Почему на изменение границы с Чечней Ингушетия ответила многодневным митингом

Правительство Ингушетии продлило до 17 октября срок разрешения на митинг возле здания Национального телевидения республики в Магасе. Акция против договора об установлении границ между Чечней и Ингушетией круглосуточно продолжается с 4 октября. Территориальный вопрос разрушил стабильность в Ингушетии — еще месяц назад республика была спокойным регионом. Депутаты 9 сентября подавляющим большинством голосов утвердили на третий срок главу республики Юнус-Бека Евкурова, а оппозиция не смогла провести большой митинг против этого. Про договор с соседней республикой большинство жителей Ингушетии узнали накануне его принятия и восприняли это как несправедливость по самому болезненному для себя вопросу — земельному. Вышедшие на улицу люди вспомнили властям региона все — от «пронизывающей все коррупции» до собственной бедности. Руководство Ингушетии купировать ситуацию не смогло, теперь обе стороны рассчитывают на федеральные власти.

«Это была последняя, но огромная капля»

9 сентября депутаты республиканского Народного собрания Ингушетии подавляющим большинством голосов утвердили Юнус-Бека Евкурова главой республики на третий срок. Оппозиция, главную роль в которой тогда играл совет тейпов ингушского народа, пыталась в конце августа протестовать, требуя вернуть прямые выборы главы республики. На акцию 25 августа вышли не более 300 человек, о которых очевидцы говорили, что это родственники членов совета тейпов. Спокойно работать на третьем сроке господину Евкурову было отпущено три недели. 26 сентября он неожиданно для подавляющего большинства ингушей подписал договор об установлении административной границы с Чечней. По соглашению, как его поняли протестующие теперь жители, соседней республике уходил большой кусок территории Ингушетии в заповеднике возле реки Фортанга. В день подписания договора стихийные акции протеста прошли в райцентре Сунжа, ближайшем к Чечне, а с 4 октября манифестанты «оккупировали» центр Магаса. И речь идет уже не о 300 родственниках организаторов, а в пиковые моменты о десятках тысяч человек.

«Нельзя отказать Евкурову в достижениях. Тот красивый Магас, который вы видите сейчас, стал таким именно при нем. Земля — важный вопрос, я даже расплакалась, когда узнала о соглашении. Но была лишь последняя, пусть и очень большая капля. И чаша недовольства переполнилась»,— объясняет журналист и одна из активистов протеста Изабелла Евлоева. Она говорит, что в Ингушетии о готовящемся договоре вообще узнали случайно: «У нас есть молодые ребята, такие фанаты истории. Они поехали в заповедник за Фортангой изучать остатки боевых башен. И увидели, как чеченцы с вооруженной охраной уже прокладывают там дорогу. Выложили свидетельства в соцсети. И народ тут же вышел — сначала в Сунже, а потом и в Магасе». В Магасе о земле крайне эмоционально говорят все — от выступающих на митинге до премьера Зялимхана Евлоева. «У нас же самая маленькая республика в стране (3,6 тыс. кв. км, меньше по площади только три города федерального значения.— “Ъ”). А нас здесь 400 тыс. человек. Где нам жить, если у нас землю по кускам растаскивают?» — говорят протестующие. Господин Евлоев сказал “Ъ”, что «не отдал ни пяди ингушской земли».

Почти сразу появились претензии и лично к Юнус-Беку Евкурову. «Нам ведь никто ничего не объяснял, да даже просто не говорил с нами. Привлеките ученых, историков, старейшин, общественность. Посоветуйтесь с народом и уже тогда принимайте какие-то решения. Этого сделано не было»,— говорит активист Магомед Муцольгов.

Не только протестующие, но и многие местные чиновники полагают, что «если бы с людьми работали заранее, то взрыва удалось бы избежать».

Теперь помимо передачи земли Юнус-Беку Евкурову и его подчиненным вспомнили все. От якобы имевшего место «воровства миллиардов» на так и не завершенном строительстве мечети в Магасе, «на которую скидывались всей республикой», до «подминания под себя» местного бизнеса. «Евкуровские приходили к нам и спрашивали, какая у нас прибыль от одного крупного госконтракта. Очевидно, зачем они это делали? Теперь даже если предложат какую-то стройку, мы не пойдем, могут просто подставить под тюрьму»,— утверждает предприниматель, участник митинга. Коррупционная тема постоянно звучит на митинге, но она никак не отражена в лозунгах. «Мы же видим, как руководство страны реагирует на обвинения в коррупции. Мы тоже прекрасно понимаем, что воруют везде и в огромных масштабах. Но у нас есть главная цель — вернуть землю, а эта тема может все усложнить»,— рассуждает один из членов оргкомитета митинга.

