Как награждали участников красного террора

В сентябре Россия отмечает два столетних юбилея — ордена Красного Знамени и начала красного террора. Оба события связаны между собой теснее, чем может показаться: вскоре после учреждения награды ею стали отмечать не только военнослужащих, но и тех, кто проявил себя в организации и проведении террора. Судьбы большинства чекистов, ставших кавалерами ордена в 1920-е, похожи: стремительный карьерный взлет и печальный конец.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ

Гильотина Украины

Всеволод Аполлонович Балицкий был награжден тремя орденами Красного Знамени (в 1922-м, 1926-м и 1930-м). Первая награда была вручена «За организацию победы на внутреннем фронте и успешную борьбу с контрреволюцией». Арнольд Арнольдов (Кессельман), служивший в 1919 году в Одесской ЧК, вспоминал: «Принимал я также участие в красном терроре, который проводил... тов. Балицкий». В гараже здания ЧК на Екатерининской площади каждую ночь расстреливали до 50 человек. Жертв заставляли раздеться донага, затем заводили в гараж партиями по 10–12 человек. Там их ждали дежурные бойцы комендантского взвода. Выстрелы заглушались шумом работавшего грузовика. Подписи Балицкого стояли под многими смертными приговорами.

Всеволод Аполлонович так гордился красным террором, что посвятил ему стихи, напечатанные в «Известиях Киевского комитета рабочих и крестьянских депутатов» в феврале 1919 года:

«Мы дружно на бой поднялись,
И там, где недавно так весело жилось,
Потоки крови полились.
Так что же? Пусть льется, не будет пощады,

Ничто не спасет вас, ничто!»

В 1920 году ЦУПЧРЕЗКОМ (Центральное управление чрезвычайными комиссиями Украины по борьбе с контрреволюцией и саботажем) отмечал успехи Балицкого в укреплении революционного порядка: «При обследовании работы Одесской ЧК выяснилась необходимость в немедленной разгрузке мест заключения от арестованных. С этой целью здесь впервые была применена система организации Судебных троек для быстрого решения дел».

Борясь с кулаками, троцкистами, вредителями и прочими врагами народа, Балицкий дорос до поста наркома внутренних дел Украины и звания комиссара государственной безопасности первого ранга. Более высокое звание — генерального комиссара государственной безопасности — за всю советскую историю было лишь у трех человек: у Ягоды, Ежова и Берии.

Имя Балицкого носили конный завод, село, школа, стадион «Динамо» в Киеве.

В 1933 году Балицкий стал одним из членов «тройки», выносившей смертные приговоры по делам «о повстанчестве и контрреволюции на Украине». Нарком образования УССР Николай Скрипник дал Балицкому прозвище Гильотина Украины.

Харьков, 1920 год
«Тот город славился именем Саенки.
Про него рассказывали, что он говорил,
Что из всех яблок он любит только глазные.
“И заказные”, – добавлял, улыбаясь в усы.
Дом чеки стоял на высоком утесе из глины
На берегу глубокого оврага
И задними окнами повернут к обрыву.
Оттуда не доносилось стонов.
Мертвых выбрасывали из окон в обрыв.
Китайцы у готовых могил хоронили их.
Ямы с нечистотами были нередко гробом,
Гвоздь под ногтем — украшением мужчин».

(В. Хлебников. Председатель чеки)

Жил Всеволод Аполлонович в подобающей чекисту скромности: занимал особняк в Киеве, ремонт которого стоил около 1 млн рублей, а месячные расходы на содержание составляли 35 тыс. рублей. Оборудование детской комнаты для приемного ребенка — еще 35 тысяч. (Средняя месячная зарплата в крупной промышленности составляла в 1936 году 231 рубль.) В саду росло 8500 роз, при доме были зоопарк и оранжерея. Жена Балицкого очень хотела завести ишака, но купить его на Украине оказалось сложно, пришлось довольствоваться пони за 5 тыс. рублей. Всеволод Аполлонович с супругой коллекционировали живопись и скульптуру. Для походов по магазинам к жене Балицкого был приставлен специальный сотрудник НКВД.

