употребить громкое определение — чемпионский.

Алексей Доспехов