Организация лишилась российского финансирования

Как обойтись без российских денег — этот вопрос стал ключевым на завершающейся сегодня сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Генсек Совета Европы (СЕ) Турбьорн Ягланд сообщил: по его данным, Москва не будет платить взносы в 2019 году. Парламентарии добивались от господина Ягланда плана экономии средств и предлагали свои варианты — например, сократить число докладов или урезать генсеку зарплату. Некоторые члены ПАСЕ при этом убеждали корреспондента “Ъ” Екатерину Марееву: на кону — не деньги, а вопрос о том, хочет ли Россия быть частью Европы.

«Мне было сказано: в январе Россия не приедет (на сессию ПАСЕ.— “Ъ”) и платить взнос за год не будет»,— рассказал вчера Турбьорн Ягланд. Днем ранее он заявил: если страна не начнет платить взносы в бюджет Совета Европы до июня 2019 года, комитет министров организации «не только может, но и будет обязан» исключить ее. Согласно 9-й статье устава СЕ, если страна-член «не выполняет свои финансовые обязательства» в течение двух лет, министры могут приостановить ее членство до тех пор, пока эти обязательства не будут выполнены. Россия же перестала платить взносы в СЕ в 2017 году из-за наложенных на нее санкций в связи с присоединением Крыма. В итоге дефицит бюджета организации на начало 2018 года составил €18 млн. Двухлетний период без уплаты взносов истекает для Москвы в июне 2019 года.

«До сих пор у нас получалось справляться с нехваткой средств,— объяснил “Ъ” представитель Турбьорна Ягланда Даниэль Хольтген.— И пока у нас не было крупного дефицита, напрямую связанного с отсутствием российских денег». Он пояснил, что в этом году приходилось «сдерживать объемы некоторых инвестиций в инфраструктуру», однако помимо взносов РФ на это влияли и другие факторы — например, сокращение турецких взносов в бюджет. «Ситуация изменится в 2019 году,— продолжал господин Хольтген.— И именно поэтому сейчас мы строим планы без учета российских взносов». «Я не могу сказать точно, какие последствия это может за собой повлечь, но организация может работать и без взносов России»,— заключил представитель генсека.

Информация о еще одном годе без денег из Москвы вызвала у членов ПАСЕ вопрос: как организация восполнит недостаток средств?

На сессии парламентарии один за другим спрашивали у генсека о конкретном плане сокращения расходов. Турбьорн Ягланд отвечал, что представит его, но только после того, как Россия окончательно выйдет из СЕ.

У представителей национальных делегаций были и свои варианты того, как сделать работу в условиях дефицита эффективной. Активнее всего эту тему обсуждали в рамках дискуссии о будущем совета. Изначально она носила название «Совет Европы: организация в кризисе», но в последний момент тему изменили на более нейтральную.

В ходе этого обсуждения британский консерватор Дэвид Маклин жестко раскритиковал Турбьорна Ягланда за стремление вернуть Россию в ПАСЕ, не дождавшись уступок со стороны Москвы. Господин Маклин предложил не рассуждать о том, как уговорить Россию платить, а подумать о способах «сократить расходы, чтобы они соответствовали доходам». Одно из его предложений — уменьшить число докладов «на нерелевантные темы», избавиться от побочных функций организации и сконцентрироваться на главных: мониторинге выборов в странах-членах, защите прав человека и урегулировании кризиса беженцев. В частности, британский политик задался вопросом, зачем СЕ спонсирует проходящую несколько раз в год конференцию, в которой участвуют «порядка 400 международных неправительственных организаций» (МНПО), призванных «обеспечивать жизненно важные связи между политиками и обществом и быть голосом гражданского общества в совете». «Это же оскорбление всех парламентариев в этом зале! Ведь это задача избранных в ассамблею членов — налаживать контакты с гражданским обществом и не позволять МНПО, которые никто не выбирал, действовать в обход политиков»,— негодовал Дэвид Маклин.

Украинский депутат Елена Сотник отмечала: для граждан многих стран «до сих пор неясно, чем занимается Совет Европы и сколько это стоит». Она призвала сделать бюджет и в целом финансовую систему СЕ более прозрачными и «привязанными к результатам». А ее коллега Ирина Геращенко опубликовала свои предложения на своей странице в Facebook: «Возможно, генсеку Ягланду стоит начать новый курс экономии средств СЕ на примере собственного офиса? Сократить собственную зарплату и зарплаты своего персонала? Это будет хороший пример преданности принципам, а не торговля ими ради возвращения вкладов РФ». Спустя пару часов британский лейборист Иэн Мюррей задал Турбьорну Ягланду вопрос, какая у него зарплата. Генсек СЕ отвечать не стал.

Чрезмерное внимание политиков к финансовым вопросам возмутило главу группы объединенных европейских левых в ПАСЕ Тини Кокса. «Наши британские коллеги все сводят к "Money, money, money". Это хорошая песня (группы Abba.— “Ъ”), но мы решаем вопрос не о деньгах,— заявил политик “Ъ”.— Мы решаем вопрос о том, можем ли мы сохранить для всех 835 млн европейских граждан от Владивостока до Рейкьявика защиту одного суда (Европейского суда по правам человека.— “Ъ”)?» Если Россия покинет СЕ, россияне не смогут обращаться в эту инстанцию.

При этом Тини Кокс смотрит на будущее России в Совете Европы даже более оптимистично, чем генсек. «Да, Россия не платит, но в ходе последних встреч Турбьорна Ягланда с главой российского МИДа Сергеем Лавровым и президентом Владимиром Путиным все они сошлись во мнении, что страна обязана платить, если она член СЕ, хочет она этого или нет,— заявил собеседник “Ъ”.— Так что российское правительство понимает, что у него долг перед организацией. Это значит, что мы можем продолжать нашу работу и в конце концов Россия заплатит».

То, что суть проблемы не в деньгах, а в ценностях, убеждал “Ъ” и представитель генсека Даниэль Хольтген: «Главный вопрос сегодня — это хочет ли Россия быть частью Европы, да или нет?»

Выход из ситуации, способный решить и идеологические, и финансовые вопросы, огласил литовский депутат Эгидиюс Варейкис: он предложил создать новый Совет Европы, вместо того чтобы реформировать старый. В первую очередь он мотивировал это кризисом «принципов и ценностей».

Идея новой организации, похоже, импонирует и Москве. Спикер Госдумы Вячеслав Володин вчера, например, предположил: совещание спикеров парламентов стран Евразии, «возможно, где-то и заместит ПАСЕ». В то же время российские политики, ранее говорившие о том, что у страны «зреет решение» о выходе из организации, сейчас стали воздерживаться от резких заявлений. «Россия со своей позицией окончательно определится до января»,— сообщила в четверг спикер Совета федерации Валентина Матвиенко и тем самым продемонстрировала, что однозначного решения у Москвы пока нет. «В январе либо мы подаем заявку на продолжение работы (в ПАСЕ.— “Ъ”), либо мы не подаем заявку, и тогда могут быть уже другие решения»,— уклончиво отметила она.