Накануне нового соглашения ОПЕК+ организация потеряла одного из старейших участников

Объявив в преддверии встречи участников соглашения ОПЕК+ в Вене о выходе из организации, Катар дополнительно дестабилизировал и без того напряженную из-за падения цен на нефть обстановку вокруг переговоров. По официальной версии, причины этого шага связаны со сменой ориентира с производства нефти на газ, но эксперты уверены в политической подоплеке действий Дохи, полтора года находящейся в серьезном конфликте с соседними странами. Объемы добычи нефти в Катаре невелики, однако демарш страны может пошатнуть позиции Саудовской Аравии, а резкий рост производства газа — обострить конкуренцию на энергорынке с Россией.

На выход с небольшим портфелем

О намерении Катара покинуть ОПЕК 3 декабря объявил государственный министр по делам энергетики и одновременно гендиректор Qatar Petroleum Саад Шерида аль-Кааби. Это первый случай выхода из организации арабской страны. Катар пробыл в ОПЕК 57 лет, почти с момента ее создания.

Господин аль-Кааби заверил, что решение Дохи не связано с разногласиями с другими экспортерами нефти, а также с политическим и экономическим бойкотом Катара, который в июне 2017 года инициировали Саудовская Аравия вместе с ОАЭ (обе страны входят в ОПЕК), Бахрейном (входит в ОПЕК+) и Египтом. Эти страны обвинили Доху в дестабилизации ситуации в регионе, поддержке террористической и экстремистской деятельности, финансировании группировок, связанных с Ираном, а также в укрывательстве лидеров исламистской ассоциации «Братья-мусульмане» и распространении идеологии «Аль-Каиды» и «Исламского государства» (все три организации запрещены в РФ).

Катар сделал заявление о выходе из ОПЕК накануне важной встречи 5–6 декабря, на которой страны ОПЕК+, видимо, должны будут принять решение о новом сокращении добычи и распределить квоты. И хотя демарш Дохи дополнительно обострил ситуацию накануне переговоров, собеседники “Ъ” на рынке полагают, что выход Катара не скажется на судьбе сделки по сокращению добычи, рыночной доле ОПЕК или динамике цен на нефть.

Даже в лучшие времена на Катар приходилось не более 2,5% общей добычи ОПЕК, сейчас приходится менее 2%. Добыча нефти в стране снижается, так что присоединение Катара к согласованному странами ОПЕК+ в октябре 2016 года обязательству ограничить добычу нефти можно считать чисто формальным. Точно так же выход Катара из ОПЕК не может сколь-нибудь существенно отразиться на рынке нефти.

Одним из немногих рисков для организации выглядит возможное желание небольших производителей нефти последовать примеру Катара и выйти из ОПЕК. «Чувство разочарования преобладает, особенно среди мелких производителей, добывающих не на таком уровне, как Катар, потому что за последние три месяца они потеряли $30 (в цене нефти.— “Ъ”), это дает все основания и причины выходить»,— заявил Bloomberg представитель Ирана в ОПЕК Хосейн Каземпур Ардебили.

Опрошенные “Ъ” эксперты согласны с постановкой проблемы, но не разделяют оценки реальности риска. «Вопрос в том, действительно ли есть угроза распада организации. Видимо, такой угрозы нет, поскольку в последние недели проводились переговоры с Ливией и Нигерией о новом ограничении добычи, и эти страны согласились, что для них тоже должны быть введены квоты»,— поясняет Василий Танурков из АКРА. Он отмечает, что если другие небольшие страны из числа ОПЕК последуют примеру Катара, то им придется столкнуться с ухудшением отношений с лидером картеля Саудовской Аравией и возможной ценовой войной. «Для Катара эти факторы несущественны, поскольку он уже находится в изоляции»,— полагает эксперт.

Гораздо более серьезными выглядят декларируемые Катаром планы активизировать экспансию на рынке газа, однако они не новы.

Министр пояснил, что Доха «пересмотрела пути для усиления своей роли на международной арене», в частности, хочет увеличить выпуск сжиженного природного газа (СПГ) более чем на 40%, до 110 млн тонн в год. Об этих планах Катар объявил еще в конце сентября.

Страна расширяет производство СПГ на базе крупнейшего в мире Северного месторождения, новые мощности из четырех линий на 8 млн тонн каждая будут выпускать 32 млн тонн СПГ в год, около 13 млн тонн конденсата и около 4 млн тонн пропан-бутана в год. В результате катарский СПГ станет прямым конкурентом для второй волны СПГ-проектов в США и для проекта НОВАТЭКа «Арктик СПГ» (20 млн тонн, должен быть запущен в 2023–2025 годах).

Источники “Ъ” сомневаются в наличии какой-либо экономической связи между наращиванием производства СПГ и выходом из ОПЕК. Членство в организации, в частности, не помешало Катару в целом создать свою обширную СПГ-индустрию в начале 2000-х годов.

Удар по Саудовской Аравии

«Решение Катара имеет политическое измерение, оно является признанием снижения роли и влияния в свете политической изоляции»,— написал в своем Twitter государственный министр иностранных дел ОАЭ Анвар Гаргаш.

Но опрошенные “Ъ” эксперты считают, что, напротив, Доха уверена в своих силах и демонстрирует независимость от соседей, в первую очередь Эр-Рияда. За прошедшие полтора года Катар научился преодолевать экономические последствия блокады, в том числе за счет поддержки США, имеющих в Катаре крупнейшую военную базу в регионе, а также сохранения контактов с европейскими столицами, РФ и региональными игроками.

«Решение выйти из ОПЕК — знак того, что Катар ни в чем не хочет зависеть от Саудовской Аравии,— подчеркивает профессор кафедры современного Востока факультета истории, политологии и права РГГУ Елена Мелкумян.— В отсутствие кризиса между Эр-Риядом и Дохой это вряд ли бы произошло». «Это в первую очередь удар по Саудовской Аравии,— соглашается эксперт по Катару Дмитрий Фроловский.— У Дохи есть несколько вариантов, как можно действовать против Эр-Рияда. Первое — нанять лоббистов в Вашингтоне и давить саудовцев именно там, второе — активизировать поддержку хуситов в Йемене, и третье — ослаблять позиции Саудовской Аравии в разных инстанциях и международных структурах, что и было сделано сейчас».

По мнению эксперта, сейчас самое удачное время для расшатывания позиций Эр-Рияда из-за негативного фона, связанного с убийством саудовского журналиста Джамаля Хашокджи, и основные адресаты решения Дохи — соседи Катара по Персидскому заливу. «Внутри региона достаточно политических противоречий, многие, даже союзники Эр-Рияда, негативно восприняли убийство, также не все довольны соглашениями между Саудовской Аравией и Россией по нефти. Катар показал, что никто не обязан следовать в русле решений Москвы и Эр-Рияда»,— полагает Дмитрий Фроловский. Действительно, заявление Катара прозвучало сразу после очередной демонстрации этих связей: 1 декабря президент РФ Владимир Путин после переговоров с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бен Сальманом на полях саммита G20 в Аргентине заявил, что страны договорились продлить соглашение о сокращении нефтедобычи. Не обговорены пока только объемы.

Марианна Беленькая, Юрий Барсуков