«Новый полет на Солярис» в Монце

В бывшей королевской резиденции Вилла Реале в Монце, что под Миланом, открылась выставка «Новый полет на Солярис. Новая траектория», подготовленная московским Музеем AZ (Музеем Анатолия Зверева). На открытии побывал Андрей Плахов.

Эта высокотехнологичная мультимедийная выставка переехала из Флоренции, где проходила в здании фонда Франко Дзеффирелли и где ее посетило более 6,5 тыс. человек. При переезде выставка претерпела столь заметные изменения, что впору говорить о существенно скорректированной ее концепции. Хотя вроде бы идея осталась прежней — открыть параллели между миром фильмов Андрея Тарковского и наследием художников-нонконформистов второй половины ХХ века, или, как предпочитают именовать это явление в Музее AZ, «советского ренессанса».

Тарковский — один из первых российских режиссеров, обретших мировое имя. Он заставил говорить о кинематографе как равноправном члене семьи искусств, включая живопись, архитектуру, музыку и поэзию. Именно этот широкий контекст оказался близок организаторам выставки. И они решили еще больше расширить его. Герои «Соляриса» несут с собой в неведомые миры вместе с земными проблемами высшие достижения человеческой культуры. Куратор выставки Полина Лобачевская и команда Музея AZ отправили в воображаемый полет работы двенадцати созвучных миру Тарковского художников — Анатолия Зверева, Лидии Мастерковой, Дмитрия Краснопевцева, Франсиско Инфанте, Эрнста Неизвестного… Не менее важной в этом проекте оказалась перекличка с миром итальянского искусства, в том числе кинематографического: ведь трудно переоценить влияние на Тарковского неореализма и тех больших авторов, которые вышли из его лона.

Перекличка естественно рождалась в монтаже сюжета выставки с аурой места проведения. Первый вариант экспозиции состоялся в здании фонда Дзеффирелли, где разместился музей его творчества. А Дзеффирелли — ученик Лукино Висконти, чей театральный и кинематографический Большой стиль был во многом сформирован родовыми традициями, заложенными в Милане и Монце, где предки итальянского режиссера правили и оформляли культурный пейзаж Ломбардии на протяжении нескольких веков. Переместившись географически сюда из Тосканы, выставка как будто совершила скачок из маньеристского, барочного мира Дзеффирелли в монументальное, классическое висконтиевское пространство.

Живописные и скульптурные работы по-прежнему помещены в макет космического корабля и так же, в форме видеоинсталляций, вмонтированы в его иллюминаторы. Но эффект возникает иной. В интерьере флорентийского палаццо это внедрение порождало затейливую игру эпох и стилей. В длинном коридоре оранжереи виллы Реале, выстроенной в эпоху классицизма, экспозиция приобретает более решительный, брутальный характер, она энергетически сконцентрирована, прямиком устремлена в космос.

И здесь возникают свои параллели: так, розы из метафизических натюрмортов Краснопевцева рифмуются с реальными цветами розария, разбитого у королевской виллы. Но самая неожиданная связь обнаружилась, когда было решено завершить новую версию выставки помещенной в конце коридора видеоинсталляцией на основе картины Питера Брейгеля «Охотники не снегу». Сегодня в связи с венской выставкой к Брейгелю приковано внимание всего мира, но и полвека назад голландский художник был для Тарковского ключевым кодом культуры прошлого. А в то самое время, когда снимался «Солярис» и чуть позднее «Сталкер», работал художник Петр Беленок, изобразивший одиночество современного человека в предчувствии катастрофы (вскоре она разразилась в Чернобыле — месте, рядом с которым родился Беленок). Так вот: при подробном рассмотрении видно, как фрагменты зимнего пейзажа у Брейгеля обретают рифму в символическом изображении «ядерной зимы» у Беленка. Она же, в свою очередь, находит соответствие в идеях и изобразительной ткани «Сталкера». А ведь нынешняя выставка — финал выставочного триптиха, первая часть которого, представленная в 2016-м году в Москве, называлась «Предвидение» и была как раз посвящена этим параллелям. Следующая остановка «Полета на Солярис» — опять Москва: выставку в еще более обновленном виде можно будет увидеть в феврале будущего года в павильоне «Космос» на ВДНХ.

Известно, что в космосе время и пространство сжимаются, приобретает другие, внеземные формы. Искусство — это тоже космос, и мы видим, как сжимаются несколько столетий, отделяющих эпоху Брейгеля и, условно говоря, Беленка, как сокращается расстояние между Италией и Россией.