Невеселые картинки
Три графических романа
«Веселый дом», Элисон Бекдел
«Бумкнига», Москва, 2018, пер. А. Зольниковой
«Пфф, комиксы! Это для тех, кому читать лень» — этот популярный и совершенно бессмысленный аргумент с треском разбивается о несколько книг, которые уже вошли в корпус лучшей англоязычной прозы. Некоторые из них, вроде «Хранителей» или «Мауса», уже вышли на русском, другие только-только добираются до нашего читателя.
Один из этих долгожданных — «Веселый дом», автобиографический роман Элисон Бекдел с подзаголовком «Семейная трагикомедия». Бекдел рассказывает о своей юности, проведенной в очень необычной семье, отношениях с отцом, матерью и собственной идентичностью. Хотя книга очень остроумна, назвать ее веселой нельзя, а название оказывается нехитрым каламбуром: Fun Home — это сокращение от Funeral Home, похоронный дом.
Как и любой хороший графический роман, он не сводится ни к тексту, ни к иллюстрациям — все в нем работает как единое целое. Превращая в рисунки фотографии, документы, образы из детства и плоды воображения, Бекдел помещает их в один контекст так, как не может автор прозы или документального кино. Это полотно, сшитое из разных кусков, но швов не видно.
Но в то же время это очень литературоцентричный роман: иным людям, не ориентирующимся в литературе, читать его будет некомфортно. История отца Бекдел преломляется сквозь книги Камю и Фицджеральда, матери — сквозь романы Генри Джеймса, Пруст подмигивает читателю едва ли не из-за каждой страницы.
Собственно, именно на прустовскую эпопею «Веселый дом» походит больше всего, даром, что они так различаются по объему (в книге «В поисках утерянного времени» несколько тысяч страниц, в «Доме» — чуть больше двухсот). Роман Бекдел оборачивается вдумчивой, остроумной и печальной медитацией на тему памяти, боли и того, как они меняются и меняют нас с течением времени.
«Уилсон», Дэниэл Клоуз
Jellyfish Jam, Москва, 2018, пер. Д. Безуглова
Уилсон — душа-человек, остроумец, обладатель интересного жизненного опыта и человек, разбирающийся в людях. Беда в том, что таким себя считает только сам Уилсон; для окружающих он — тот неприятный бурчащий тип, который пристает к тебе в очереди за продуктами или в самолете и учит жизни.
Стан Ли, легенда американского комикса, рассказывал, как одного из лучших своих персонажей он создал, поспорив с самим собой, что сможет придумать героя, которого читатели сперва всей душой возненавидят, а потом всей же душой полюбят. План сработал — у Ли получился Железный человек. Клоуз в своем совсем не супергероическом комиксе делает что-то подобное. Сперва он знакомит нас с Уилсоном — крайне отталкивающим типом, каких мы стараемся обходить стороной, игнорировать, закрываясь в наушники, и вообще изо всех сил делать вид, что их не существует. А затем Клоуз показывает, что скрывается за этим малоприятным невротиком: Уилсон рассорился с отцом и друзьями, разведен (и даже не знает, что у него есть дочь), он трагически одинок. Одиночество еще больше отталкивает его от людей, и Уилсон крутится в этой колее, пока смерть отца ненадолго не вырывает его из круговерти одиночества.
Короткий роман «Уилсон» составлен из семи десятков разножанровых кусочков, каждый в собственном стиле. Так выглядят юмористические комиксы, но «Уилсон» совсем не смешной: место панчлайна, ударной шутки, которая заставляет читателя добродушно расхохотаться над недотепой-героем, здесь занимает удар под дых.
В классической романной структуре главный герой должен пройти путь, преодолеть испытания и вернуться домой героем. «Уилсон» формально соответствует этой схеме: главный герой действительно проносится по кругу и в последнем кадре обнаруживает, что стал чуточку менее одиноким. Но по-настоящему здесь меняется сам читатель, который, если повезет, станет смотреть на мир с большим сочувствием.
«Полуночная земля», Юлия Никитина
«Бумкнига», Москва, 2018
В России комикс-индустрия все еще с трудом поднимается из подполья. И втройне это верно, если говорить не о развлекательных книгах (в которых, конечно, ничего дурного нет), а о трогательных авторских работах. Такие книги оказываются меж двух огней: для широкой аудитории они все-таки слишком непривычны, а те, кто способен оценить интересную работу, относятся к «книжкам с картинками» с презрительным снобизмом. Вздохнув в очередной раз по этому поводу, радостно расскажу об удивительном исключении.
«Полуночная земля» Юлии Никитиной — это автобиографическая история. Никитина выросла в девяностые в Салехарде, потом жила в Тюмени, училась в Петербурге, с трудом искала и, кажется, нашла свое место в мире и научилась жить в мире с Севером, который с рождения носит внутри. Вторая история книги — жизнь матери, которая приехала в Салехард из уральской деревни, растила дочь одна и с трудом решилась отпустить ее в свободное плавание.
«Земля» нарисована в меланхоличном, почти гравюрном стиле. Весь комикс выполнен в двух цветах, и это не только ограничение печати: из белого и черного, снега и полярной ночи состоит жизнь северного города и его жителей — так что тихий минимализм комикса неотделим от истории. Только на обложке к двум цветам присоединяются мягкие цвета северного сияния, превращающего северное одиночество в сказочную картину.
По всему выходит, что «Полуночная земля» должна была стать чтением для немногих поклонников, но издательство сообщает, что книгу допечатали уже третий раз. Значит, интерес к хорошо поведанной истории, тонкому стилю и эмоциональному рассказу все же перевешивает традиционное недоверие к жанру графического романа.