В 1937 году Балицкий был неожиданно переведен на должность начальника УНКВД Дальневосточного края. Он успел организовать «большой террор» на Дальнем Востоке, но 7 июля 1937 года сам был арестован, а 27 ноября расстрелян и похоронен на расстрельном полигоне «Коммунарка».

И его товарищ Карлсон

В бытность Балицкого орденоносным чекистом одним из его заместителей был Карл Карлсон, также награжденный орденом Красного Знамени. Вот какую прекрасную характеристику давал своему заму Балицкий: «В 1932–1933 годах тов. Карлсон лично руководил следствием по делу о контрреволюционной организации в сельском хозяйстве Украины (дело "Конденсатор-Недовольные"). В результате энергичного и умелого разворота следствия была вскрыта и ликвидирована мощная контрреволюционная повстанческая и вредительская организация, охватывающая своим влиянием 133 района Украины, насчитывающая 3 000 человек, имевшая свои к. р. ячейки в 114 колхозах, 102 МТС и 67 районных центрах Украины. Контрреволюционная организация имела связи с заграничным и с Московским контрреволюционным центром и деятельно подготавливала восстание весной 1933 года»

Карл Мартынович Карлсон (настоящее имя Эдуард Янович Огриетис) работал в ЧК с августа 1918 года.

Карлсон возглавлял Казанскую ГубЧК, руководил подавлением крестьянского восстания в Юрьеве-Польском Владимирской губернии. Входил вместе с Балицким в состав «тройки», выносившей смертные приговоры.

В 1937 году с поста замнаркома внутренних дел Украины Карл Карлсон отправлен на понижение — начальником Томско-Асинского лагеря. На новом посту проработал недолго. «На последнем процессе правотроцкистского блока выяснилось, что враги народа хотели использовать в своих целях лагеря… Вполне понятно, враг народа Карлсон хотел организовать охотничьи, рыболовные команды и для своих контрреволюционных целей» (Из стенограммы VII Томской городской партийной конференции, май 1938 года). Расстрелян 22 апреля 1938 года.

У него бы сознался Карл Маркс

Леонид Михайлович Заковский (Генрих Эрнестович Штубис) служил в ВЧК почти с момента основания этой организации — с 1 января 1918 года. Во главе отрядов специального назначения подавлял крестьянские восстания в нескольких губерниях России. В сентябре в Саратовской губернии выступили против новой власти немецкие колонисты и зажиточные крестьяне. Отряд Заковского подавил это восстание за восемь дней. У населения был отобрано оружие, на кулаков наложена контрибуция «в пользу убитых семейств бедняков, фонда комиссариата призрения, на устройство школ и больниц, где таковых не было, и на голодающих детей Москвы и Петрограда». Было расстреляно 35 человек.

Первый орден Красного Знамени Заковский получил в 1922 году. В 1932-м был награжден вторым. В годы коллективизации Заковский входил в состав «тройки» ОГПУ по Сибирскому краю и подписал около 5 тыс. смертных приговоров.

Возглавлял НКВД Белоруссии, затем как начальник Ленинградского управления НКВД с 1934 года руководил расследованием убийства Кирова. 3аковскому приписывали фразу «Попади ко мне в руки Карл Маркс, он бы тут же сознался, что был агентом Бисмарка». Счет расстрелянных по подписанным им приговорам пошел уже на десятки тысяч. Подпись Заковского, в частности, стоит под приказом о расстреле 1116 заключенных Соловецкой тюрьмы особого назначения в урочище Сандармох.

В начале 1938 года Заковский возглавил Московское управление НКВД. В Москве он руководил операцией по «изъятию» латышей, поляков, немцев, болгар и других «националов».

Подчиненным он спустил план — каждый отдел должен был арестовывать 1000–1200 человек в месяц.

Также Заковский дал установку «бить морды при первом допросе» и своим примером показывал, как нужно добиваться от арестованных признаний.

