Бывший посол РФ в Иране Александр Марьясов – о 40-летии исламской революции

В феврале 1979 года в Иране победила революция, свергнувшая шахский режим и положившая конец американскому господству в этой стране. В Москве ее назвали антиимпериалистической, в Европе — демократической. В самом Иране она была объявлена исламской. При всей справедливости вышеуказанных характеристик иранская революция была, прежде всего, народной. В ней приняли самое активное участие представители практически всех слоев и групп населения независимо от их политических и идеологических взглядов, этнической и религиозной принадлежности. Сплоченные единой целью и волей к победе, они сломили сопротивление шахского режима с его мощной армией, разветвленной сетью тайной полиции САВАК и, казалось бы, безусловной поддержкой США.

Однако сразу же после падения монархии выяснилось, что разные участники революции ставили перед собой разные цели на послереволюционный период, по-разному видели будущее страны.

Буржуазно-националистические круги вполне устраивало превращение Ирана в парламентскую республику и сохранение с небольшими изменениями действующей конституции. Леворадикальные организации и группировки выступали за более кардинальные перемены, за превращение страны в демократическую республику с сильными элементами народовластия. Представители этнических меньшинств рассчитывали на укрепление местной автономии и расширение своих прав.

Однако решающее воздействие на определение будущего государственного устройства и организацию власти в стране оказала революционная часть иранского духовенства.

Она не только безоговорочно признала руководящую роль аятоллы Рухоллы Хомейни в революции, но и восприняла его концепцию. Власти взяли курс на их силовое подавление. Ответом стали акты террора против исламских организаций и представителей правящего духовенства. Не все иранские религиозные деятели и видные исламские авторитеты, которые традиционно дистанцировались от политической деятельности, разделяли идею исламского правления в интерпретации Рухоллы Хомейни. Но и они в конечном счете были нейтрализованы.

Борьба Рухоллы Хомейни и его сторонников за овладение всей полнотой власти продолжалась более двух лет и сопровождалась не только подавлением правой и левой оппозиции, но и ожесточенными разборками между соперничавшими группировками самого духовенства. В конечном счете авторитет Рухоллы Хомейни, обеспеченный его многолетней борьбой с шахским режимом и американским влиянием, а также умелое использование им религиозных шиитских норм и традиций, сцементировали иранское общество в рамках теократического государства.

Развязанная Саддамом Хуссейном война с Ираном еще больше сплотила население вокруг правящего духовенства на сильной религиозно-националистической основе. И хотя ирано-иракская война не принесла успеха ни одной из сторон, Иран, понесший огромные потери, вышел из нее моральным победителем.

Несмотря на многолетние жесткие американские и другие международные санкции и положение своего рода изгоя в окружении недружественных суннитских режимов, исламская республика в течение всех четырех десятилетий своего существования демонстрировала завидную устойчивость и способность к выживанию в самых сложных условиях. Четко выстроенная система сдержек и противовесов между избираемыми органами власти и контролируемыми духовенством институтами, а также реализация принципа социальной справедливости, выражавшаяся в многомиллиардных госдотациях населению на товары первой необходимости, медицинскую помощь и другие жизненно важные потребности, во многом сглаживали периодически возникавшую социально-экономическую и внутриполитическую напряжённость в стране.

Благодаря постоянному давлению и угрозам со стороны всех без исключения администраций США продолжала эффективно работать антизападная идеологема режима, в Иране сохранялись устойчивые антиамериканские настроения.

Иран, конечно же, ждут перемены. Уходит поколение революционеров-соратников и последователей основателя ИРИ аятоллы Рухоллы Хомейни.

Выросло несколько новых поколений иранцев, не имеющих революционной закалки своих предшественников. У сегодняшней молодежи, составляющей значительную и наиболее активную часть населения, есть свое представление о развитии страны и ее будущем. Она не хочет жить в экономической, культурной и любой другой изоляции и оторванности от внешнего мира, но хотела бы реализовать свои надежды эволюционным путем, без революционных потрясений.

Вырваться из экономической и политической блокады стремятся и иранские реформаторы и либералы, поддерживающие правительство Хасана Роухани. Заключение в 2015 году Совместного всеобъемлющего плана действий по урегулированию иранской ядерной проблемы казалось бы открывало путь к постепенной нормализации отношений ИРИ с США, встраиванию Ирана в глобальную экономическую систему, вовлечению его в активную международную деятельность.

Однако выход США по инициативе президента Дональда Трампа из ядерной сделки и резкое ужесточение антииранских санкций вновь обострили ситуацию. Воспрянули радикальные круги в ИРИ, получившие новое подтверждение своим заявлениям о том, что США нельзя доверять и идти на какие-либо договоренности с ними. Религиозное руководство Ирана еще больше укрепилось во мнении не поступаться своими принципами и не идти ни на какие уступки американцам. США же в очередной раз продемонстрировали, что до сих пор не могут преодолеть болезненный синдром унижения, испытанного ими в Иране 40 лет назад. Все это не предвещает ничего хорошего и может серьезно осложнить и без того напряженную обстановку в районе Ближнего и Среднего Востока.

Александр Марьясов, бывший посол РФ в Иране (2001–2005)