“Ъ” изучил архив переговоров президентов Бориса Ельцина и Билла Клинтона

«Время все расставит по своим местам»,— пообещал президент США Билл Клинтон президенту РФ Борису Ельцину. Двадцать лет спустя, в один из самых сложных периодов для российско-американских отношений Президентская библиотека имени Билла Клинтона опубликовала почти тысячу страниц с расшифровками стенограмм телефонных разговоров и личных встреч президентов России и США в 1993–1999 годах. Корреспонденты “Ъ” изучили архив и увидели, как Билл Клинтон и Борис Ельцин стараются сохранить близкие отношения вопреки непростой международной повестке. В прощальном разговоре 31 декабря 1999 года — после решения президента Ельцина уйти в отставку — оба президента выражают надежду, что отношения между Россией и США будут развиваться.

Россия будет приоритетом для США

«Мистер президент, это президент Клинтон. Доброе утро, мистер президент. Теперь, когда я стал президентом, хочу заверить Вас, что Россия будет приоритетом американской внешней политики во время моей администрации. Большое вам спасибо за поздравление. Я убежден, что вместе мы создадим самое тесное партнерство между США и Россией, насколько это возможно» — так Билл Клинтон, пока еще сухим официальным языком, обратился к Борису Ельцину в ходе телеконференции 23 января 1993 года, спустя несколько дней после своей инаугурации.

Расшифровкой этой беседы открывается многостраничный файл, в котором собраны и другие оцифрованные записи бесед российского и американского лидеров, опубликованных Президентской библиотекой. Через три месяца при личной встрече в Ванкувере президенты перейдут на «ты», а их общение постепенно станет теплым и неформальным. Из документов видно, как трогательно они общаются друг с другом, шутят, передают приветы родным и признаются: соскучились.

«Он жесткий человек»

Открытие архивов — обыденная практика в США. Вместе с документами по России библиотека предоставила доступ к информации о взаимодействии Билла Клинтона с другими европейскими политиками. Российские файлы делятся на две части: с января 1993 по апрель 1996 года и с мая 1996 по декабрь 1999 года. Всего 988 страниц.

Внимание прессы сразу же привлекли три документа, где упоминается имя нынешнего президента РФ Владимира Путина. По словам пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, американская сторона не согласовывала с Кремлем рассекречивание стенограмм. Он пояснил, что «существует практика публикаций записей бесед и телефонных разговоров, но, как правило, не рассекречиваются документы, которые касаются действующих политиков».

Так, 8 сентября 1999 года Борис Ельцин лично рассказывает американскому президенту о своем преемнике перед первой встречей Билла Клинтона и Владимира Путина — тогда еще премьер-министра России: «Мне понадобилось много времени, чтобы решить, кто мог бы стать следующим президентом России в 2000 году. К сожалению, в ту пору я не мог найти ни одного подходящего кандидата. Пока, наконец, я случайно не наткнулся на него, Путина, изучил его биографию, его интересы, его окружение и так далее и тому подобное. Я выяснил, что это солидный человек, который всегда в курсе различных событий, связанных с его деятельностью. В то же время он обстоятельный и сильный, очень общительный. Он легко может налаживать хорошие отношения и контакты с людьми, которые являются его партнерами».

Спустя два месяца,19 ноября 1999 года, в Стамбуле на вопрос Билла Клинтона о том, кто победит на выборах в России в 2000 году, российский президент ответит: «Путин, конечно. Он преемник Бориса Ельцина. Он демократ и хорошо знает Запад». К словам Билла Клинтона о Владимире Путине, что «он очень умный», Борис Ельцин добавит свою характеристику: «Он жесткий человек».

«Мы очень рады, что наши американские коллеги опубликовали ценные документы. Это наша ближайшая история, и ее надо очень внимательно изучать»,— заявила “Ъ” первый заместитель исполнительного директора Ельцин-центра Людмила Телень.

«Удивительно вспоминать сейчас, какими добрыми были отношения между президентом России и США, несмотря на разногласия во внешней политике»,— сказал “Ъ” старший научный сотрудник CNA Corporation Майкл Кофман.

Он обратил внимание, что Борис Ельцин пытается отстаивать статус России как великой державы, бьется за формулировки международных договоров, «чтобы они не выглядели унизительными для России», но нередко вынужден соглашаться с тем, что ему диктует оппонент.

«Билл Клинтон занял очень правильную позицию, он проводил свою линию, но при этом с пониманием относился к той ситуации, в которой оказался Ельцин»,— сказал эксперт.

Господин Кофман отметил болезненную для общения двух президентов тему расширения НАТО на Восток. «Ельцин открыто говорит, что это для него будет унижением»,— отмечает эксперт. При этом он подчеркнул, что эта тема не была для обеих сторон связана с вопросами безопасности. «Россия не видела Америку как угрозу, и Америка не видела Россию как угрозу»,— сказал он.

