Как избегать скандалов на ровном месте? Опытом делится Маша Трауб

О страхах перед родительским чатом

В последнее время у меня появилось много родительских страхов. Я боюсь писать в школьный чат и высказывать мнение по какому-либо поводу, чтобы не вызвать скандал, а скандал непременно случится на ровном месте. Даже если моя дочь — единственная из всего класса записала в бумажный дневник домашнее задание по математике, я боюсь в этом признаться: обязательно обвинят в «особых» отношениях с учительницей и найдут «вообще странным», что только мой ребенок знает домашку. Но даже в страшном сне я не могла предположить, что недовольство вызовут детские игры. Обычные игры, в которые играли мы в детстве, в которые я играла с сыном и теперь с дочерью.

Дочка, естественно, переносит игры из дома в школу, учит одноклассников, одноклассники рассказывают родителям, во что играли, и я получаю «ответную реакцию».

Так было, например, с «виселицей». Замечательная игра в слова. Один загадывает слово, пишет первую и последнюю буквы, оставшиеся обозначает черточками. Второй игрок угадывает. Если буква неверная, рисуется палочка, еще палочка — виселица, человечек — тоже по палочкам, в особо сложных случаях можно нарисовать «скамеечку» под виселицей. Никакой психологической травмы ребенку рисование виселицы не наносит, проверено поколениями, а словарный запас пополняет замечательно. Но в родительском чате одна из мам, очень корректно, без называния имен, попросила родителей не учить детей «подобным» играм.

Хорошо, не проблема. В «виселицу» мы играем дома. Как и в «морской бой», «скраббл», которые тоже не были поняты отдельными представителями родительского сообщества. В первом случае претензии сводились к «развитию агрессии у детей», во втором — «зачем играть в чужие игры, разве у нас своих нет?».

Но тут наш папа привез из командировки подарок для дочки — красивую упаковку с красивым названием «френч скиппинг». Я открыла коробку и увидела обычную резинку розового цвета и инструкцию по применению.

— Это же наша «резиночка»! — воскликнула я, прочитав правила. Только наша была посложнее, а не просто прыгнуть-перепрыгнуть. Я связала резинку и поставила мужа с дочкой держать. Ноги все помнили. Мышечная память оказалась сильнее ментальной. Я прыгала на автомате и уже потом, после прыжка, вспомнила названия — «конвертики», «пешеходики», «конфетки». Муж смотрел на меня с восхищением.

— Я и не знал, что ты знакома с френч скиппингом.

Он сказал это так, будто я ему только что продемонстрировала, как вести космический корабль, или обнаружила знание устройства подводной лодки.

— А что делать, если некому стоять? — спросила дочка.

— Стулья,— ответила я.

Весь вечер мы с дочкой скакали, примотав резинку на два стула. Иногда использовали ноги отца семейства с одной стороны и ручки книжного шкафа с другой. Я вспомнила, как в детстве просила подержать резиночку мою бабушку — она дремала в кресле, а я цепляла ей на ноги резинку и прыгала. С другой стороны стоял стул, который падал. Бабушка привыкла к грохоту и не просыпалась. Мы с дочкой освоили основные фигуры, причем я залезла в интернет, чтобы сверить воспоминания. Фигуры в зависимости от региона отличались, но не сильно. «Березки», «трешки», «десяточки» были у всех.

— А тут еще слова есть,— объявил муж и показал мне в инструкцию, где на французском и английском языках были написаны песенки, которые полагалось петь под прыганье.

— Точно! — обрадовалась я, немедленно вспомнив про «московские» и «ленинградские». Прыгаешь и произносишь по слогам: «Мос-ков-ски-е, ле-нин-град-ски-е». Между делом пришлось объяснить ребенку, что города иногда переименовывают.

Дочка прыгала смешно — как кузнечик, коленками вперед. Падала на попу. В ее возрасте я была чемпионкой двора. На четвертом уровне, когда резинка на бедрах, а то и на поясе, лучше меня никто не прыгал. И у меня была «счастливая резинка», ради которой я распорола все свои трусы, вытащила из них резинку и связала узлами. Бабушка на Новый год подарила мне целый моток резинки — обычной, белой — и разрешила использовать для игры. Невиданный подарок, просто царский. Но моя, из трусов, была «счастливая», а новая нет. И за «счастливую резинку» моя подружка Светка готова была отдать шоколадку, пакет халвы и настоящую капроновую ленту для бантика. Но кто же продает «счастливую резинку»?

Дочка очень хотела принести резиночку в школу и показать одноклассницам. Она учила фигуры, правила. Я сидела в интернете и вспоминала — «зацепки», «выскользки», «липы». Взяла обычную резинку и показала дочке, что она ничем не отличается от шикарной розовой, привезенной.

— Почему ты мне раньше не показывала? — спросила она.

— Ты бы не поверила, что есть такая игра,— ответила я.

В школе резиночка произвела фурор. И учительница, и завуч, и учительница английского игру одобрили и разрешили прыгать на переменах. Чуть не расплакались от собственных воспоминаний. Учительница английского даже прыгнула «пешеходики». Девочки, прыгая, кокетливо придерживали подолы платьев, а мальчики оторвались от гаджетов и смотрели на девочек. Но как всегда вмешались родители. Одна мама написала, что игра травмоопасная. Девочки падают. Другая мама поддержала — у ее дочки тренировки по фигурному катанию, надо беречь ноги и силы. Нечего еще на переменах скакать. Еще одна мама мальчика сказала, что тоже категорически против — ее сын теперь под юбки девочкам заглядывать будет. Лучше бы, как раньше, в телефоне сидел. А я опять дала слабину — ничего не написала в родительский чат. Просто теперь мы прыгаем дома. И проводим домашние соревнования. Я сбросила уже 2 килограмма.

Хорошо, что моя дочь еще не принесла в класс карты. Старший сын увлекся преферансом, а его сестра подглядывает. И, кажется, усвоила правила. И, кажется, она умеет неплохо считать в уме.

Маша Трауб