“Ъ” рассказывает, как получить информацию о репрессированных родственниках

30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий. Но до сих пор известны имена лишь 3,1 млн репрессированных, а это четверть от их предполагаемого числа, говорят в международном «Мемориале». Недавний опрос ВЦИОМа показал, что 93% россиян интересуются историей своих семей. Более трети россиян точно знают лишь, что в их семьях были расстрелянные, раскулаченные, сосланные в лагеря и переселенные. Остальные не знают ничего о предках либо считают, что их репрессии не коснулись. Но память человеческая не совершенна, и для многих, кто ищет сведения о пропавших родственниках, результаты становятся пронзительным открытием. В спецпроекте “Ъ” совместно с музеем истории ГУЛАГа рассказывает, как получить информацию о репрессированных близких.

Уже больше полугода в музее истории ГУЛАГа действует Центр документации. Его сотрудник, руководитель отдела по поиску репрессированных родственников Александр Макеев за это время помог более 400 обратившимся с вопросом, как им найти информацию о родных — расстрелянных, осужденных или раскулаченных. Всем он объясняет, что процесс не быстрый. «Но поверьте, результат того стоит»,— говорит господин Макеев.

На первом этапе необходимо узнать ФИО, год рождения, место рождения и желательно место проживания человека на момент репрессий. Также надо собрать документы, подтверждающие родство. «Например, я ищу прадедушку по линии матери моего отца,— объясняет Александр Макеев.— Мне нужно: мой паспорт; мое свидетельство рождении, где указан мой отец; его свидетельство о рождении, где указана его мама; свидетельство о браке мамы, если она меняла фамилию; ее свидетельство о рождении с указанием ее отца, который для меня прадедушка».

Оригиналы могут храниться у родственников. С них снимается нотариально заверенная копия, которая стоит примерно 100 руб. Утерянные документы можно восстановить через ЗАГС. Для этого необходимо предоставить оригиналы или заверенные копии впередистоящих в цепочке документов. На исполнение запроса уйдет максимум три месяца. В ЗАГС информация хранится за 100 лет, а все, что создано ранее, передается в госархивы области. Есть вероятность, что ЗАГС сам туда обратится. Но не обязательно. Поэтому, если нужно свидетельство о рождении за 1918 год и ранее, то стоит написать сразу в оба места.

Второй этап — поиск информации по открытым базам данных, размещенным в интернете. Самым крупным является список жертв политических репрессий «Мемориала». Он составляется на основе книг памяти и был обновлен в прошлом году. Сейчас в нем 3 млн 100 тыс. биографических записей. Как говорят в «Мемориале», это лишь четверть от общего количества репрессированных с 1917 по 1987 год. Общее число может достигать 12 млн человек.

«В некоторых областях до сих пор нет книги памяти, и сейчас только идет работа над ее созданием, например в Москве,— говорит Александр Макеев.— Проект ''Открытый список'' заключил договор с Государственным архивом РФ (ГАРФ), где хранятся более 100 тыс. дел жителей Москвы и МО. И сейчас ''Открытый список'' совместно с музеем истории ГУЛАГа и “Мемориалом” фотографирует эти дела и заносит в базу».

База данных «Открытого списка» появилась совсем недавно, она создана на основе «Википедии» и очень быстро наполняется. Здесь страницу с биографией репрессированного может составить любой человек. Порой люди получают документы, в которых есть фамилии других заключенных, и вписывают их на страницу своего родственника. Так в списке появляются новые фамилии, которых нет в других базах.

До сих пор есть много региональных баз, которые не вошли в общие списки. Например, украинские книги памяти «реабилитированные истории» в 30 томах. Они составлены на украинском языке, и необходимо договориться о переводе и прочтении имен и фамилий. Свои книги памяти есть у Эстонии, Литвы, Латвии. Еще есть тематические базы данных. Например, список немцев-трудармейцев Богословлага или списки репрессированных греков, финнов, и они не всегда коррелируются с более крупными базами. Достаточно крупная база Северо-Запада России — «Возвращенные имена». Она частично дублируется с базой «Мемориала». Есть сайты Минобороны — «Память народа», «Подвиг народа», где встречается информация о решениях военных трибуналов.

Сведения из баз данных могут помочь понять, в чем обвинялся человек и когда его осудили. От этого зависят действия на третьем этапе поисков — связи с госорганами. По сложившейся традиции материалы уголовных дел хранятся в том регионе, где они были заведены. Если человек был осужден по политической статье, то с высокой долей вероятности дело будет находиться в региональном УФСБ. Если человек был осужден в административном порядке — раскулачивание, принудительное переселение по национальному признаку, ссылка, то эта информация будет находиться в информационном центре регионального УМВД.