Но слова о необходимости расследовать якобы имеющие место злоупотребления слышны все сильнее. Выступавший на митинге 13 октября член оргкомитета Ахмед Барахоев заявил со ссылкой на начальника ГУ МВД РФ по СКФО Сергея Бачурина, что тот попросил главу МВД Владимира Колокольцева направить в регион «следственную группу» для расследования коррупционных преступлений. В МВД эту информацию не комментировали. Собеседники в правительстве республики тоже публично на эту тему не говорят. «На встрече с полпредом президента лидеры протеста говорили: у нас тут коррупция. Их спрашивали: где конкретно? Они отвечали, что везде. А значит — нигде»,— объясняет один из них.

Республиканских чиновников обвиняют теперь и в том, что они не способны ничего сделать с «царящей в Ингушетии нищетой». Республика уже традиционно находится в хвосте среди регионов по ВРП на душу населения. В 2016 году он составил чуть больше 106 тыс. руб., это худший показатель в стране. «Евкуров строил школы. Молодец! Дети должны учиться! Но хоть колбасный цех-то рядом поставь, чтобы было на что эту красоту содержать»,— возмущается на митинге другой предприниматель. Теперь уже бывший премьер Ингушетии Руслан Гагиев в апреле отчитывался о росте большинства показателей по программе социально-экономического развития республики до 2020 года. Но эти цифры, похоже, не убеждают теперь почти никого.

«Где еще вы видели такой чистый митинг?»

Если не смотреть на висящие на заборе телекомпании растяжки с лозунгами, можно подумать, что в Магасе не митинг протеста, а празднование юбилея района. На площадке вокруг сделанной из подручных материалов сцены стоят скамейки и стулья, на которых в окружении молодых людей сидят старшие и уважаемые люди. В другой части площадки почти круглосуточно работает кухня — там, если повезет, можно попасть на баранину или домашние консервированные сливы. «В правительстве говорят, что мы тут отщепенцы и враги. Видишь, какие мы страшные террористы? — мужчина в папахе протягивает корреспонденту “Ъ” кусок хлеба.— Мы все помогаем стоящим здесь, чем можем. Кто-то жену на кухню привезет, кто-то купит мяса в магазине, кто-то просто денег даст». Бизнесмен Тамерлан Оздоев говорит, что содержание митинга стоит приблизительно 50 тыс. руб. в день. «Зачем тут какие-то большие деньги? Мы сбрасываемся тысяч по пять, вот и все вложения. Люди сами пришли, им не надо платить за то, что они защищают свою землю»,— рассказывает он.

Политический протест здесь сложно отделить от религиозных обрядов. Вокруг площадки лежат десятки рулонов из полимерного утеплителя. Молодые парни пять раз в день расстилают их для молитвы, а ночью ими накрывают ноги сидящих стариков: вечером 13 октября температура в Магасе была близка к 0 градусов. Почти каждый день ближе к полуночи собравшиеся устраивают зикр.

Непривычные к ритуалу люди ошибочно говорят, что «так ингуши готовятся к бою». «Какая битва? Это объединяющий ритуал. И тут, на площади, от него еще не самый сильный эффект. Когда зикр идет в помещении, скорость движения такая, что если ты немного оступился, то просто вылетаешь из круга. Сила обряда настолько велика, что если в круге вместе с тобой находится твой самый страшный враг, то на время ритуала ты его совершенно искренне прощаешь»,— объясняет местный житель Ибрагим.

В среднем возле телекомпании одновременно находятся более 200 человек. Утром их может быть всего несколько десятков, а «основные силы» приходят вечером, и тогда на площадке может оказаться до 1 тыс. протестующих. Тогда же начинаются выступления главных ораторов, почти всегда на ингушском языке. Корреспонденту “Ъ” ни разу не отказали в том, чтобы перевести речи, и не пытались обмануть с их содержанием: запись одного из выступлений одинаково перевели пять человек. Представители оргкомитета акции говорят, что при необходимости распространяют информацию о том, что надо собраться, и это срабатывает. Так, на пятничную молитву 12 октября в центре Магаса, по оценке полиции, собрались более 10 тыс. человек. Протестующие называли кратно большие цифры. Большинство опрошенных “Ъ” участников молитвы говорили, что кроме отправления обряда они пришли поддержать манифестантов, но были и те, кто утверждал, что «просто молился». «Постоянно держать тут большое количество людей нет никакого смысла. У всех работа, семьи. На многих давит начальство»,— поясняет член оргкомитета акции.

