Стэнли Грин и Борис Регистер на фестивале «Мода и стиль в фотографии»

В Мультимедиа Арт музее (ММАМ) проходят первые выставки XI Московской международной биеннале «Мода и стиль в фотографии». Тема нынешнего фестиваля — «Далекое — близкое», и ей внятно соответствуют ранние, периода расцвета американской панк-культуры, кадры титулованного репортера Стэнли Грина, как и недавняя серия Бориса Регистера «Затмение времени», снятая в Калининградской области. Рассказывает Игорь Гребельников.

Как ни противоположны антонимы «далекое — близкое», благодаря зуму фотокамеры их различия в определенном смысле нивелированы. На способности фотоснимков приближать зрителя к любому, самому отдаленному во времени и пространстве, предмету или явлению и держится драматургия фестивалей «Мода и стиль в фотографии» (как и московских фотобиеннале, чередующихся с ними по годам). Вот и на этот раз в его программе (основные выставки откроются 12 февраля в «Манеже») — классики и современники, знаменитые и молодые, чьи работы так или иначе вписываются в формат «моды и стиля».

С модой в фотографии все более или менее понятно: эти снимки, как и сам их предмет, призваны обольщать и искушать зрителя, и задачи фотографов тут не меняются. Яркий пример из программы нынешнего фестиваля — выставка «Календарь Pirelli 2019» (откроется 14 февраля в ММАМ), для которого снимал патриарх «глянца», британец Альберт Уотсон, набивший руку на фотографировании моделей еще в 70-е годы. И поди догадайся по этим знойным кадрам с топ-красотками Джиджи Хадид, Джулией Гарнер или Летицией Кастой, что их автору 77 лет. Даже присутствие рядом с последней скандально знаменитого балетного танцовщика Сергея Полунина, лежащего обнаженным или танцующего танго, не то чтобы осовременивает стилистику этих снимков: фотограф верен себе и духу коммерции.

Другое дело — стиль в фотографии. Современному искусству это понятие совершенно чуждо: художник волен обращаться к каким угодно средствам выражения, главное — его идеи и их актуальность. Но фотографов все еще можно (хотя новое поколение — все меньше и меньше) отличить по стилю съемки или печати, а некоторые так и держатся за все это, будто опасаясь, что их с кем-то спутают. Так и твердят: «Я снимаю только на пленку», «Я снимаю только ч/б» — вот уж невидаль.

Большая удача, когда этот стиль совпадает с тем, что перед объективом. Или даже этим порожден. Таковы ранние фотографии знаменитого американского репортера Стэнли Грина, ушедшего из жизни в прошлом году. Многократный обладатель премии World Press Photo, один из основателей фотоагентства Noor, он больше известен кадрами эпохальных событий вроде падения Берлинской стены или расстрела Белого дома, а также пронзительными репортажами из горячих точек — войн в Ираке, Ливане, Сомали, Чечне, Сирии, на Украине. Он много снимал в России, не боясь приблизиться ни к чеченским сепаратистам, ни к заключенным колоний, ни к ширяющимся наркоманам. Понятно, что смелость фотографа, его способность «пересечь границу», раствориться в ситуации, найти ее сложный, поэтически-мрачный образ — все это наработано годами, но тем интереснее, с чего он начинал.

В молодости, в середине 70-х, Грин был членом «Черных пантер», леворадикальной организации, буквально сражавшейся за права черного населения. Тогда же в Сан-Франциско он стал своим и в тусовке рокеров и панков: новая музыка звучала в унисон политической повестке, требовавшей прекращения войны во Вьетнаме и равных прав. Кадры, сделанные на концертах, в гримерках музыкантов, на фоне расписанных граффити стен, на лестницах и в туалетах панк-клубов,— все снято в диком, яростном темпе, с близкого расстояния, не заботясь о четкости и композиции, под стать той атмосфере и той музыке. Среди его героев — Боб Дилан, Ник Кейв, Metallica, The Mutants, Red Hot Chili Peppers и многие другие музыканты, а также их друзья и подруги. И эти фотографии, по сути, любительские, стали стилем: Стэнли Грин вспоминал, что ему звонили герои съемок и просили снимки для публикаций в газетах. Впрочем, бесстрашие подогревалось и наркотиками: позже фотограф лечился от зависимости, но, безусловно, этот опыт максимальной вовлеченности, чуткости к происходящему помог Грину в куда более экстремальных условиях, где он работал как военный репортер.

А вот серия «Затмение времени» Бориса Регистера, за которую в 2016 году он был удостоен фотографической премии Альфреда Фрида,— это, что называется, жанровая фотография. В кадрах, снятых в Калининградской области, повседневность всякий раз пропущена через призму четко выверенной композиции. Юные футболисты на фоне советского гипсового футболиста-истукана с отвалившейся рукой, метафизика старых дворов, уходящий в море старый деревянный пирс с детьми в бескозырках и сохнущими тельняшками, брейгелевский зимний вид на деревню, где вместо охотников — лыжники; фоном большинства снимков выступает старая немецкая архитектура, точнее, ее руины. И, пожалуй, только здесь можно зафиксировать это «затмение времени», где немецкое, советское и современное российское тоже складываются в своего рода стиль.