Как Владимир Путин попытался предъявить ее японскому премьеру Синдзо Абэ

12 сентября президент России Владимир Путин на Восточном экономическом форуме (ВЭФ) предложил японскому премьеру Синдзо Абэ подписать мирный договор без всяких условий, и специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что японская сторона должна была расценить это как предложение о полной и безоговорочной капитуляции без контрибуций. Кроме того, российский президент рассказал, что в России обнаружены два россиянина, претендующие на звание подозреваемых по делу Скрипалей, и пообещал представить их широкой общественности в ближайшие дни.

Перед началом пленарного заседания ВЭФ ажиотаж был первосортный. То есть на экономическом форуме в Петербурге звезд первой величины в зале было нисколько не больше, чем здесь, во Владивостоке, и это, конечно, впервые так. Тем более больно было видеть, как все они надежно, а скорее безнадежно, застряли в горловине у входа в зал пленарного заседания: тут было всего две рамки, которые им предстояло именно преодолеть, а не то что пройти.

Организаторы переживали по этому поводу:

— Все знаем! — не то меня, не то себя успокаивал один из них.— Но что же, надо было в их стене брешь пробить?

Можно было и пробить вообще-то. И не такое пробивали, и не там, когда надо.

Внимание всех журналистов было, конечно, сосредоточено в отсутствие спикеров на сцене на первых рядах зала А1. Интересно, что в самом первом ряду сидели не такие уж и знакомые люди. Было много китайцев, которые традиционно лихорадочно фотографировали все живое и полуживое (такое тут тоже было, так как акклиматизация для большинства не то что не прошла бесследно, а и вообще еще не успела наступить). Но вот пришел Игорь Сечин, и китайцы с облегчением объединились вокруг него. И вот этот странный на первый взгляд эффект: через минуту они уже хохотали навзрыд, а он поощрительно улыбался, приложив к их хохоту, по-моему, минимум необходимых усилий — что вы хотите, техника, в том числе техника речи.

Я узнал, что в первом ряду — прежде всего те, кто за 30 млн руб. купил партнерский пакет форума. Этим, конечно, объяснялось и критическое количество китайцев тут.

Помощник президента Андрей Белоусов, министр иностранных дел России Сергей Лавров и некоторые другие сидели в четвертом ряду, причем очевидно, что на самом деле первым являлся именно тот ряд, который занимали они, будь этот ряд хоть последним.

В этой рассадке виднелась и попытка организаторов рассредоточить госчиновников по всему А1, чтобы, наверное, возникало ощущение некой хаотичной демократичности происходящего.

Но были тут и такие вроде бы руководители первого ряда, которых на самом деле на каждом таком форуме сажают на один-два ряда дальше и дальше… А форумов-то много сейчас…

Ведущий Сергей Брилев в самом начале про все это и сказал:

— Эта чересполосица в первом ряду… Российские и зарубежные гости… Это дорогого стоит!

Конечно, 30 млн, и еще повезло, что рублей.

Речь Владимира Путина была посвящена исключительно благополучию Дальнего Востока, и это, видимо, справедливо. На острове Русском будет создан Центр цифрового развития, инвесторам обещаны льготы, и настоящие, и тем более будущие. Господин Брилев спрашивал президента, почему министр по делам Дальнего Востока не позволяет купить ему дальневосточный гектар на границе с Японией или с Китаем, чтобы качать туда электроэнергию, и что, разве уже ничего нельзя сделать по знакомству?.. И это, конечно, сильно отличалось от вопросов американских ведущих на последних петербургских форумах. Их вопросы, нелепые и такие последовательные в этой нелепости, в маниакальном стремлении заставить выговориться собеседника, все-таки разжигали большие страсти и по крайней мере пробуждали настоящий интерес, например у Владимира Путина, в том числе и к самому себе.

Си Цзиньпин рассказал беспрецедентную по трогательности историю китайского мальчика, который бросил в море бутылку с запиской, где выражал желание учиться в России. Несколько месяцев бутылка болталась в море, а потом прибилась к российскому берегу, где чудесным образом сразу попала в руки сотруднику детского центра «Океан», и вот теперь мальчик учится в Дальневосточном университете.

Более пронзительной истории, давайте говорить прямо, еще не звучало на экономических форумах. Верилось ли в нее? Да как же не верить в чудо, тем более полное такого абсурда (что мешало подростку, казалось, просто приехать во Владивосток и подать документы в ДВФУ? Зачем эти чудовищные нагромождения, эта смесь пиратского эпоса с любовными романами?).

Более того, после пленарного заседания Владимир Путин и Си Цзиньпин поехали в детский центр «Океан», чтобы чудо продолжалось.

Премьер-министр Японии Синдзо Абэ рассказал, что «Япония переживает важнейший поворотный момент в своей истории». Насчет того, что это так и есть, выяснилось только через полчаса, и со слов Владимира Путина.

— Россия и Япония,— продолжил Синдзо Абэ,— до сих пор не подписали мирный договор.

— Давайте еще раз подтвердим это намерение! — воскликнул японский премьер, для которого мирный договор — это дело всей его биографии. Это то, чем он отличался бы от всех своих предшественников на этом посту, и тем более от последователей. И Синдзо Абэ торопится: он же может не успеть. Поэтому «прямо сейчас»!

— Давайте дадим нашим отношениям шанс раскрыться еще шире! — воскликнул он.— Я хочу попросить аудиторию поддержать нас аплодисментами!

