Три увлекательные книги 2018 года о жизни, смерти и любви

«Дневник Анны Франк. Графическая версия» Анны Франк, Ари Фольмана, Дэвида Полонски

«Манн, Иванов и Фербер», Москва, 2018, пер. С. Белокриницкой, М. Новиковой, М. Скаф

История Анны Франк известна буквально каждому. Маленькая еврейская девочка вместе с семьей скрывается от нацистов в убежище прямо посреди оккупированного Амстердама. Три года она описывает в дневнике их нехитрый быт, доверяет ему свои переживания, ссоры и влюбленность и мечтает о том, как война кончится, а Анна станет знаменитой писательницей и журналисткой.

Мечты Анны не сбылись. Семью Франк предали и выдали нацистам, все, включая юную Анну, погибли всего за несколько месяцев до победы. В живых остался лишь отец Анны — он и опубликовал записки дочери. Дневник стал, пожалуй, самым знаменитым свидетельством Второй мировой. Не повзрослев, Анна все-таки стала знаменитой писательницей. Ее книгу изучают в школах, ее имя знают все. И самое поразительное в этой истории — то, что в дневнике Анна Франк не просто показывает ужасы оккупации, но и рассказывает о собственном взрослении — честно, с юмором и поразительным чувством вкуса.

За графическую адаптацию книги взялись Ари Фольман и Дэвид Полонски, режиссер и арт-директор «Вальса с Башаром». «Вальс» десять лет назад стал первым анимационным фильмом, который был номинирован на «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке» и получил в аналогичной категории «Золотой глобус». Для «Дневника» такой стиль подходит идеально. Хотя текст книги пришлось сильно сократить (иначе вышел бы том в несколько тысяч страниц), он передан с удивительной бережностью и деликатностью. Анна и ее соседи по убежищу вышли живыми, ее отчасти тонкий, а отчасти жесткий юмор в графическом преломлении становится еще острее, и контраст между живой, непосредственной, юной девочкой и ее печальной судьбой — еще страшнее. Анне бы книга точно понравилась.

«Контракт с богом» Уилла Айснера

«Манн, Иванов и Фербер», Москва, 2018, пер. М. Заславского

Даже в 2018 году порой приходится, вздыхая, объяснять: нет, комиксы — это необязательно глупое чтиво. Да, книги с картинками — это полноценные книги. Нет, читать комиксы взрослому человеку ничуть не стыдно, а писать их не проще, чем «настоящие» романы.

Сложно представить, насколько труднее было сорок лет назад Уиллу Айснеру, когда он решил написать «Контракт с богом» — четыре истории о нью-йоркском доходном доме, в которых не было приключений и героев в плащах, зато были личные переживания, человеческие трагедии и тонкий юмор. Айснер когда-то приложил руку к классическим развлекательным комиксам вроде «Черного Ястреба» и «Духа», а в сороковые придумал, что армейские и производственные инструкции тоже можно сопровождать картинками. Неудивительно, что и первую книгу, к которой приклеилась теперь уже привычная характеристика «графический роман», написал тоже Айснер.

«Контракт» и сейчас остается почти идеальным примером графического романа. Он обезоруживающе искренний (первую новеллу вдохновили переживания автора после смерти любимой дочери), одновременно остроумный и жесткий. И, разумеется, «Контракт» прекрасно нарисован: двух цветов Айснеру достаточно для того, чтобы выразить любую мысль, а крупные планы, чередующиеся с общими, необычные ракурсы и изобретательные монтажные решения сделают честь любому кинематографисту. Неудивительно, что заднюю обложку, на которой обычно обитают восхваления от коллег и критиков, украшают реплики Нила Геймана и Курта Воннегута: Айснер — не человек, рисовавший картинки, а равный среди писателей самого высокого полета.

За сорок лет комиксы превратились в полноценный вид искусства. «Маус» получил Пулитцеровскую премию, «Хранители» входят во все списки лучших романов наравне с «Анной Карениной» и «Лолитой», сценарии для них пишут лучшие авторы. И всем этим комиксы обязаны Уиллу Айснеру, который в 1978 году выпустил маленькую книгу, совершившую большую революцию.

«Винсент» Барбары Сток

«Манн, Иванов и Фербер», Москва, 2018, пер. М. Скаф

Избитая фраза о том, что говорить о музыке — это как танцевать об архитектуре, отчасти правдива. Словами можно описать жизненные перипетии композитора, пересказать его разговоры с друзьями, процитировать письма, но саму эссенцию музыки не ухватишь. Верно это и для рассказа о художнике.

В общих чертах печальная судьба Винсента Ван Гога известна всем: писал удивительные, но никому особо ненужные картины, переписывался с братом, дружил с Гогеном, сошел с ума, отрезал себе ухо, а позже застрелился. Этот лапидарный пересказ, разумеется, ничего в его жизни не объясняет. Какие слова могут показать мир таким, как его видел Ван Гог? Какие метафоры помогут погрузиться в его голову и почувствовать эту тонкую грань между безумием и гениальностью?

Формат графического романа подходит здесь лучше всего. Сперва стиль книги кажется нелепым: простые диалоги, лица «палка-палка-огуречик», вместо импрессионизма и чутких деталей — картинки в духе детской раскраски. Не трагическая история, а Ван Гог для самых маленьких. Но понемногу роман раскрывается. Цвета становятся ярче, прямая и скучноватая поначалу сетка иллюстраций начинает плясать, силуэты расплываются, и читатель погружается в глубину безумия вместе с художником. Приступы сумасшествия проходят, книга дает читателю передохнуть — и снова бросается в пучину. Похожего эффекта добивался кинорежиссер Ричард Линклейтер в фильме «Помутнение», превратив Роберта Дауни-младшего и Киану Ривза в мультяшек не для того, чтобы облегчить историю, а для того, чтобы серьезные темы на фоне несерьезной стилистики выделялись еще сильнее.

И да, детям эту книгу читать точно рановато. Несмотря на кажущуюся несерьезность, предназначена она для читателей постарше.

Егор Михайлов