Кроме белой и теневой экономик в России обнаружилась еще одна — секретная. С подробностями — Александр Трушин

4,1 трлн рублей — скрытая часть отечественной экономики. Явной ее сделали последние данные Росстата, который посчитал военные расходы и с их помощью увеличил рост ВВП

До сих пор в стране было две экономики: белая и теневая. О белой было известно все. О теневой, впрочем, тоже, разве что масштабы ее скрывались. Сейчас, говорят эксперты, появилась третья экономика — секретная (или закрытая). Тут наоборот: известен ее общий объем — 4,1 трлн рублей, но детали скрыты ведомственным туманом и разнообразными грифами.

Итак: Росстат представил обновленные данные по ВВП за 2011–2017 годы. И оказалось: в 2016-м объем экономики был на 4,1 трлн рублей больше за счет закрытых расходов на вооружение и научные разработки. Соответственно, и рост ВВП в стране в 2016 году был не отрицательный (минус 0,2 процента), а даже выше мировых темпов развития — 4,5 процента.

Откуда взялись эти нигде ранее не фигурировавшие триллионы? Да из свежей отчетности: по ней валовое накопление основного капитала (стоимость приобретенных предприятиями основных фондов минус их убытие) в 2016 году составило 22,4 процента ВВП, а заявленное тем же Росстатом в открытых данных — 17,7 процента. «Выпавшие» 4,7 процента от общего объема ВВП (он составляет около 87 трлн рублей) — это и есть «секретные» 4,1 трлн.

Как случилась «утечка»? И с этим все просто: в минувшем году Росстат завершил переход на международную систему национальных счетов (СНС), который начался в 2014 году, и по этой новой методике ведомство включило в валовое накопление капитала выпадавшие прежде параметры — системы вооружения длительного пользования и научные исследования и разработки, которые могут быть использованы в будущем. Раньше эти позиции проходили по разделу расходов и в ВВП не учитывались. Зато теперь чудесным образом из минуса стали плюсом.

Это несказанно бодрит, хотя к «чудесам» есть вопросы. Остается, например, непонятным: включаются ли в эти системы вооружений новые крылатые ракеты, которые стоят больше полумиллиона долларов каждая, или только пусковые установки? И входят ли сюда траты на те научные разработки нового вооружения, результаты которых президент демонстрировал 1 марта в своем обращении к Федеральному собранию?

«Закрытые данные в ВВП — это само по себе не хорошо и не плохо, это факт, — говорит главный научный сотрудник Института проблем рынка РАН Владимир Осипов.— Есть закон о государственной тайне, есть указы президента и много подзаконных актов. В нынешней международной ситуации эта мера выглядит вполне обоснованной. Но проблема в том, что из-за этого мы не можем определить, насколько эффективна наша экономика, есть у нее реальный рост или нет».

Существенна и другая сторона, продолжает Владимир Осипов: никто не может сказать, откуда эти деньги пришли и как были потрачены. Вроде бы у нас провозглашен курс на повышение эффективности государственных расходов. Но это означает открытость информации. А закрытые данные — прямо противоположная тенденция.

Расходы государства на оборонную отрасль огромные. Они разбросаны по разным закрытым статьям бюджета. Посчитать эффективность этих расходов невозможно.

Их может контролировать Счетная палата, она это делает, но эти отчеты тоже закрыты.

Институт экономической политики им. Гайдара (ИЭП) выпустил в апреле этого года доклад «Российская экономика в 2017 году. Тенденции и перспективы». В разделе «Военно-финансовая политика» приведены данные о закрытых статьях госбюджета. Например, в разделе «Национальная оборона» на 100 процентов закрыты статьи «Мобилизационная подготовка экономики» и «Ядерно-оружейный комплекс». «Прикладные научные исследования в области национальной обороны» — на 95 процентов. Учитывая отраслевую специфику, такой уровень в общем-то ожидаем. Закрытые статьи есть в «Общегосударственных вопросах», «Национальной безопасности», «Национальной экономике» — тоже понятно. Но дальше следуют секретки в «Жилищно-коммунальном хозяйстве», а также в образовании, здравоохранении, физической культуре и спорте, СМИ и даже в кинематографии. Мы не знаем, сколько и на что было потрачено — расходы закрыты в отчетных данных Росстата.

