Почему лениться полезно, выясняли Никита Аронов и Мария Портнягина

Почему ученые реабилитируют лень, разбирался «Огонек»

Лень — эффективная стратегия выживания. К такому выводу пришли ученые Канзасского университета после масштабного исследования моллюсков, живших в Атлантическом океане за последние 5 млн лет. Корреляция однозначная: чем подвижнее и энергичнее эти животные, тем больше шансов на их исчезновение как вида. «Пожалуй, теперь правильнее говорить "выживают ленивейшие"»,— подытожил руководитель проекта Люк Строц.

Тезис можно было бы записать в парадоксы, но его подтверждает ряд свежих исследований, которые доказывают: лень в живой природе играет вообще куда большую роль, чем принято думать. Три года назад ученые из Университета Аризоны разоблачили даже трудяг-муравьев. Мол, не такие они и трудяги: только 3 процента рабочих особей всегда при деле, 72 процента половину своей жизни бездельничают, а еще 25 процентов не работают вообще никогда. Недавно ученые из Технологического института Джорджии, кажется, выяснили, почему. Выборочная лень части особей позволяет насекомым быстрее работать и не мешать друг другу. Если бы никто не ленился, работа шла бы медленнее. Теперь это открытие хотят использовать в разработке автономных роботов.

Впрочем, что там муравьи: немало исследований подводят к выводу, что сам наш организм запрограммирован лениться. Так, в Университете имени Саймона Фрейзера (Канада) добровольцам надевали специальные наколенные повязки, затрудняющие ходьбу. И вот, по мере изменения нагрузки, волонтеры инстинктивно выбирали наименее энергозатратный темп шага.

— Лень есть у всех, и у людей, и у животных. Если животное может ничего не делать и лежать, то оно лежит. Посмотрите на котов и собак,— говорит Сергей Савельев, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАН.— Тут все просто: любое движение приводит к тратам энергии. Если движение бессмысленно — это верный путь к смерти.

Существам с большим мозгом, вроде обезьян или нас с вами, экономить приходится не только мышечную энергию, но и умственную. Шутка ли: мозг, на который у людей приходится около 2 процентов веса, потребляет во время усиленных размышлений до четверти всей энергии организма. А в состоянии расслабления — только 8–10 процентов.

— И поэтому чем больше мозг, тем больше лень связана с интеллектуальной активностью. У нас в мозгу есть даже механизм поощрения лени,— объясняет Сергей Савельев.— В ответ на снижение метаболизма мозга нейроны вырабатывают каннабиноиды, морфин, эндорфин, окситоцин — целый набор «естественных наркотиков».

Похоже, организм получает от лени настоящее удовольствие. Другое дело, что регулярно делать это ему не дают. Правда, ученые все больше склоняются к тому, что не дают зря.

— У нас с ленью воюют, требуют, чтобы человек вовремя приходил на работу и сидел до конца рабочего дня, неодобрительно смотрят, если он решил полежать на диване. И все это вместо того, чтобы оценивать его по результатам труда! — возмущается профессор кафедры специальной и клинической психологии факультета психологии Челябинского госуниверситета Олег Авилов.— А ведь когда мы ленимся, мы готовимся к работе.

Лень, по мнению профессора Авилова, исключительно полезное качество. Ведь организм человека просто выбирает для себя безопасный режим работы. Полезнее всего чередовать короткие периоды труда и короткие периоды отдыха. И очень вредна ночная работа и суточные графики.

— Если бы все мы работали так, чтобы не наносить вреда организму, мы жили бы по 100 лет,— уверен Олег Авилов.— Надеюсь, что в эпоху цифровой экономики нынешние абсурдные требования к рабочему графику уйдут в прошлое.

Другое дело, что лениться, конечно, всем нужно по-разному. Кому-то для продуктивной работы надо полежать на диване часок, а кому-то и полдня. Но кое-какие закономерности тут есть.

— Мужчины ленятся больше, чем женщины,— констатирует Олег Авилов.— Это связано с нашей эволюцией. На протяжении всей истории человечества мужчины выполняли более тяжелую работу, поэтому им и отдыхать требовалось дольше.

Хотя общество по-прежнему осуждает лентяев, наука и популярная психология их все больше реабилитируют. Одна из книжек-бестселлеров недавних лет так и называется «О пользе лени». Ее автор Эндрю Смарт пишет: «Пожалуй, одного или двух дел за день довольно для внутреннего расписания. Хроническая занятость вредна для мозга и здоровья вообще. Временная тоже мешает творчеству, самопознанию, эмоциональному благополучию, общительности и способствует развитию сердечно-сосудистых заболеваний».

В основе книги далеко не бесспорная теория о наличии в мозге некоего пассивного режима работы. Он, мол, включается, когда мы расслабляемся, и помогает решать креативные задачи. Но важны не теории, а сам поворот сознания. Еще совсем недавно психологические книжки писали только о том, как победить лень, как заставить себя много работать и успевать как можно больше. Теперь же нас учат и тому, как отдыхать, как абстрагироваться от срочных дел, чтобы подумать. В книжных магазинах теперь множество томов о «полезной лени», о «продуктивной лени», о лени как стиле жизни. Есть и аудиоверсии — это для тех, кому лень читать.