Однако есть нюансы. В 1991 году был принят закон, по которому все архивы КГБ должны были быть переданы в ведение обычных государственных архивов. И в некоторых регионах это произошло. Например, в Москве и Московской области дела переданы в ГАРФ. То же самое произошло в Свердловской, Ярославской областях, Пермском крае. Второй нюанс касается дел о раскулачивании. Они хранились в администрациях сельсоветов, и теперь их можно найти в региональных госархивах.

«Часто люди не знают, какой репрессии был подвергнут человек,— говорит Александр Макеев.— И я всегда рекомендую делать веерную рассылку. Узнали регион — отсылаете письма в УМВД, в УФСБ и в местный госархив. Документы придется тоже прилагать в трех экземплярах. Но я посылаю обычные ксерокопии, и если мне отвечают, что необходимо дослать нотариально заверенные копии, то посылаю письмом. Это делает процесс более долгим, но менее затратным. Скорее всего, если они требуют заверенные документы, то у них есть информация».

Можно также затребовать личное дело заключенного. Было два документооборота: уголовное дело и личное дело заключенного. Второе заводилось, когда человек попадал под арест. Если его отправляли в лагерь, то и дело пересылалось туда же. Это более информативный источник, в котором могут быть личные документы, фотографии, переписка с родными, медицинские заключения и даже сведения о месте захоронения. Из этих дел можно понять, что человек пережил. Если осужденный отбывал свой срок и освобождался, то в 1950–1960 годах дела уничтожались, оставалась только учетная карточка с анкетной информацией и местом отбывания наказания. Если человек умирал в лагере, то есть большая вероятность, что его дело находится на постоянном хранении. «Я не совсем понимаю логику, но личные дела заключенных могут находиться либо в УМВД региона, где человек отбывал наказания, либо в УФСИН. Я получал дела как оттуда, так и оттуда. И учетные карточки также»,— рассказывает Александр Макеев.

В случае если вообще ничего не известно о пропавшем родственнике кроме его биографических данных, стоит написать в главный информационно-аналитический центр МВД РФ в Москве. Там могут подсказать, в каком регионе стоит искать информацию. Также помогает рассылка писем по всем крупным информационным центрам.

«Форма заявления простая: в правом верхнем углу указать, куда и от кого, с полными контактными данными и электронным адресом,— диктует Александр Макеев.— Я ищу информацию о моем репрессированном родственнике — ФИО, год рождения и место рождения, пребывание на момент ареста, что известно о репрессии. Прошу, если дело у вас на хранении, выслать мне копии материалов этого дела, а также сохранившиеся личные фотографии, личные документы и переписку. Ответ прошу прислать на мой адрес такой-то. Прикладываю документы, подтверждающие родство».

Дальнейшие действия зависят от того, насколько хочется глубоко погрузиться в историю. Можно реабилитировать родственника, достать приказы и акты о расстрелах. Если в деле упоминаются какие-то еще люди, то можно проверить их по базам и дополнить информацию.

В каждом случае могут быть свои особенности. В Центре документации вспоминают, как москвичка сделала запрос в УФСБ Забайкальского края о пяти пропавших родственниках. Часть дел оказалась там, а часть — в Омске. А в Омске, как знают исследователи, находится стратегический архив, куда в 1960-е годы на случай ядерной войны было свезено много документов из центральных и региональных архивов, в том числе с Дальнего Востока, из Еврейского автономного округа. Александр Макеев рассказывает: «Сейчас ей пришли все документы из Читы и Омска. Она находится в состоянии шока, так как только начала осознавать, что произошло, насколько это было абсурдное и жестокое дело. Сами дела из себя ничего не представляли. Вменяемые преступления не соответствовали наказанию. А там вся семья была разрушена: отца выслали, двух сыновей расстреляли, еще двоих отправили в лагеря, и они оттуда не вернулись».

Россияне действительно хотят узнать историю своей семьи, это еще раз подтвердили в Центре документации минувшим летом. После публикации в “Ъ” об уничтожении архивных учетных карточек заключенных (см. “Ъ” от 8 июня) к специалистам в центр была волна обращений: постоянно звонили, писали каждый день. Люди поясняли, что опасаются уже никогда ничего не узнать про родных. А из эмоциональных писем было очевидно, что прошлое вовсе не забыто.

Анастасия Курилова