Может быть, такая секретность связана с санкциями против российских банков, финансирующих нашу оборонку?

— Нет,— ответил эксперт, пожелавший сохранить анонимность.— Это у нас в стране давняя традиция — все закрывать от врагов. По нашим расчетам, доля закрытых статей госбюджета выросла с 2008 по 2016 год в два раза — с 11,1 до 21,7 процента бюджета. В 2017 году, правда, эта доля снизилась (до 17,3 процента), но объем все равно впечатляет — 3,1 процента ВВП в минувшем году. Что касается конкретно оборонных расходов, тут по-прежнему много непонятного, прежде всего — какие, как и где их учитывать? Раньше их учитывали как текущее потребление (что еще менее соответствует здравому смыслу), и это не отражалось на объемах ВВП. Теперь стали считать как валовое накопление, причем сюда же отнесли и продукты интеллектуальной собственности (что и отразилось на показателях ВВП). Может, это логично, но все ли продукты «интеллектуальной собственности» имеют отношение к военным расходам? Если только «закрытая часть», то как и где учтена открытая?

Некоторые эксперты не уверены, что обновленные данные по росту ВВП в 2016 году — это правильная цифра. Они говорят, что у нас никогда не было таких годовых расходов на оборону. Вся госпрограмма вооружений на 10 лет — 20 трлн рублей.

Между тем ключевая вещь вовсе не в «противоречии в цифрах» — речь ведь, по сути, идет об отсутствии четкого представления об экономических реалиях. «Огонек» уже не раз писал о манипуляциях Росстата с цифрами экономического роста (например, в № 25 за 2018 год, в № 6 за 2017 год). Изменили методику расчетов — получили новые цифры. Как правило, в лучшую сторону. С 1991 по 2016 год Росстат шесть раз менял ведомственную подчиненность, и каждый раз менялась методология учета. За эти годы, говорят специалисты, была утрачена вся сопоставимая аналитическая информация. И как теперь разобраться, в какой на самом деле экономической данности мы живем?

Можно, конечно, утешаться тем, что желание улучшить показатели — родовой порок чиновников от статистики. Начальник Центрального статистического управления во времена Хрущева (ЦСУ — предшественник Росстата) Владимир Старовский, например, был известен тем, что по первому намеку руководства мог сделать из нуля единицу и искренне сокрушался, когда его ловили на подтасовке цифр: «Я же в лучшую сторону меняю…»

Прошло 60 лет — и вот опять в «лучшую сторону» и задним числом нам меняют показатели роста ВВП. Обновленных данных по 2017 году Росстат пока не предоставил, но что-то подсказывает, что они тоже порадуют. Одно обескураживает: свежий прогноз Минэкономразвития по ВВП в 2018–2019 годах предрекает снижение темпов роста до 1,8 и 1,3 процента — после нарисованного роста в 4,7 процента это ведь не просто торможение, а обвал. Кто-то ответит или методику расчета в очередной раз поменяют?..

Александр Трушин

Экспертиза

Тайное не стало явным

Оборонные расходы были всегда, и существенная их часть всегда была закрыта. И вдруг из секретного небытия внезапно появились триллионы рублей, которые, внесенные в отчетность, существенно увеличили номинальный объем отечественного ВВП. Означает ли это, что теперь наши представления о реальном состоянии отечественной экономики изменятся?

До недавнего времени в валовое накопление капитала включались только те военные расходы, которые могли быть использованы для целей гражданского назначения. При этом сугубо военное оборудование многоразового использования трактовалось как промежуточное потребление сектора государственного управления. Так же было и с научными исследованиями и разработками в военной области: они не включались в добавленную стоимость, не влияли на объем ВВП и эксперты их «не видели».