В апреле того же года этнический латыш Заковский был арестован и обвинен в создании латышской контрреволюционной организации в НКВД, а также в шпионаже в пользу Германии, Польши, Англии. Расстрелян 29 августа того же года и похоронен на полигоне «Коммунарка».

В письме ЦК ВКП(б) от 10 января 1939 года региональным руководителям партийных структур и органов внутренних дел говорилось, что применение мер физического воздействия помогло ускорить разоблачение врагов народа, но «впоследствии на практике метод физического воздействия был изгажен мерзавцами Заковским, Литвиным, Успенским и другими…»

«Изъяв до 12 тыс. белого элемента»

Датой окончания Гражданской войны в советской историографии принято считать 17 ноября 1920 года, когда войска Красной Армии заняли Крым. Четыре дня спустя была создана так называемая Крымская ударная группа при Особом отделе ВЧК Юго-Западного фронта.

Ее возглавил Ефим Георгиевич Евдокимов. В 1923 году Евдокимов получил свой первый орден Красного Знамени. В представлении к ордену говорилось: «Во время разгрома армии ген. Врангеля в Крыму тов. Евдокимов с экспедицией очистил Крымский полуостров от оставшихся там для подполья белых офицеров и контрразведчиков, изъяв до 30 губернаторов, 50 генералов, более 300 полковников, столько же контрразведчиков и в общем до 12 тыс. белого элемента, чем предупредил возможность появления в Крыму белых банд». Смысл слова «изъяв» сомнений не оставляет.

У Евдокимова было аж четыре ордена Красного Знамени: «За руководство разгромом контрреволюционной организации "Комитет вызволения Украины" в г. Полтава» (1921), «За успешное завершение, упорную работу и проявление полной преданности к делу в связи с исполнением трудных и сложных заданий ОГПУ» (1924), «За исключительные заслуги в деле ликвидации бандитизма в Северо-Кавказском крае» (1928) и «За раскрытие Шахтинского и Грозненского дел по вредительству, ликвидации остатков бандитизма на СКК, банды князя Темирхана Шипшева и борьбу с контрреволюцией» (1930). Евдокимов хвастался, что именно по его инициативе возникло «шахтинское дело» о вредительстве на угольных шахтах Донбасса, вылившееся в показательный процесс.

В 1930 году Евдокимов докладывал зампреду ОГПУ Генриху Ягоде о ходе массовой депортации спецссыльных крестьян и их семей. После этого Евдокимов боролся с басмачами в Туркменской и Таджикской ССР, а в 1937–1938 годах был членом «Особой тройки» по Азово-Черноморскому краю.

В 1938 году его арестовал лично Лаврентий Берия. Во время одного из допросов Евдокимову сломали больные ноги. Он попал в больницу Бутырской тюрьмы, но так ни в чем и не хотел признаваться. Через полгода после ареста Евдокимов все-таки согласился сотрудничать со следствием. Но на суде от всего отказался и заявил: «Показания с признанием своей вины я начал давать после очных ставок с Ежовым и Фриновским и после особого на меня воздействия. Я назвал на предварительном следствии около 124 участников заговора, но это ложь, и в этой лжи я признаю себя виновным. Я скоро умру, но я хочу сказать суду, что при новом руководстве аппарат НКВД работает так же, как работал и при Ежове, а отсюда получаются к. р. организации, представителем которой сделался я и другие. Об этом я убедительно прошу донести Сталину. Я не был сволочью, но стал таковым на предварительном следствии, так как не вытерпел и начал лгать, а лгать начал потому, что меня сильно били по пяткам». 2 февраля 1940 года Евдокимов был расстрелян и похоронен на расстрельном полигоне «Коммунарка».

Гадюка

На протяжении многих лет, начиная с гражданской войны, рядом с Евдокимовым работала Эльза Яковлевна (Ульриховна) Грундман (Грундмане). Участница штурма Зимнего дворца и Гражданской войны. Грундман была подчиненной Евдокимова на Украине, на Северном Кавказе, в Москве. Занималась всем, что требовалось от чрезвычайки: реквизировала продовольствие у крестьян, руководила карательными операциями, раскрывала антисоветские заговоры, боролась с бандитизмом.