«Видишь возле полицейских рамок человека в шляпе? Это федеральный судья. А те двое в костюмах, которые сейчас пошли к сцене,— это наши строители. Тут даже некоторые большие полицейские чины приходят не столько за порядком следить, сколько потому, что надоело терпеть»,— рассказывает господин Оздоев.

В толпе можно увидеть, к примеру, экс-главу республиканского МВД Ахмеда Погорова или бывшего премьера Ингушетии Харона Дзейтова. Самым высокопоставленным действующим чиновником, которого встретил корреспондент “Ъ”, оказался мэр Магаса Беслан Цечоев.

О земельном вопросе он, впрочем, говорить не хотел. «Он слишком сложный. А информации у меня меньше, чем у тех же членов оргкомитета митинга. Поэтому я не считаю, что вправе говорить об этом»,— объяснил он, подчеркнув, что «всегда считал себя надежным членом команды Евкурова».

Любой ингуш в радиусе километра от места проведения митинга, распознав приезжего журналиста «не с телевидения», готов часами рассказывать о территориальной проблеме. Если под рукой нет плаката с картой Ингушетии, они объясняют, в чем видят угрозу, рисуя границы тростью на тротуарной плитке, пальцем на салфетке или даже описывают проблему на примере шаурмы из соседней забегаловки. «Вот ты первый кусок сейчас большой откусил. Вкусно? Это был Пригородный район. Он теперь у Осетии. Откуси теперь поменьше — это территория за Фортангой, которая уходит в Чечню. А когда доешь, и республики уже никакой не будет»,— говорит мужчина, представившийся Магомедом. Те, кто постарше, рассказывают про родовые башни и могилы предков, которые, как они опасаются, перейдут Чечне и там будут уничтожены. Молодые участники акции приводят более простой аргумент. «Сейчас мы спрашиваем у старших: как так получилось с Пригородным районом? Пройдет всего лет десять, и сын меня спросит: а что ты, отец, делал, когда у нас забирали эти территории? Я хочу, чтобы мне было что ему ответить»,— говорит 35-летний «отец трех детей», скатывая рулон после молитвы. Довод о том, что если земли и уйдут, то соседнему региону, а не другой стране, никого не убеждает: «Мы всего 200 лет с Россией, а до этого жили сами по себе».

Полицейские и бойцы Росгвардии с гордостью говорят о том, что «неместных силовиков тут нет». «В самом начале нам пытались прислать ребят на технике со ставропольскими и кабардинскими номерами. Мы их остановили и сказали, что сами своих охранять будем. Не с цветами же они для наших женщин сюда ехали?» — полицейский, договорив, почти бегом отправился совершать намаз вместе с митингующими.

Силовиков от протестующих тут можно отличить разве что по форме и тому, что они пытаются держать линию оцепления.

Картиной, когда идущий в сторону сцены местный житель обнимается со знакомым спецназовцем в маске и с автоматом на плече, никого не удивить. Атмосферой митинга здесь гордятся не меньше, чем самим митингом. «Тут ни окурков, ни мусора, никто никого не бьет. Был один пьяный, так мы его сами вывели. Где еще в России ты видел такой чистый митинг?» — спрашивает один из митингующих.

«Вопрос о судьбе Евкурова мы оставили в стороне»

В самом начале кризиса Юнус-Бек Евкуров сам поспособствовал повороту протеста против себя. Объясняя необходимость подписания соглашения, он рассказывал о «нашей ошибке» с захватом «чеченских земель» на самом большом отходящем соседней республике участке — лесном массиве в заповеднике на территории за рекой Фортанга. Говоря о готовности объяснять «искренне болеющим» за судьбу республики людям тонкости договора, он упоминает тех, кому безразличен «земельный вопрос» и с которыми «надо поработать правоохранительным органам». Теперь любое заявление главы на площади встречается враждебно. Накануне местные СМИ выпустили репортаж о визите господина Евкурова в селение Даттых, расположенное на границе с Чечней. На кадрах к главе республики бегут обниматься дети, а жители поддерживают его решение о границе. Протестующие увидели вертолет, на котором он, по их версии, вместе с другими героями репортажа прилетел на место съемок, а сам сюжет назвали постановочным. Фотокорреспондент “Ъ”, приехавшая в Даттых через несколько дней после визита главы, застала там лишь нескольких военных и пустые полуразрушенные, в том числе давними артобстрелами, дома. Сопровождавший ее выходец из этих мест утверждал, что еще недавно люди подрывались там на минах и гибли от рук террористов, а сейчас в Даттыхе «никто не живет».

