и ждет денег от корпораций и пенсионных фондов

Инновационное технологическое развитие толкает традиционные корпорации в сторону венчурного инвестирования, Европа переживает «тек-хайп» и рассчитывает потеснить Кремниевую долину — об этом шла речь на ежегодной стартап-конференции Slush, прошедшей в Хельсинки. Российские же инноваторы, привезшие на мероприятие подборку отечественных стартапов, надеются на улучшение бизнес-климата, появление необходимых инструментов финансирования внутри страны и на то, что спрос на технологии окажется сильнее санкций.

Как отмечается в докладе «Состояние европейского технологического сектора» инвесткомпании Atomico (ее возглавляет сооснователь Skype Никлас Зеннстром), в 2018 году объем инвестиций в технологии в Европе достиг рекордных $23 млрд (рост в 4,5 раза за последние пять лет). Сегодня 61 европейская технологическая компания стоит более $1 млрд, 17 преодолели этот рубеж в 2018 году, три из десяти крупнейших публичных размещений с венчурной поддержкой также пришлись на Европу. Кроме того, несмотря на небольшую долю технологического сектора в валовой добавленной стоимости (ВДС) — $400 млрд, или 2,5% европейской ВДС,— он растет в пять раз быстрее остальной экономики. На фоне общеевропейского роста занятости в 1,1% техносектор демонстрирует прирост в 4%, причем быстрее всего растет финтех — 7,3% год к году. Крупнейшие европейские хабы, такие как Лондон и Берлин, продолжают привлекать стартаперов, но новые направления — Турция, Испания и РФ — демонстрируют более высокие темпы роста сообщества разработчиков, за которыми приходит и капитал.

Растет и число связей между традиционными секторами и венчурной средой: в условиях индустриальной революции корпорации все чаще прибегают к скаутингу, запускают корпоративные акселераторы и венчурные фонды, отмечает старший президент по инновациям фонда «Сколково» Кирилл Каем. «Те индустриальные компании, которые мы пять-семь лет назад считали очень традиционными, активно заходят в зону рискового финансирования, где прежде доминировал венчур и государственная инвестподдержка. Теперь этот риск будет разделен с корпорациями»,— отмечает он. В последний год трендсеттерами начали выступать госкорпорации, от которых требует инновационного развития государство. «В РФ тренд на корпоративные фонды появился всего год назад, поэтому пока их доля очень мала, но она растет. Следующим этапом они начнут сами покупать стартапы»,— полагает директор по развитию экосистемы Skolkovo Ventures Станислав Колесниченко.

В Европе ждут, что следующим крупным игроком венчурного рынка станут пенсионные фонды — за пять лет они вложили в европейские венчурные проекты $1,7 млрд (в фонды прямых инвестиций — более чем $75 млрд), даже частные инвесторы пока интересуются венчуром активнее ($5 млрд). В отрасли достаточно позитивно оценивают регуляторную среду: только 24% стартаперов, опрошенных Atomico, заявили о ее негативном влиянии. Хотя большинство респондентов назвали регулирование оборота данных и вопросы защиты личной информации самой чувствительной сферой, 60% согласны, что вступление в силу Генерального регламента о защите персональных данных (GDPR) позитивно отразилось на потребителях. Новой чувствительной к регулированию темой станет искусственный интеллект. Попытки регулирования других технологий — квантовых вычислений или беспилотного транспорта — пока ограничиваются «комментариями», не затрагивая законодательства, говорится в докладе.

Представители российского венчура больше обеспокоены вопросами инвестклимата и созданием финансового инструментария. «В России не самая дружелюбная система корпоративного права с точки зрения венчурного финансирования»,— признает Кирилл Каем, хотя инвесторы находят способы вложить деньги в российские стартапы, часто через иностранные юрисдикции. Основная проблема — неполный набор юридических инструментов структурирования инвестиций и вопрос потенциального урегулирования споров в российских судах. По словам господина Каема, если в ближайшие три-четыре года ситуация не изменится, развитие инноваций, в которое государство вложило много средств и усилий, имеет риск замедления. Прозрачности правового поля может помочь технологизация нормативной сферы, полагают в «Сколково».

Европейский венчур предпочитает сравнивать себя с Кремниевой долиной: хотя на долю технологических компаний ЕС приходится лишь 8% общей капитализации сектора (23% — у КНР, 68% — у США, львиная доля приходится на американских гигантов старше 15–20 лет), среди компаний, созданных после 2006 года, доля европейских возрастает до 21%. РФ же остается в статусе догоняющей догоняющих. «В Европе деньги уже опережают количество стартапов, в России мы потихоньку подходим к этому, но фонды предпочитают давать деньги уже растущим игрокам, а стадии посевного и позднего финансирования практически неразвиты. Сами же проекты не уступают европейским по качеству и уровню проработки»,— отмечает господин Колесниченко. На фоне тек-хайпа даже санкции не сильно влияют на привлекательность российских стартапов, надеются в «Сколково»: горизонт планирования венчурных инвесторов выходит за пределы цикла политических обострений, а инвесторы, учитывающие страновые риски, найдут способ вывести из-под него будущего «единорога».

Надежда Краснушкина