Локальный скачок роста экономики в 2018 году обеспечен нефтью и новыми долгами граждан

За не ожидавшейся никем оценкой роста экономики в 2018 году в 2,3%, опубликованной вчера Росстатом,— два главных фактора: это нефтегазовый экспорт, с одной стороны, и бурное увеличение банковского долга и снижение сбережений граждан — с другой. Несмотря на существенный положительный пересмотр статистики строительства, доля капитальных инвестиций в ВВП и темпы их прироста снижались. Эксперты продолжают сомневаться в точности текущей оценки роста ВВП — она хоть и оказалась самой высокой с 2012 года, но, вероятно, останется локальным достижением. В 2019 году экономика таких цифр заведомо не представит даже в том случае, если граждане продолжат, как и в прошлом году, наращивать объемы взятых кредитов быстрее, чем увеличиваются их доходы.

Увеличения экономики на 2,3% в 2018 году (против 1,6% год назад) в годовом выражении, о котором вчера сообщил Росстат, не ожидали даже самые оптимистично настроенные прогнозисты. Минэкономики рассчитывало на 2% ее роста, а консенсус-прогноз независимых аналитиков оценка статистиков превысила на 0,4–0,5 процентного пункта (п. п.). «Тот факт, что данные выглядят позитивно, связан с несколько большим, чем можно было ожидать, ростом объемов добычи угля и газа (дополнительный вклад в прирост ВВП — порядка 0,2 п. п.), а также с недавним пересмотром динамики строительства (дополнительный вклад порядка 0,3 п. п. роста)»,— говорит Дмитрий Куликов из агентства АКРА.

Дмитрий Полевой из РФПИ подсчитал, что основной вклад в производство добавленной стоимости 2018 года внесло производство услуг, обеспечив 1,3 п. п. ее прироста (из них основные — торговля 0,3 п. п.; финансы и страхование 0,24 п. п.; транспорт (прежде всего трубопроводный) 0,2 п. п.). Производство товаров внесло 0,8 п. п. в увеличение добавленной стоимости, их которых на добывающий сектор пришлось 0,37 п. п., на обработку — 0,18 п. п., а на строительство 0,26 п. п. Еще 0,2 п. п. прироста добавленной стоимости обеспечили чистые налоги, собираемость которых в 2018 году продолжила расти. Единственной же отраслью, которая показала отрицательный результат (минус 0,07 п. п.), оказалось сельское хозяйство — из-за урожая меньшего, чем в 2017 году.

Ускорение годовых темпов роста обнаруживается, прежде всего, в торгуемых секторах. Сектора же, связанные с конечным спросом и инвестициями, по-прежнему сильно отстают даже по сравнению с докризисными показателями 2014 года. Отдельное внимание обращает на себя бурный рост добавленной стоимости в финансах и страховании (6,3%), что объясняется увеличением процентной ставки и бумом потребительского кредитования. Отметим, это одна из крупных составляющих роста ВВП, и одновременно она считается (по крайней мере Банком России) одной из системных угроз финансовой стабильности в РФ, несмотря на локальность такой угрозы (см. “Ъ” от 4 февраля).

Стал заметен рост добавленной стоимости в отельном и ресторанном бизнесе (6,1%) — после проведения мундиаля, часть аналитиков вообще выше официальных оценок — оценивает вклад в ВВП 2018 года услуг в связи с проведением чемпионата мира по футболу в РФ. Отметим, оценки вклада крупных мероприятий в ВВП в мире достаточно нестабильны, в России после лета 2018 года диапазон вклада чемпионата мира в экономику прошлого года — от 0,3–0,4% до 1,1%. Кроме того, рост добавленной стоимости заметен также в строительстве (4,7%) — после пересмотра Росстатом данных о его объемах (см. “Ъ” от 28 января и 30 января).

Сильные показатели строительства, на которые приходится 55% капитальных инвестиций, пока не отразились в статистике Росстата о ВВП.

Годовые темпы роста валового накопления основного капитала замедлились с 5,5% в 2017-м до 2,3% в 2018 году (по данным статистиков за январь—сентябрь, рост инвестиций был на уровне 4,1%), а его доля в ВВП снизилась на 0,8 п. п.— до 21,4%. При этом Дмитрий Белоусов из ЦМАКП полагает, что причиной подскока строительной статистики могла стать не только сдача готовых объектов на Ямале, но и сдача недостроенного строительства в ожидании реформ в отрасли (в частности, переход на новое проектное финансирование) и увеличение НДС. «Формально до прояснения ситуации, с чем был связан пересмотр инвестиций в третьем квартале, вести дискуссию об экономическом росте и драйверах некорректно. Мы сначала должны получить адекватную статистику и потом ее обсудить»,— резюмировал Андрей Клепач из ВЭБа, который до 2014 года занимал пост замглавы Минэкономики и курировал сферу макроэкономического анализа и прогнозирования.

Впрочем, данные Росстата свидетельствуют, что экспорт по отдельности внес наибольший абсолютный вклад в ВВП 2018 года, продемонстрировав максимальный результат с 2010 года (см. график). «Во многом благодаря Венесуэле цены на нефть оставались высокими. Их нефть ушла с рынка, и мы могли наращивать добычу и экспортировать»,— поясняет такое стечение обстоятельств Дмитрий Белоусов. По мнению Дмитрия Полевого, рост, основанный на увеличении экспорта, частично объясняет и то, почему граждане не чувствуют его результатов на своем благосостоянии. На фоне бурного роста задолженности граждан перед банками и снижения их сбережений темпы роста их конечного потребления замедлились до 1,9% в 2018 году против 3% в 2017 году, а доля их конечного потребления в ВВП за год снизилась более чем на 3 п. п.— до 49,1%.

Наконец, обращает на себя внимание и резкое ускорение темпов роста расходов НКО, обслуживающих домохозяйства,— на 4,6%: таких высоких показателей не наблюдалось как минимум с 2014 года (среднегодовые темпы рост конечного потребления НКО в 2014–2017 годах были на уровне минус 0,4%). И хотя доля таких расходов в структуре ВВП составляет всего 0,4%, за 2018 год они увеличились на 51 млрд руб. (до 432,4 млрд руб.). НКО в последние годы — традиционный объект «накачки» бюджетным сектором, в том числе регионами.

«Пока рано радоваться, изначально год назад я прогнозировал рост (ВВП в 2018 году.— “Ъ”) в 1,5% ВВП. Мои оценки показывают, что он примерно такой и есть. Всему остальному я пока не склонен доверять»,— заявил вчера господин Клепач, который ожидает торможения экономики на 1–0,8%.

Замедление экономики России в краткосрочной перспективе видят неизбежным все прогнозисты без исключения. Пересмотр Росстатом исходных данных, приведших к более высокой оценке ВВП, отразится на показателях 2019 года. А кроме того, проблемы текущего года — повышение НДС, дефицит квалифицированной рабочей силы, относительная слабость финсектора с высокой долей госбанков, санкционное давление и стабильность госрасходов — будут в этом году действовать, возможно, сильнее, чем в прошлых: эффект от основного позитивного фактора, бюджетных реформ 2015–2017 годов, постепенно исчерпывается.

Алексей Шаповалов, Дмитрий Бутрин