Самым тяжелым моментом в отношениях двух президентов господин Кофман называет события вокруг Косово. «Из документов видно, как они друг друга любили, но они не смогли выработать формулу европейской безопасности, в которую вписывалась бы Россия, и вывести отношения двух стран на тот уровень, к которому оба стремились»,— сказал он.

При этом эксперт обратил внимание, что в последнем разговоре 31 декабря 1999 года Борис Ельцин и Билл Клинтон выразили надежду, что их работа по сближению двух стран будет развиваться. «На это интересно взглянуть из сегодняшнего дня»,— подчеркнул эксперт.

С первой шутки

Первая встреча президентов состоялась на саммите в Ванкувере в апреле 1993 года. Лед растаял с шуточного предложения американской стороны отправить вице-президента Александра Руцкого, с которым на тот момент у Бориса Ельцина были достаточно напряженные отношения, в космос, а с ним вместе и других политиков. «На два года, например!» — согласился Борис Ельцин с идеей, добавив, что российские политики могут полностью укомплектовать космический корабль «Союз».

Билл Клинтон с самого начала безоговорочно занял сторону российского президента. Особое беспокойство американской стороны вызвали выборы в России в 1996 году, когда было противостояние между Борисом Ельциным и Геннадием Зюгановым.

В телефонном разговоре 8 мая 1996 года российский президент открыто просит деньги: «И еще один вопрос, Билл. Пожалуйста, поймите меня правильно. Билл, на свою избирательную кампанию мне срочно нужно для России $2,5 млрд». В ответ Билл Клинтон спросил, не помог ли России перенос сроков погашения ее долга Парижским клубом. После того как Борис Ельцин ответил «нет», американский президент пообещал проверить, как обстоят дела.

По словам Сергея Ястржембского, который с 1996 по 1998 год был пресс-секретарем Бориса Ельцина, президенту было мучительно трудно выпрашивать многомиллионные кредиты для России у Запада. «Он делал это с тяжелым сердцем всегда. И для него, для человека самостоятельного, гордого и очень самолюбивого, обращаться c такими просьбами было крайне нелегко. Но он понимал, что в тех условиях это было жизненно необходимо»,— рассказал он в эфире телеканала RTVI.

«Не втягивайте Россию в войну»

Переломной темой в отношениях двух президентов стал кризис в Югославии. «Косово» упоминается в документах 129 раз. Самым драматичным оказался разговор утром 24 марта 1999 года — за несколько часов до начала натовских бомбардировок Югославии. Президент США позвонил российскому коллеге, чтобы подтвердить: решение об ударах принято, они начнутся в ближайшее время. Борис Ельцин предпринимает отчаянную попытку остановить уже запущенную операцию НАТО. «Ради нашего будущего, ради тебя и меня, ради будущего наших стран, ради безопасности Европы прошу тебя отменить удары»,— взывает он. «Остановить первую серию ударов уже невозможно»,— звучит в ответ. Заканчивается тот разговор столь же эмоционально. На призыв Билла Клинтона «не позволить коммунистическому диктатору Милошевичу разрушить отношения между Россией и США» Борис Ельцин сокрушенно произносит: «Теперь россияне наверняка станут негативно относиться к США и НАТО. Как трудно мне было развернуть головы наших людей, наших политиков в сторону Запада, в сторону США. Но я смог это сделать. И вот теперь все это потерять. До свидания». И закончил разговор.

Столь же драматичным получился и телефонный разговор двух президентов 25 апреля, когда натовские бомбардировки Югославии длились уже месяц. Его инициатором стал Борис Ельцин, предложивший коллеге приостановить удары НАТО и реанимировать комиссию Гор—Черномырдин, которая занималась разрешением косовского кризиса. Билл Клинтон уклонился от прямого ответа, поставив Белграду ряд невыполнимых условий. Не помогли даже откровенные признания российского президента, что на него давят его генералы, требуя оказать военную помощь Милошевичу. После чего Борис Ельцин горько произносит: «Не втягивайте Россию в эту войну».

НАТО, НАТО, НАТО…

Другая больная тема в переговорах президентов — взаимоотношения между Москвой и Североатлантическим альянсом. «НАТО, НАТО, НАТО — вот один из самых сложных вопросов, которые нам предстоит обсудить»,— признается Борис Ельцин перед переговорами в 1995 году. Из раза в раз российский лидер настаивает на гарантиях того, что НАТО не будет расширяться на постсоветское пространство, а его американский коллега признается, что стремится к демилитаризации альянса и предлагает России «что может» — сотрудничество или даже шансы на членство. Именно тема расширения альянса заставляет обоих собеседников выходить далеко за рамки диппротокола.

