Почему прогнозы главы Счетной палаты расходятся с позицией кабмина

Алексей Кудрин обрисовал безрадостное будущее страны. Глава Счетной палаты предупредил, что нацпроекты в ближайшие три года могут недосчитаться триллиона рублей. Это следует из проекта бюджета, внесенного правительством. Кроме того, Кудрин поделился с агентством Bloomberg своим прогнозом по росту ВВП в 2019 году. И он совсем не так оптимистичен, как у Минэкономразвития. В последнее время мнение бывшего министра финансов все чаще не совпадает с позицией кабмина. Почему Кудрин противопоставляет себя Белому дому? И как далеко готов зайти? Разбирался Григорий Колганов.

Если Минэкономразвития считается главным оптимистом в стране, то Алексей Кудрин, похоже, претендует на лавры главного пессимиста. Глава Счетной палаты основательно разошелся с министерством в прогнозе роста ВВП: 1,3% — планирует правительство, существенно меньше одного процента — парирует Кудрин. В качестве аргументов он приводит санкции, девальвацию рубля и повышение НДС. Даже дорогая нефть не спасет экономику от замедления, подчеркивает чиновник. И с ним легко соглашается бывший замминистра экономического развития Сергей Беляков: «Мы видим увеличение издержек в экономике, снижение конкуренции. Нет никаких причин считать, что повысится производительность труда. Продолжают снижаться реальные располагаемые доходы. НДС, конечно, существенно скажется. Даже высокие цены на нефть не позволяют выполнять тот объем социальных обязательств, которые мы на себя взяли, и именно поэтому мы даже с такими ценами вынуждены повышать НДС».

Но дискуссии о ВВП или бюджете были бы не так интересны, если бы Кудрин постоянно не оппонировал правительству. Только за последнюю неделю он поспорил о стоимости бензина, реализации майского указа и плана по дедолларизации. Зачем это главе Счетной палаты, которого Bloomberg в своей публикации называет «другом Путина»? Может быть, на самом деле он не в силах пробиться в высокие кабинеты и пытается через медиа донести до Кремля альтернативную точку зрения? Это вряд ли, считает глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов: «Кудрин — по-прежнему член ближнего круга Путина. И у него была возможность общаться с Путиным, даже когда он не занимал никакой государственной должности. А как у главы Счетной палаты у него прямой выход на президента. Уверен, что у Кудрина нет проблем с общением с Путиным, и к таким мегастранным способам донесения точки зрения до Путина уж точно он прибегать не будет».

Тогда почему глава Счетной палаты публично противопоставляет себя правительству? Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов полагает, что такая активность была условием назначения Кудрина на нынешний пост:

«Такая некая резонерская ниша предусматривалась, когда Кудрин нашел себе место во властной иерархии.

Судя по его действиям, возможность самостоятельного политического присутствия в повестке он получил при назначении, а представить себе, что ключевым объектом критики будет правительство, было несложно. Понятно, что это максимально комфортный и привычный для Кудрина вектор».

Есть и другая точка зрения: противостояние основано на личных мотивах. Ведь именно премьер-министр Дмитрий Медведев в свое время уволил Кудрина с поста главы Минфина. Теперь бывший министр расшатывает премьерское кресло и, возможно, под себя, не исключает политолог Аббас Галлямов: «Кудрин человек, безусловно, амбициозный, с претензией на собственную, одну из ведущих, может быть, в стране ролей. Кудрин точно не считает себя хуже Медведева. И, глядя на то, что Медведев уже столько лет сидит в кресле премьера, очевидно, что у Кудрина не может не появиться мысли, мол, я-то уж точно лучше».

Пока позиции нынешнего премьера не кажутся особо шаткими. Правительство пишет программу до 2024 года и успешно защищает бюджет в Думе. Но и глава Счетной палаты появляется в заголовках новостей все чаще, и почти всегда с альтернативной точкой зрения.

Санкции, по оценке Кудрина, отнимают от роста ВВП России примерно 0,5%. При этом глава Счетной палаты отметил, что смягчение ограничительных мер произойдет не раньше, чем через пять лет, при следующих президентах России и США.