Как укрепляли границу огульной очисткой погранполосы

9 августа 1933 года ОГПУ подвело итоги широкомасштабной операции по очистке западных районов СССР от шпионов, диверсантов и антисоветских элементов. Считалось, что проведенные аресты и выселения предотвратили восстание в приграничных областях, которое могло перерасти в войну с буржуазными государствами. Но эта операция имела и другие далеко идущие последствия.

«Максимально организованно и без шума»

10 апреля 1933 года Центральная сыскная полиция Финляндии направила в финский МИД доклад о политическом и экономическом положении на сопредельной советской территории. В документе утверждалось, что три четверти населения Карелии — противники большевистской власти.

Насколько эта оценка соответствовала действительности, судить трудно. Но несомненно одно. Начавшиеся в 1932 году продовольственные затруднения, переросшие в немалом числе регионов в масштабный голод, способствовали резкому росту числа недовольных положением в стране граждан СССР. Но недовольство существующим строем и желание бороться с ним — разные вещи. К тому же ряды тех, кто не на словах, а на деле был готов противостоять власти, к моменту написания доклада финской сыскной полиции заметно поредели. Ведь 16 марта 1933 года началась операция ОГПУ по зачистке погранполосы на западе страны.

Это мероприятие было далеко не первой попыткой убрать из приграничных районов «вредные элементы». Вопрос о необходимости очистки погранполосы рассматривался на заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б) и в 1923 году, и позднее. К примеру, во время коллективизации в решении, принятом 15 марта 1930 года и имевшем высший гриф секретности «Особая папка», говорилось:

«По имеющимся данным есть основание предположить, что в случае серьезных кулацко-крестьянских выступлений в правобережной Украине и Белоруссии, особенно в связи с предстоящим выселением из приграничных районов польско-кулацких контрреволюционных и шпионских элементов, польское правительство может пойти на вмешательство. Во избежание всего этого ЦК считает нужным дать ЦК КП(б)У и ЦК Белоруссии, а также соответствующим органам ОГПУ, следующие директивы:

1. директиву ЦК от 10 марта в борьбе с искривлениями партийной линии в деревне проводить со всей решительностью, особенно в приграничных округах Украины и Белоруссии;
2. сосредоточить внимание как в смысле политической работы, так и в смысле военно-чекистской подготовки на том, чтобы не были допущены какие бы то ни было выступления антисоветского характера в приграничных округах Украины и Белоруссии;
3. перебросить в приграничные округа в недельный срок достаточное количество опытных партийных работников за счет других округов на помощь местным организациям;
4. усилить в приграничных округах количественно и качественно в недельный срок оперативный состав и маневровые войсковые группы ОГПУ за счет других резервов ОГПУ;
5. операцию ареста и выселения кулацко-польских контрреволюционных элементов подготовить со всей тщательностью и провести в максимально короткий срок;
6. операцию выселения кулацко-польских элементов провести максимально организованно и без шума;
7. основное задание: предупреждать какое бы то ни было массовое выступление в приграничных округах;
8. с текстом этой директивы, как особо секретной, ознакомить только членов Политбюро ЦК КП(б)У и Бюро ЦК Белоруссии и ПП ОГПУ Балицкого и Раппопорта».

А 5 ноября 1930 года было принято решение о еще одной локальной чистке:

«В двухнедельный срок выработать конкретные меры в секретном порядке об очистке пограничных западных жел. дорог от поляков и антисоветских элементов».

Однако к весне 1933 года голод вызвал бурный рост недовольства властью. Риск возникновения восстаний и вмешательства извне резко возрос, и потому было решено провести масштабную операцию ОГПУ по всей западной границе СССР.

«Ликвидированы резидентуры»

26 марта 1933 года заместитель председателя ОГПУ Г. Г. Ягода докладывал Сталину о первых днях проведения операции:

«Начиная с 16-го марта с. г. операцией по очистке погранполосы на участках польской границы в УССР и Белоруссии, на участках польской и латвийской границы в Западной области и на участках латвийской и финской границы в ЛВО, по данным на 20-е марта с. г., вскрыто существование на протяжении всех границ к.-р. повстанческих и диверсионных организаций, непосредственно созданных и руководимых польским и финским генеральными штабами или связавшихся с ними в процессе собирания сил.