Юнус-Бек Евкуров отказался общаться с “Ъ”. В его пресс-службе это объяснили тем, что «глава устал от журналистов». Но в интервью «Эху Москвы» господин Евкуров рассказал о том, что обсуждал по телефону ситуацию в регионе с президентом. «Я разговаривал один раз с Владимиром Владимировичем, который позвонил, уточнил, как обстановка, уточнил, какая нужна помощь, какая оказывается помощь, и, как я думаю, по варианту увода людей с площадей, с улицы»,— сказал господин Евкуров. «И он (президент.— “Ъ”) мне тоже сказал: "Да, мне тоже начальники доложили: никаких силовых действий. Я с этим согласился — давайте с людьми разговаривайте, с людьми надо методами языка, демократии". Это мне Владимир Владимирович лично сказал»,— подчеркнул господин Евкуров.

Зялимхан Евлоев сказал, что «прощает митингующих» за их эмоциональность: «Я уверен, что соглашение пойдет на пользу и нам, и Чечне. Наконец-то моя республика получила четкие границы и никто не сможет заявить на ее территорию какие-то претензии. Когда-нибудь и те, кто сейчас стоит против договора, это поймут». При этом он признался, что не собирается больше приходить к митингующим. «Мы там уже были, причем в самой гуще. Где вы такое еще видели, чтобы два первых лица пошли прямо в народ? Евкуров пошел, и я пошел следом за ним. И все было бы нормально, если бы не случилась провокация и охране не пришлось делать свою работу. Оскорбления слушать неприятно. Все там знают нашу позицию, мы знаем, что думают они. Зачем теперь туда ходить?» — говорит премьер. Господин Евлоев говорит об инциденте 4 октября. Из толпы в Юнус-Бека Евкурова тогда полетели разные предметы, охрана его окружила и начала стрелять в воздух, чтобы успокоить напиравшую толпу. Теперь высшие чиновники республики общаются с протестующими через телевизор, а в Telegram кто-то в шутку выставил на аукцион пластиковую «бутылку, попавшую в голову Евкурова». «Мы должны научиться прощать своих вождей, совершающих ошибки, которые они не могли не совершить из-за внешних причин. Мы не смогли простить нескольких сильнейших ингушских политиков в совсем недавнем прошлом, теперь таких людей во власти нет, и вот к чему это привело. Нормальные люди туда не идут. И поднимаются люди, которые не скрывают, что идут во власть в интересах своего бизнеса»,— говорит “Ъ” общественник Дауд Хучиев. Пока он излагает свою мысль, его обступают несколько десятков человек. Этого оратора на площади готовы с интересом слушать почти все.

Достается и депутатам Народного собрания Ингушетии. Многие на митинге говорят, что среди парламентариев «авторитетов давно нет», и требуют от них «собраться и отменить незаконный договор». Последняя попытка выступающих против соглашения депутатов сделать это — 8 октября — провалилась. Инициаторы не собрали кворум. Очередная попытка нового голосования может состояться 15 октября.

Парламентарии—противники договора пытаются защищаться и обвиняют коллег из счетной комиссии заксобрания в фальсификации. «Мы уже дали показания следователям (СКР по заявлению депутатов проверяет обстоятельства голосования.— “Ъ”). Нас обвели вокруг пальца. В бюллетене для голосования было предложение ратифицировать соглашение сразу в трех чтениях, что само по себе незаконно. Мы решили портить бюллетени, но сделали это не все. В итоге, как мы думаем, наши голоса против просто подменили на заранее заготовленные бюллетени с галочками за»,— рассказывает депутат Сет-Салим Ахильгов. «Я допустил ошибку в начале того заседания. Надо было уходить в тот момент, когда по предложению вице-спикера Василия Светличного голосование было решено сделать тайным. Но побоялся, что другие за мной не пойдут»,— признается депутат Закрий Мамилов. Он подчеркивает, что до истории с соглашением «был в команде Евкурова».

Представители оргкомитета демонстрируют подписанное 14 депутатами заявление о том, что голосовали против соглашения. Стороны обмениваются обвинениями в давлении. На площади часто рассказывают, как Юнус-Бек Евкуров якобы «вызывал по одному и прессовал депутатов» с тем, чтобы они поддержали соглашение.