«Я хочу получить четкое представление о вашей идее расширения НАТО, потому что я не вижу ничего, кроме унижения для России, если вы продолжите. Как вы думаете, как это выглядит для нас, когда один блок продолжает существовать, а Варшавский договор отменен?» — забрасывает собеседника риторическими вопросами Борис Ельцин. В 1995 году он призывает отложить расширение НАТО «до 2000 года», но в том же разговоре шаг за шагом торгуется: хотя бы до 1999 года, хотя бы на пару лет: «Вы и я направляемся на выборы. Экстремисты и сторонники жесткой линии с обеих сторон используют эту проблему в своих целях. За это меня атакуют как справа, так и слева,— говорит Борис Ельцин.— Но согласиться на расширение границ НАТО по направлению к России будет предательством россиян с моей стороны».

В обмен на отказ от расширения альянса он предлагает выдать любому государству гарантию, что Россия не будет угрожать их безопасности, и предлагает Биллу Клинтону обсудить это наедине — но его собеседник, даже демонстрируя откровенную симпатию, непреклонен: он ничего не может сделать против прозрачного, но расширения.

Американский президент-демократ признается, что на него также давят республиканцы. «Даже если бы я уединился с вами и пообещал это, Конгресс бы это обнаружил и принял бы резолюцию, аннулирующую договор Россия—НАТО!» — восклицает он в сердцах. Напомним, уже в 1999 году к альянсу присоединяются Венгрия, Польша и Чехия, позже, в 2004-м — Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения, Эстония.

Еще один похожий разговор состоялся на последней встрече двух президентов в Стамбуле в ноябре 1999 года. «Попрошу тебя об одном. Оставь Европу России. США ведь не в Европе. Европа должна быть делом европейцев. А Россия наполовину Европа и наполовину Азия»,— обратился к американскому президенту Борис Ельцин. «Так тебе еще и Азия нужна?» — пошутил Билл Клинтон. «А то, Билл. Когда-нибудь нам придется и это все обсудить и прийти к соглашению»,— предостерег президент РФ.

С Украиной всегда трудно справляться

Дискуссия по Украине начинается с того, чтобы убедить эту страну стать неядерным государством. Но в 1993 году Борис Ельцин признается: «Что касается Украины, процесс усложняется». Он жалуется своему собеседнику, что Москва согласилась, что боеголовки с оружейным ураном будут демонтированы и возвращены в Россию. Затем мы отправим обогащенный уран на Украину для своих атомных электростанций. «Но вы понимаете, что с Украиной всегда трудно справляться. Сегодня они соглашаются, завтра они отступают. Поэтому я прошу вас надавить на Украину по этому вопросу»,— просит он Билла Клинтона.

Несколько раз в беседах упоминается и Крым. Напомним, в 1948 году указом президиума РСФСР «Севастополь был выделен в самостоятельный административно-хозяйственный центр и отнесен к категории городов республиканского подчинения», то есть остался под юрисдикцией РСФСР. Позднее постановлением Верховного совета РФ от 09.07.1993 года «О статусе города Севастополя» был подтвержден российский федеральный статус города (но фактически Севастополь находился в составе Украины). Уже на следующий день Борис Ельцин жаловался своему собеседнику: «Вчера Верховный совет сказал, что Севастополь — российский город. Это неправильная ситуация. Севастополь на украинской территории, какое-то дурацкое постановление. Когда вернусь, придется заниматься отношениями с Украиной. Слава богу, никто не воспринимает Верховный совет серьезно!»

Впрочем, позже по Украине удается достичь прогресса. «Думаю, что в ближайшее время я поеду в Киев, что станет хорошим поводом подписать полномасштабное соглашение между Россией и Украиной»,— заявляет российский президент в 1996 году. В мае 1997 года Москва и Киев подписывают Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, который теперь Украина намерена разорвать. Как заявил в пятницу глава МИД Украины Павел Климкин, Украина уже подготовила пакет документов для денонсации договора и в ближайшее время внесет его в Раду.

Пусть все знают, что между нами все хорошо

Несмотря на разногласия, президенты старались сохранить дружеские отношения. Один из трогательных диалогов между президентами состоялся 17 мая 1998 года в британском Бирмингеме.

Посреди разговора о политике Борис Ельцин вдруг меняет тему: к слову пришлось. «Я ходил на медведя один на один. Это было волнительно,— вспоминает он.— Он находился всего в 20 метрах от меня. Надо уметь хорошо стрелять — прямо в сердце. (Имитирует рык медведя.) — Я люблю охотиться на уток, но не когда они просто сидят на воде. Настоящая проверка — когда они в воздухе. По сравнению с этим ратифицировать СНВ-2 — проще простого!»

«Знаешь, Билл, люди говорят, что мы теряем доверие друг к другу, что наше партнерство ходит по кругу. Пусть все знают, что между нами все хорошо...» После чего признается с горечью: на родине его считают «западником» и корят за уступки Америке.

На что Билл Клинтон замечает: «Время все расставит по своим местам».

Марианна Беленькая, Галина Дудина, Евгений Хвостик, Алена Миклашевская, Кирилл Сарханянц, Андрей Перцев; Геннадий Сысоев, Подгорица