Орден Красного Знамени Грундман получила в Москве, будучи ответственный секретарем ПП ОГПУ СКК. Были у нее и другие награды: именные золотые часы, портсигар, лошадь.

Жившая в Ростове неподалеку от здания ВЧК Ева Ершова писала в мемуарах: «Каждое утро мимо наших ворот проезжала на мотоциклетке высокая мужеподобная женщина в черной кожаной куртке, в кожаных штанах и черных сапогах, это была Эльза Грундман, латышка, сотрудница ЧК, о которой говорили, что она собственноручно приводит в исполнение смертные приговоры».

Существует популярная версия, что Грундман — прототип главной героини повести Алексея Толстого «Гадюка». Но, если в повести героиня, привыкшая убивать на войне, убивает свою соперницу в мирной жизни, то в жизни привыкшая расстреливать Грундман вынесла смертный приговор самой себе: в 1931 году она застрелилась. Ходили слухи, что Эльза полюбила женатого начальника МУРа, а тот не хотел разводиться.

Красная метка

Правило «орден — карьера — расстрел» в отношении получивших «Красное Знамя» чекистов почти универсально. Посмотрим, кого еще из борцов с контрреволюцией награждали этим орденом в 1923 году.

Николай Иосифович Антонов-Грицюк. Уполномоченный Киевского губернского отдела ГПУ. Стал народным комиссаром внутренних дел Кабардино-Балкарской ССР, председателем республиканской «Особой тройки». Последний год перед арестом возглавлял тюремный отдел НКВД СССР. Расстрелян 23 февраля 1939 года.

Сергей Адамович Бергавинов. В 1919–1923 годах возглавлял Полтавскую ЧК, Ковенскую ЧК, Бердичевский уездный отдел ГПУ. Дорос до начальника политуправления Главсевморпути. Расстрелять не успели: Бергавинов покончил с собой 12 декабря 1937 года в Бутырской тюрьме.

Глеб Иванович Бокий. Начальник специального отдела ГПУ, куратор соловецких лагерей. Расстрелян 15 ноября 1937 года.

Николай Галактионович Николаев-Журид. Подчиненный Евдокимова вначале на Украине, потом на Северном Кавказе. Дорос до начальника отдела ГУГБ НКВД СССР. Расстрелян 6 февраля 1940 года.

У награжденных в 1924 году судьбы не лучше.

Борис Григорьевич Голышев, замначальника Николаевской ГубЧК. Дорос до начальника управления Восточно-Сибирской железной дороги. Расстрелян в Иркутске 1 августа 1937 года.

5 сентября 1924 года за операцию по поимке эсэра Бориса Савинкова было награждено орденом Красного Знамени шестеро чекистов, четверых со временем расстреляли: Вячеслав Рудольфович Менжинский (умер своей смертью в 1934 году), Николай Иванович Демиденко (умер своей смертью в 1934 году), Сергей Васильевич Пузицкий (расстрелян 20 июня 1937 года), Роман Александрович Пиляр, он же Ромуальд Людвиг Пиллар фон Пильхау (расстрелян 2 сентября 1937 года), Андрей Павлович Федоров (расстрелян 20 сентября 1937 года), Георгий Сергеевич Сыроежкин (расстрелян 26 февраля 1939 года). Все четверо расстрелянных занимали до ареста высокие посты: Пиляр — начальника НКВД Саратовской области, Пузицкий — замначальника Дмитлага, Федоров — начальника 7-го отдела УНКВД Ленинградской области, Сыроежкин — сотрудника первого управления НКВД СССР.

В списке награжденных орденом Красного Знамени в 1924 году также значится «Берий Л. Зампред ЧК Грузии». Лаврентий Павлович Берия, как известно, прожил дольше многих орденоносцев и имел прямое отношение к их смерти, но от типичной для чекистов—кавалеров ордена судьбы тоже не ушел.