— Психологи не знают устройства мозга и лепят всякую ахинею,— так оценивает эту продукцию Сергей Савельев, но соглашается, что все время работать нельзя.— Интеллектуальным трудом можно заниматься только четыре часа в день. Если тратить на него каждый день больше, мозг просто не будет успевать восстанавливаться.

Поэтому сам ученый старается чередовать научную работу с копанием на огороде и столярным ремеслом. Но и тут лучше не перегибать палку.

— Правильно лениться — это тоже искусство, которому можно и нужно учиться,— уверен Олег Авилов.— Хороший отдых возможен, когда мы подчиняемся свободному течению времени и течению своих мыслей. Если я еду на дачу и говорю себе, что должен покосить газон и отремонтировать дом, это уже не отдых. То же самое — игра на компьютере, когда вы все время добиваетесь в игре каких-то целей. Это совсем не то же самое, что валяться с детективом или смотреть фильм.

Выходит, современные технологии — палка о двух концах. С одной стороны, позволяют нам больше лениться, а с другой — подсовывают нам новые занятия для свободного времени, которые и ленью-то нормальной не назовешь.

Никита Аронов, Мария Портнягина

Экспертиза

Право на не труд

Чтобы понять, как менялось восприятие лени в истории, надо учесть: широкие массы получили право на свободное время только в начале XX века; до этого сутки уходили на работу и на восстановление после тяжелого труда. Конечно, существовали праздные сословия, которые не трудились с утра до вечера, имели свободное время, но это была очень узкая прослойка. Для большинства же лень была недоступной роскошью. Но по мере того, как рабочее время сокращалось, необходимость постоянно вкалывать перестала быть абсолютной и появилась возможность расслабиться не только из-за усталости. Свободное время становится особой ценностью, человек управляет им сам, а право вообще ничем не заниматься — это его свободный, личностный выбор. Можно сказать, что человечество выстрадало право на лень.

Поворотным моментом в отношении к лени стали 1950-е: в те годы начал активно исследоваться феномен стресса — напряжения, связанного с интенсивным режимом труда.

Это сегодня нам очевидно, что перегрузка вредна, надо давать себе передышку. А в ту пору такая постановка вопроса была вызовом. Со временем, правда, появились исследования, показывающие, что и недозагрузка тоже вредна… В будущем по мере все большей роботизации и иных перемен, которые, вероятно, еще больше увеличат долю свободного времени, отношение к лени претерпит новые изменения. Какие именно, мы не знаем.

Не сказал бы, что в России лень — это качество уникальное. Хотя ее часто называют чертой русского национального характера, доказано, что разброс между индивидуумами гораздо больше, чем между нациями… Единственное, что в применении к нашей стране, на мой взгляд, справедливо отметить,— это то, что нам трудно работать ритмично, россиянам более свойственны переходы из крайности в крайность: от тотальной мобилизации сил, без отрыва, до полного расслабления, вплоть до лени. Но скорее это связано с нашей организацией жизни.

В этом отношении, кстати, показательна пенсионная реформа. Есть данные, что граждане, которые перестают работать после выхода на пенсию, часто неблагополучны в личностном, психологическом отношении. Напротив, те, кто продолжает работать, дольше сохраняют психологическое здоровье. Однако есть и другие данные — что работоспособность человека начинает снижаться с 40 лет. Следовательно, выход на пенсию не должен быть резким, но и продолжать интенсивно работать в пожилом возрасте тоже невозможно. Оптимальной моделью могла бы быть система плавного снижения рабочей нагрузки начиная с 40–45 лет. То есть здоровый баланс активности и, если хотите, лени. Однако эта тема пока, увы, не поднимается.

Брифинг

Дэвид Кракауэр, эволюционный биолог, президент Института Санта-Фе (США)

Новые технологии делают нашу жизнь проще, но в то же время способствуют умственной лени. Речь о нежелании человека погружаться в сложные вопросы, бездумном принятии решений, чрезмерном доверии технологиям. Типичный случай — когда человек скачивает приложение, не прилагая усилий, чтобы прочитать условия пользовательского соглашения. И это при том, что сегодня всех заботит конфиденциальность личных данных,— получается, что беспокоит только на словах.

Источник: Forbes.com

Даниэль Марселли, детский психиатр, клиника при Университете Пуатье (Франция)

Часто родители возмущаются, что их дети ленятся. Однако подросткам необходимы минуты безделья. Бездеятельность дает им возможность мечтать, размышлять и таким образом лучше разобраться в себе и своей жизни. Дайте ребенку спокойно «поваляться»… Правда, не позволяя делать это слишком часто. Существуют обязательства, которыми пренебрегать нельзя, иначе можно безнадежно отстать в школе или стать по-настоящему ленивым человеком.

Источник: журнал Psychologies

Джули Ларсон-Грин, топ-менеджер корпорации Microsoft

Признаться, я — ленивый человек. Лень помогает мне быть эффективнее: я стараюсь найти способы, как выполнить работу наилучшим образом за минимальное время. Чтобы начать действовать, мне требуется давление. А еще время на размышления. Для этого я выкраиваю несколько часов, обычно по утрам.

Источник: журнал Fast Company