В администрации господина Евкурова это отвергают и говорят, что депутаты «сами были сначала за». Глава республики обвинил тейпы в прессинге «своих» депутатов. Родня уже потребовала минимум от двух депутатов публичных объяснений. В такой беседе с многочисленными родственниками, запись которой распространяется в соцсетях, вице-спикер Якуб Картоев утверждает, что голосовал против и «на то есть два свидетеля». «Я не думаю, что народ на площади не уважает всех депутатов как личностей. Они могут не уважать парламент в целом, и в этом я их поддерживаю. Можно рассмотреть возможность его роспуска, чтобы туда попали достойные люди»,— говорит Закрий Мамилов. Его коллега Ахмет Накастоев полагает, что Юнус-Бек Евкуров «так спешно» подписывал соглашение «в чьих-то экономических интересах». «Может быть, Чечня денег даст на латание бюджетных дыр. А может, дело в тех нефтяных скважинах, что за Фортангой. Теперь это их могут разрабатывать именно из Чечни»,— говорит он. Рассказы о нефтяных скважинах, ради которых якобы все это и затевалось, уже стали местной легендой. В Магасе проводят логические цепочки между передачей «нефтяных» активов в Чечне от «Роснефти» к местным компаниям и соглашением о границе. Власти региона пытаются это опровергнуть с помощью результатов делавшегося в интересах «Роснефти» исследования, показавшего, что из-за большого количества сопутствующих веществ добывать там нефть сложно и дорого. «Да и все равно налоги с этой добычи, даже если она когда-то начнется, пойдут напрямую к федералам»,— добавил премьер Евлоев.

Официально оргкомитет не требует отставки Юнус-Бека Евкурова. «Мы оставили этот вопрос в стороне. Он нас мало волнует, ведь если уберут Евкурова, но не решат земельный вопрос, то ничего для нас не поменяется. Но, я думаю, Москва сделает из этой ситуации свои выводы»,— говорит глава оргкомитета Муса Мальсагов, не конкретизируя, какие выводы он имеет в виду.

«Можно было объяснять лучше»

Никто из республиканских чиновников не говорит об этом прямо, но в правительстве и администрации главы республики не исключают, что не могли начать готовить народ к соглашению раньше просто потому, что ничего о документе не знали. «Стало понятно, что что-то подобное готовится, не раньше середины сентября. Все произошло резко и быстро. Никакое общественное мнение подготовить в такой короткий срок было уже невозможно»,— говорит собеседник “Ъ”. При этом он настаивает, что среди протестующих есть «специально обученные активисты», а активное участие в поддержке протеста принимают политические оппоненты господина Евкурова. «Это интересно раскручивать тем, кому шеф наступил на хвосты. Фаворитам Мурата Зязикова (экс-президент Ингушетии.— “Ъ”), деятелям разогнанного Евкуровым муфтията и профессиональным оппозиционерам»,— говорит чиновник.

Господин Евлоев отрицает, что на руководство республики было оказано давление с целью подписания договора с Чечней. «Этой теме уже 26 лет. Что в ней внезапного? У чеченцев и ингушей всегда было по два вагона аргументов в пользу куда более масштабных изменений границ в свою пользу. Но не было руководителей, которым хватило бы политической воли сесть и окончательно договориться. У Евкурова и Кадырова она нашлась»,— уверен Зялимхан Евлоев. Он признает, что «людям можно было рассказывать о договоренностях лучше и активнее», но «все заинтересованные лица о параметрах соглашения были осведомлены». «По закону нам не требуется референдумов и одобрения от того же Совета федерации. Ведь мы не меняем, а устанавливаем границы, которых при современной России просто не было»,— говорит премьер. Под «заинтересованными лицами» он понимает профильных региональных чиновников и местных глав, с которыми «велись консультации». «Среди протестующих много и тех, кто даже не знает, где течет Фортанга и в чем именно предмет спора. Но мы пытаемся это разъяснять сейчас, и у многих встречаем понимание»,— утверждает он.

Глава оргкомитета акции Муса Мальсагов возлагает большие надежды на назначенную на 16 октября вторую встречу с полпредом президента в Северо-Кавказском федеральном округе Александром Матовниковым.

«Нам дали понять, что на ней будут большие руководители администрации президента. На прошлой встрече мы донесли до них свою позицию, теперь логично ждать реакции высшего руководства страны на нее»,— объясняет господин Мальсагов. Оргкомитет намерен протестовать и дальше. «Нам продлили срок митинга до 17 октября, хотя мы просили до 25-го. Мы не будем ждать результатов встречи и уже в понедельник подадим новую заявку — уже со сроком до 27 октября. Мы будем стоять тут, пока не добьемся аннулирования соглашения. И я пока не вижу обстоятельств, которые могут нам помешать»,— добавил он. Зялимхан Евлоев сообщил, что республиканское руководство на встречу в полпредстве «пока не звали».

Всеволод Инютин, Магас