Организации были насаждены на главнейших стратегических направлениях вокруг жел. дор. узлов, укрепленных районов и оборонного строительства.

Почти по всем вскрытым организациям устанавливаются одни и те же сроки восстания, приуроченные к весне текущего года.

Наряду с разгромом повстанческих организаций и очагов ликвидированы резидентуры, переправы и многочисленная шпионская сеть ПГШ и финской разведки, в отдельных случаях сумевшая пробраться в кадровые части РККА, милицию, военные школы и оборонное строительство.

Помимо собирания сил, подготовки и объединения повстанческого подполья организациями проводилась систематическая работа по развалу колхозов, по срыву весенней посевной кампании, по усугублению продовольственных трудностей (путем сжигания, кражи и порчи запасов фуража и продовольствия) и по созданию недовольства и напряженного положения по всей погранполосе».

Выявляется, что значительная часть разведывательной работы 4 отдела штаба ЛВО контролировалась финохранкой

Описывая иностранный шпионаж, Ягода подробно остановился на успехах финнов и провальной работе подразделения советской военной разведки — 4-го отдела штаба Ленинградского военного округа:

«Вскрыта резидентура и отдельные связи финразведки в Карельской отдельной егерской бригаде и Осоавиахиме.

Установлено, что финразведка внедряла в Ленинградскую интернациональную военную школу свою агентуру и вела там к. р. националистическую работу. Начсостав бригады в подавляющем большинстве состоит из воспитанников интервоеншколы.

Арестованный начхозкоманды егерского батальона ЛИННОЛА-ЛЕХТИНЕЙ сознался в том, что с 1921 г. был провокатором финохранки в финкомпартии, а в 1928–29 гг., ведя разведывательную работу от 4-го отдела штаба ЛВО, сотрудничал с финской разведкой.

Выявляется, что значительная часть разведывательной работы 4 отдела штаба ЛВО контролировалась финохранкой.

Например, переправа курьеров для связи с 4-мя резидентами 4-го отдела штаба ЛВО в Финляндии проходила через одну-единственную линию на Карельском перешейке, заведовали которой 3 брата КОУХЬЯ, показавшие на допросе, что с 1929 г. они сотрудничают с финской охранкой.

Оба П.Р.П (пограничный разведывательный пункт), все в Карелии, на Карельском перешейке давали 100% провалов.

Арестованный б. командир отдельной карельской егерской бригады ИОКЕЛО сознался в том, что, будучи работником 4-го отдела штаба ЛВО, одновременно сотрудничал в Ламмерфорской охранке».

В докладе Ягоды приводились и итоговые данные первых дней операции по каждому региону, где проходила операция. По Украине приводились следующие цифры:

«Всего пока изъято 9.514 человек, из них по линии шпионажа и связи по шпионским делам 2.311 чел., по повстанческим организациям и группам — 6.074 чел., по связям бежавших за кордон, репрессированным и проч. признакам к.-р. — 1.119 чел. Изъято оружия 2.011 единиц, нарезного — 1.780, гладкоствольного — 213 единиц».

В Белоруссии результаты были скромнее:

«Всего по операции арестовано 3.492 чел., из коих по 13 к. р. организациям 445 чел., по 16 шпионским резидентурам 203 чел. и по признакам шпионства, повстанчества 2.844 ч.».

О Карелии и других приграничных районах Ленинградского военного округа в докладе говорилось:

«Всего арестовано 2.074 человека. Изъято оружия: винтовок — 875, обрезов и револьверов — 2.425 единиц».

Но операция продлилась гораздо дольше, чем предполагалось, и ее окончательные итоги были подведены лишь 9 августа 1933 года.

«Их действующие кадры и резерв»

В докладе заместителя председателя ОГПУ Г. Е. Прокофьева констатировалось:

«В итоге операции по границам Украины, Белоруссии, Западной и Ленинградской областей было арестовано — 18.802 человека. Из этого числа участников диверсионных и повстанческих организаций и групп — 14.391 человек и шпионов с выявленными их связями — 4.411 человек.