Обманули судьбу

Несколько чекистов, награжденных орденом Красного Знамени в 1920-е, все-таки пережили 1930-е. Посмотрим, как им это удалось.

Дмитрий Яковлевич Кандыбин в 1921 году возглавлял Воронежскую ГубЧК и в том же году стал орденоносцем. В приказе этой организации от 20 июля 1921 года перечислялись меры по борьбе «с бандитами и их пособниками»: «1) К задержанным бандитам применять самые суровые меры, вплоть до расстрела; добровольно явившимся бандитам гарантировать жизнь и уменьшать меру наказания. 2) Семьи уклонившихся от явки бандитов забрать как заложников и на имущество наложить арест; семьи содержатся две недели в концентрационном лагере. 3) Всех, кто оказывает содействие бандитам, расстреливать на месте. 4) В селах и деревнях, в которых население скрывает оружие, брать заложников и расстреливать таковых, если население не сдаст оружие в течение 8 часов. 5) Семью, укрывшую в своем доме бандита, считать бандитской и высылать на север, старшего работника расстреливать на месте без суда, имущество конфисковывать. 6) Граждан, отказывающихся назвать свою фамилию или называющих себя вымышленными фамилиями и именами,— расстреливать на месте». Бандитами, например, считались участники «колесниковщины» — восстания крестьян под руководством Колесникова.

Кандыбин сделал достойную орденоносца карьеру. Стал полномочным представителем ГПУ при Совнаркоме Татарской АССР. И оказался замешан в истории с хищением спирта с военного завода. Из органов Кандыбина уволили, ему пришлось работать членом Военной коллегии Верховного суда СССР. Он был одним из судей, вынесших смертный приговор без возбуждения уголовного дела и суда в отношении 161 заключенного Орловской тюрьмы в сентябре 1941 года. Дожил до 1955 года.

Михаил Ильич Нагорный-Сазонов был награжден орденом как начальник контрразведки ГПУ Крыма. Возглавлял управление милиции по Московской области. В 1939 году уволен из органов по болезни, после чего прожил еще 23 года.

Дмитрий Яковлевич Петрушев, чекист с 1919 года, награжденный орденом Красного Знамени в 1924 году, дорос до замначальника УНКВД Актюбинской области Казахстана. В 1937 году уволен из органов по болезни глаз (как вовремя!). В 1941 году выздоровел, вернулся в НКВД и дожил до 1957 года.

Семен Семенович Дукельский, один из тех, кто руководил проведением красного террора в Крыму, стал орденоносцем в 1922 году. В 1937-м, находясь в должности начальника Воронежского УНКВД, попал в автокатастрофу, долго лечился, а потом был назначен председателем Комитета по делам кинематографии. Позднее занимал различные министерские должности. На всех постах Дукельский постоянно писал доносы. Даже когда попал в психиатрическую лечебницу, доносил на врачей. Дожил до 1960 года.

Юрий Моисеевич Перцов получил орден Красного Знамени в 1923 году. К 1932-му дослужился до начальника Одесского областного отдела ГПУ. В этой должности он занимался контрабандой. Нет, не борьбой с контрабандой, а просто контрабандой: направлял сотрудников в Стамбул, чтобы те закупали товары для него и других начальников. Аркадий Маркович Ратынский (Футер) рассказывал, как Перцов однажды отправил его в Турцию с большим списком заказов от Балицкого и Карлсона. Балицкому, например, нужно был привести спортивный тренажер. На расходы было выдано 1600 долларов. Таможню курьер проходил без досмотра — по телеграмме от Балицкого.

Но в 1933 году Перцов был снят с должности за ряд служебных преступлений. В частности, он потратил на свою любовницу актрису крупную сумму государственных денег. Казнокрад получил пять лет лагерей, по окончании срока — еще пять. И в 1949 году, когда Балицкий лежал в земле полигона «Коммунарка», а прах Карлсона — в безымянной братской могиле на Донском кладбище, Перцов работал снабженцем в Краснодаре. Выходит, страсть к актрисе оказалась сильнее «красной метки».