Теперь Росстат считает по-другому. В «Официальной статистической методологии определения инвестиций в основной капитал (2016)» сказано, что «военное оборудование, включая большие системы вооружения, рассматриваются как валовое накопление капитала». Так же и расходы на научные исследования и разработки в тех случаях, когда они не приносят в данный отрезок времени экономической выгоды, капитализируются. То есть и оборудование, и научные разработки учитываются как накопление основного капитала и соответственно увеличивают номинальный объем ВВП.

Вследствие изменения методики расчета «обнаружились» выпадавшие прежде рубли и недоучтенные доли процентов экономического роста.

Но, по большому счету, эти изменения в методике реальных знаний существенно не увеличили, поскольку при переходе невидимых ранее военных расходов в видимую часть статистики возникло противоречие с законом о государственной тайне, которое разрешилось достаточно традиционно: в отчетность попали данные в «агрегированном» виде, то есть без подробной разбивки по статьям. При этом Росстат данные об инвестициях в основной капитал стал публиковать лишь раз в квартал, а не ежемесячно, как было раньше. Иными словами, изменились цифры, а сущность осталась прежней: что не было видно раньше, не видно и сейчас. И вопрос, насколько эффективно расходуются бюджетные средства, сохраняет свою актуальность.

Брифинг

Евгений Надоршин, главный экономист «ПФ Капитал»

По причине совершенно необоснованного страха раскрытия тайн вносятся дополнительные неточности в официальную статистику, и это сильно снижает способность анализировать процессы в экономике. Неготовность адекватно, оперативно и в полном объеме публиковать нужную статистику о состоянии экономики ведет к тому, что экспертов лишают инструментов для анализа, а политики и чиновники сообщают населению цифры, не связанные с реальностью.

Источник: новости-ру.рф

Евгений Гонтмахер, член Комитета гражданских инициатив

Контрольное управление администрации президента может контролировать закрытые статьи бюджета и специальный департамент в аппарате правительства. Но публично мы результатов проверок никогда не увидим. Допустим, обнаружили вопиющий случай неэффективности. Могут открыть уголовное дело, но процесс опять же будет закрытым. Эта система закрытости включает в себя огромное количество разных институтов. Это большой кусок нашей государственной жизни, я считаю, избыточный.

Источник: «Новая газета»

Сергей Жаворонков, научный сотрудник Института экономической политики имени Гайдара

У нас закрытые статьи значительно увеличиваются с 2013 года. Очевидно, что из этих расходов финансируется и война в Донбассе, и война в Сирии, расходы эти весьма существенны. У нас только на оборону тратится больше 3 трлн рублей — это фактически пятая часть расходов бюджета. А если сюда добавить правоохранительную деятельность, то это будет уже 5 трлн рублей — это фактически треть бюджета, совершенно дикие цифры.

Источник: maxpark.com

Досье

Бюджетный мрак

1802 год

Постановление правительственного комитета по бюджету, подписанное Александром I: «Генеральные сведения обо всех государственных доходах и расходах, об оборотах государственного казначейства и Ассигнационного банка, а также по монетному пределу и внешним переводам почитать в числе дел о тайне подлежащих и оных в отчет Правительственному сенату не включать». Это правило сохранялось до финансовой реформы 1862 года.

1850 год

Бюджет страны был сведен с дефицитом в 33,5 млн рублей. Николай I приказал скрыть этот факт от Государственного совета. В графе расходов по военному ведомству было показано на 38 млн рублей меньше, чем было затрачено фактически.

1906 год

Вводится закон об утверждении бюджета Государственной думой. Все годовые бюджеты начала XX века были дефицитными. Чтобы скрыть неприглядное положение, бюджет делился на две части: «обыкновенную» и «чрезвычайную». К чрезвычайной части относились расходы на войну и борьбу с последствиями стихийных бедствий. Чрезвычайная часть не публиковалась. Обыкновенный бюджет был профицитным, а чрезвычайный — реальным. Вместе это называлось «пьяным бюджетом». Государственной думе удалось установить бюджетный порядок.

Источники: protown.ru, cyberleninka.ru, history.wikireading.ru