Реальные возможности осуществления поставленных противником задач базировались на использовании значительного количества польской мелкой шляхты, антисоветских и главным образом кулацких элементов, просочившихся за кордон в период 1930–1932 г.г. ...

Обученные диверсионному и разведывательному делу, они концентрировались при соответствующих аппаратах разведок, расположенных вдоль всей нашей западной границы, составляя их действующие кадры и резерв.

Приведенные цифры характерны в том отношении, что по линии диверсии только в одном Белорусском военном округе ликвидировано 18 крупных организаций, насажденных польским главным штабом вокруг Мозырьского, Минского и Полоцкого укрепленных районов, на основных стратегических направлениях Слуцк—Бобруйск, Плетенницы—Борисов, Лепель—Орша, на железнодорожных узлах Жлобин, Гомель, Орша, Осиповичи, Витебск, Новосокольники-Себеж и в местах, где расположены артиллерийские пороховые склады.

На отдельных участках границы, как, например, на Белорусской, из этих элементов для выброски на нашу территорию к весне 1933 года был сосредоточен резерв в 375 человек, тщательно подготовленный и обученный в специальных разведывательно-диверсионных школах».

В процессе операции ликвидировано 65 шпионских резидентур

Прокофьев писал и о конкретных целях, которые должны были уничтожить диверсанты. Но информация о важнейших успехах ОГПУ была напечатана в тексте доклада заглавными буквами:

«ПРИ ЛИКВИДАЦИИ ВЫЯВЛЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ЗАДЕРЖАНО 18 ЭМИССАРОВ ПОЛЬСКОЙ РАЗВЕДКИ, ПЕРЕБРОШЕННЫХ НА НАШУ ТЕРРИТОРИЮ ИЗ-ЗА КОРДОНА ДЛЯ РУКОВОДСТВА ДИВЕРСИОННОЙ РАБОТОЙ»

О нейтрализованных разведчиках противника говорилось:

«В процессе операции ликвидировано 65 шпионских резидентур польской (54), латвийской (5), румынской (4), финской (1) и эстонской (1) разведок, охватывающих Полоцкий, Минский, Мозырьский, Киевский укрепленные районы, ряд оборонительных строительств на Украине (Коростеньское, Шепетовское) и в ЛВО, Витебский и Гомельский железнодорожные узлы, авиабазы, военные заводы, пороховые и артиллерийские склады...

ПРИ ЛИКВИДАЦИИ РЕЗИДЕНТУР ЗАДЕРЖАНО НАХОДЯЩИХСЯ НА НЕЛЕГАЛЬНОМ ПОЛОЖЕНИИ 55 ЭМИССАРОВ ПОЛЬСКОЙ (49), РУМЫНСКОЙ (2), ФИНСКОЙ (1), ЛАТВИЙСКОЙ (3) РАЗВЕДОК».

Рассказывалось в докладе Прокофьева и о ликвидации повстанческих организаций:

«Ликвидированное операцией широкое повстанческое подполье в Приднестровье, на Правобережной Украине и в Карелии было тесно связано с закордонными петлюровскими и белофинскими центрами и инспирировалось польской и финской разведками...

Деятельностью повстанческих организаций было охвачено 140 районов пограничной полосы и приграничных районов Киевской, Винницкой, Одесской и Молдавской областей Украины, руководимых польско-петлюровской разведкой. В Карелии и ЛВО деятельностью повстанческих организаций было охвачено 23 района (15 районов в Карелии и 8 в ЛВО).

Общее количество к.-р. кулацко-петлюровского актива, арестованного по ликвидированным повстанческим организациям на Украине, достигает 7.758 человек. По ЛВО и Карелии число вовлеченных в активную повстанческую деятельность равнялось 1.641 человек».

Но самым большим достижением считалось продолжение операции:

«ПОЛЬЗУЯСЬ ПЕРЕХВАТОМ В НАШИ РУКИ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ, ЯВОК И ПЕРЕПРАВ ПРОТИВНИКА, ТОЛЬКО ЗА ВРЕМЯ С 15 АПРЕЛЯ ПО 1 АВГУСТА ВНОВЬ ЗАДЕРЖАНО 163 АГЕНТА ПОЛЬСКОЙ, ЛАТВИЙСКОЙ, ФИНСКОЙ, РУМЫНСКОЙ, ЭСТОНСКОЙ РАЗВЕДОК, Т. Е. ТАКОЕ КОЛИЧЕСТВО, КОТОРОЕ НА 126% ПРЕВЫШАЕТ ЧИСЛО ЭМИССАРОВ РАЗВЕДОК, ЗАДЕРЖАННЫХ ЗА ВСЕ ВРЕМЯ ОПЕРАЦИИ.