Момент был деликатный: аудитория, в большинстве своем состоявшая все-таки из российских чиновников и российских бизнесменов, еще не отдавала себе полного отчета в ощущениях своего президента, а значит, как же она могла доверять себе?

И все-таки аплодисменты раздались. Японский премьер был зажигателен и харизматичен. Благодарили его, по-моему, хотя бы за это.

Сергей Брилев рассказал, что произнесет самую странную фразу в своей жизни, и произнес, обращаясь к Владимиру Путину: «Я решил поставить себя на ваше место».

Это и правда была страшная вещь.

Сергей Брилев сделал это с тем, чтобы вернуть Владимира Путина в 1956 год, когда мирный договор (Московская советско-японская декларация.— “Ъ”) был уже подписан. И Владимир Путин с удовольствием вернулся, сказал, что «70 лет мы пытаемся выйти на решение спорных вопросов. Вы упоминали о декларации 1956 года. Она же была не просто подписана, она была ратифицирована и парламентом Японии, и Верховным советом СССР. Потом японская сторона от выполнения этой декларации отказалась». И вот теперь, именно в эту, добавил Владимир Путин, секунду слова Синдзо Абэ о необходимости новых подходов навеяли ему свежую мысль:

Давайте заключим мирный договор — не сейчас, но до конца года — без всяких предварительных условий!

Раздались оглушительные аплодисменты, и Владимир Путин сквозь них договаривал:

— Я даже не просил аудиторию поддержать меня аплодисментами. Благодарю вас за эту поддержку…

Он, похоже, не простил коллеге эту милую попытку воздействовать на себя мягкой силой.

Сначала новость показалась ошеломляющей. Но быстро, по-моему, стало очевидно, что не должно быть особых иллюзий: Японии такой договор не дает ничего. По сути Владимир Путин великодушно решил предложить коллеге: Синдзо, ты не хотел уходить со своего поста без мирного договора? Вот и не уйдешь. А наоборот, войдешь — в историю.

А в остальном подписание такого договора без всяких взаимных обязательств и решения судьбы островов выглядело бы по крайней мере очень странно.

Интересно, конечно, что и такое предложение Россия носит в себе еще со времен Советского Союза, и это, может, и пришло в голову Владимиру Путину только что, но не могло стать для Синдзо Абэ неожиданностью.

Японский премьер сидел такой же сосредоточенный, как раньше, и даже понурый, и никаких признаков малейшей радости я не зафиксировал на его лице.

Затем ведущий задал вопрос о подозреваемых в деле Скрипалей двух россиянах, и Владимир Путин рассказал:

— В принципе, мы, конечно, посмотрели, что это за люди. Мы знаем, кто они такие, уже, мы их нашли. Ну, надеюсь, что они сами появятся и сами о себе расскажут. Это будет лучше для всех. Ничего там особенного и криминального нет, уверяю вас. Но, посмотрим в ближайшее время...

— Они гражданские? — уточнил ведущий.

— Гражданские, конечно,— подтвердил Владимир Путин.

— Ну, ладно. Будем ждать…

— Я хочу к ним обратиться, чтобы они услышали нас сегодня. Пускай они придут куда-нибудь – вот к вам, в средства массовой информации, и все расскажут.

Это был подарок и даже, скорее всего, нежданный.

— Да, ко мне в студию, в субботу! — взволнованно произнес Сергей Брилев.

Он просто это все себе, видимо, моментально представил.

Лидеры обсудили Северную Корею, решимость Дональда Трампа, на которой настаивал прежде всего премьер-министр Северной Кореи, и Владимир Путин был единственным тут, кто встал на защиту Северной Кореи, которая, по его мнению, в ответ на свои уступки ждет не только очередных ультиматумов (председатель КНР решил в этом месте помолчать).

Неожиданно из слов ведущего выяснилось, что пора заканчивать. Оказалось, что Владимир Путин, похоже, не совсем удовлетворен и своим собственным предложением по поводу мирного договора с Японией. Он, конечно, не мог не заметить полное отсутствие на это предложение реакции Синдзо Абэ. И это со стороны Синдзо Абэ было еще и великодушно: если бы он сейчас начал говорить, все стало бы гораздо хуже, чем до пленарного заседания Восточного экономического форума во Владивостоке (хотя Сергей Брилев и предложил зафиксировать для истории час, минуту и секунду, когда Владимир Путин это предложение сделал).

И российский президент правильно оценил молчание коллеги:

— Ну хорошо, если это не подходит, то давайте хозяйственную деятельность на островах…

Они, правда, об этом договорились уже ведь пару лет назад, и даже как будто что-то делается.

В довершение всего Владимир Путин предложил японскому премьеру сделать российскую визу сразу на пять–десять лет. И так бы оно ничего, но на фоне истории с островами ранимый японец мог расценить это и вообще уже как унижение, граничащее с харакири или, наоборот, с неизбежностью беспощадной мести.

То есть, возможно, предложит Владимиру Путину ответную визу.

Владимир Путин успел еще добавить, что вообще-то для России с точки зрения территорий вопрос этот ничтожный, достаточно посмотреть на карту: какая страна (самая большая в мире) и какие острова (не самые, впрочем, маленькие).

— Это вопрос морально-политического характера,— добавил Владимир Путин. А это уж тогда японцам все-таки островов не видать.

Ибо русский характер, а тем более морально-политический русский характер — это такой характер…

В общем, врагу не пожелаешь.

Андрей Колесников, Владивосток