За этот же срок ликвидировано 12 резидентур (8 польских в УВО и БВО, 1 латвийская в Западной области и 2 финских в ЛВО) и 7 диверсионных организаций (в БССР — 4 и в ЛВО — 3)».

Но сколько среди задержанных было реальных шпионов и диверсантов, а скольких людей арестовали без всякой вины, по оговорам или для красивых цифр в отчетах? Судя по докладу Ягоды, в Белоруссии 2844 из 3492 человек, или 81% арестованных, были отправлены за решетку не за конкретные преступления, а «по признакам шпионства и повстанчества».

Однако в тот момент считалось, что цель оправдывала средства.

«Проведенная ликвидация очагов диверсии, повстанчества и шпионажа,— писал Прокофьев,— несомненно, оздоровила обстановку в пограничной полосе».

«Выселить их вместе с семьями»

Операция имела и другой итог. Руководители страны поверили, что с помощью очистки приграничной территории от нежелательных элементов можно обезопасить их от восстаний и связанных с ними опасностей. Опыт массовых выселений был уже накоплен во время коллективизации. Так что в 1935 году проверенным способом решили продолжить укрепление границы СССР на ее белорусском и украинском участке. В решении Политбюро «О мероприятиях по усилению охраны границы БССР» говорилось:

«Провести следующие мероприятия по очистке пограничных округов и районов Белоруссии:

а) Арестовать и выслать активный хулиганско-враждебный элемент, подозреваемый в шпионаже, произведя аресты только при наличии конкретного материала.

б) Переселить из погранполосы 2000 семейств неблагонадежного элемента с высылкой их за пределы Белоруссии».

Вскоре веру высшего руководства в эффективность очисток и выселений стали использовать в своих целях руководящие товарищи на местах. Ведь вместо того, чтобы ликвидировать экономические и прочие причины недовольства населения, гораздо проще было избавиться от недовольных. Второй секретарь ЦК КП(б) Украины и первый секретарь Киевского обкома П. П. Постышев 31 июля 1935 года писал Сталину:

«МАРХЛЕВСКИЙ (пограничный) район Киевской области, считающийся национальным польским районом, являлся наиболее засоренным районом антисоветскими и контрреволюционными элементами.

Весной 1935 года, согласно постановлению ЦК ВКП(б), выселено в отдаленные места Союза и переселено в отдаленные от границы районы Украины — 1.188 хозяйств антисоветских и ненадежных элементов и доприселено (так в тексте.– "История") в Мархлевский район, с целью укрепления границы, 745 хозяйств проверенных украинцев-колхозников, ударников, отобранных в южных районах Киевской области.

Эти мероприятия дали значительные результаты в укреплении Мархлевского района.

Однако весеннее переселение и выселение за пределы Украины полного результата не дало, так как количество хозяйств к выселению и переселению из Мархлевского района было дано весной ограниченное. В одиннадцати сельсоветах Мархлевского района переселение и выселение совсем не производилось. В Мархлевском районе имеется еще большое количество бывших участников банд, белых армий, польских легионеров, бывших контрабандистов, лиц, имевших связь с ранее вскрытыми шпионскими организациями, бывших кулаков и раскулаченных польских националистических элементов.

Дополнительной проработкой НКВД по 20-ти населенным пунктам выявлено 350 хозяйств, из которых 300 хозяйств надо переселить в другие области Украины и 50 хозяйств выселить на север».

В силу своего имущественного положения, являются безусловно врагами Советской власти

Затем произошло присоединение к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии и последовавшая за ней массовая очистка этих новых приграничных районов от нежелательного населения. 2 декабря 1939 года нарком внутренних дел СССР Л. П. Берия писал Сталину:

«В декабре 1920 года бывшее польское правительство издало декрет о насаждении в пограничных с СССР районах так называемых осадников.

Осадники выбирались исключительно из бывших военнослужащих-поляков, наделялись землей в количестве до 25 гектаров, получали сельхозинвентарь и поселялись вдоль границы Советской Белоруссии и Украины. Окруженные вниманием и заботой, поставленные в хорошие материальные условия, осадники являлись опорой бывшего правительства Польши и польской разведки.

Органами НКВД учтено в Западной Белоруссии 3.998 семейств осадников и по Западной Украине 9.436, а всего 13.434 семейства. Из этого количества органами НКВД арестовано 350 человек.

Ввиду того что осадники представляют благоприятную почву для всякого рода антисоветских действий и в подавляющем большинстве, в силу своего имущественного положения, являются безусловно врагами Советской власти, считаем необходимым выселить их вместе с семьями из занимаемых ими районов».

Потом чистили ставшие советскими и приграничными Прибалтику и Бессарабию с Северной Буковиной. Во время войны зачищали освобожденные от противника территории. А после Победы — снова приграничные территории.

«Огульный подход»

Итоги зачисток 1940–1950-х годов подвел в 1988 году председатель КГБ СССР В. М. Чебриков, писавший в комиссию Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями:

«В связи с поступившими в ЦК КПСС предложениями ЦК КП Латвии, Литвы и Эстонии о признании неправомерным административного выселения в 40-х и 50-х годах с территории этих республик некоторых категорий граждан Комитетом госбезопасности изучены архивные материалы по данному вопросу...

Всего из западных областей СССР в предвоенный и послевоенный периоды было выселено 618 084 чел., из них 49 107 арестовано. В том числе по республикам: из Латвии — 57 546 чел., 7 682 арестовано (1941 г.— 15 171, 1949 г.— 42 322, 1951 г.— 53); из Литвы — 108 034 чел., 11 308 арестовано (1941 г.— 15 851, 1948 г.— 39 766, 1949 г.— 29 180. 1950–52 гг.— 22 804); из Эстонии — 30 127 чел., 4116 арестовано (1941 г.— 9156, 1949 г.— 20 702, 1951 г.— 269); с Украины — 250 376 чел., 11 121 арестовано (1940 г.— 121 996, 1941 г.— 41 645, 1947 г.— 77 751, 1951 г.— 8984); из Белоруссии — 105 275 чел., 9401 арестовано (1940 г.— 73 521, 1941 г.— 31 754); из Молдавии — 66 726 чел., 5479 арестовано (1941 г.— 29 839. 1949 г.— 34 270, 1951 г.— 2617).

Мероприятия по выселению осуществлялись органами НКГБ и НКВД с участием партийного актива, представителей местных советов депутатов трудящихся. Выселявшимся разрешалось брать с собой деньги, ценности, одежду, продукты питания, мелкий сельскохозяйственный инвентарь общим весом до 1,5 тыс. кг на семью.

Подлежавшие выселению лица направлялись на жительство в районы Казахстана, Башкирской, Бурятской, Якутской и Коми АССР, Красноярского края. Архангельской, Иркутской, Новосибирской, Омской и ряда других областей под административный надзор органов милиции».

Председатель КГБ считал, что выселения были чрезвычайной, но вызванной ситуацией мерой, отмечая при этом:

«Однако в процессе осуществления мероприятий по выселению имели место факты нарушений социалистической законности — необоснованные аресты ряда граждан, огульный подход в оценке их социальной опасности. В течение 60–80-х годов по ходатайствам граждан часть дел на лиц, арестованных и высланных, пересмотрена и они полностью реабилитированы...

Что касается предложения ЦК компартий Латвии, Литвы и Эстонии о признании неправомерными решений союзных инстанций о выселениях в 40–50-х годах, то одновременная реабилитация всех категорий высланных была бы неоправданной, поскольку значительное число лиц, подвергшихся выселению, активно боролось против Советской власти».

А, кроме того, признание ошибок могло стоить слишком дорого. Причем в самом прямом смысле этого слова:

«Полная реабилитация всех лиц, выселявшихся в административном порядке,— писал Чебриков,— потребует денежной компенсации за конфискованное имущество в размере нескольких миллиардов рублей. Учета конфискованного имущества не имеется».

Евгений Жирнов