Стефано Риччи о моде и ответственном потреблении

Больше 45 лет он ищет уникальные узоры для галстуков и рубашек. Его компания шьет мокасины и портфели из крокодиловой кожи стоимостью несколько десятков тысяч евро. The New York Times назвала его «портным для 0,001% населения», и при этом он не выносит термина «роскошь». Стефано Риччи, которому сейчас почти 70, в молодости продал подаренный отцом Mercedes-Benz, чтобы вложить деньги в создание первой собственной коллекции галстуков, а уже через два года, в 1974-м, дебютировал со своим брендом на главной выставке мужской моды Pitti Uomo.

Символ марки — орел, царственная птица, олицетворение власти и силы. Стенд Stefano Ricci в павильоне Classico Italia на Pitti Uomo привлекает к себе внимание манекенами с орлиными головами. Кстати, Classico Italia — это название не только павильона, но и профессионального объединения брендов, которые в 1987 году объявили своей миссией сохранение Флоренции в качестве центра традиционной мужской моды. Риччи выступил соучредителем консорциума, в который входят бренды Herno, Fray, Barba, Mandelli и другие.

В списке клиентов Stefano Ricci множество известных людей, например певец Элтон Джон. Был клиентом марки и политик Нельсон Мандела, с которым Риччи был дружен. На прием в Букингемский дворец в свою честь президент ЮАР Мандела явился в черной жаккардовой рубашке и широких брюках-слаксах Stefano Ricci. The New York Times назвала этот стиль «казино-шик», но, по словам самого Манделы в пересказе сына Стефано Риччи, Филиппа, креативного директора компании, королева одобрительно отозвалась о рубашке.

В эпоху так называемого business of hype, правящей бал уличной моды и гендерной амбивалентности компания Стефано Риччи — гордого флорентийца, страстного охотника, любителя сигар и коллекционера автомобилей — прочно занимает позиции в нише индивидуального ручного пошива мужской одежды из самых дорогих и редких материалов и развивает бизнес по всему миру: в США, Европе, России, Индии, Китае (первый бутик в Шанхае бренд открыл в 1993 году).

Во время короткого визита в Москву господин Риччи ответил на несколько вопросов корреспондента «Ъ-Стиль».

— Впервые вы показали свою коллекцию на Pitti Uomo в 1974 году. Изменилась ли выставка за последнее время?

— Я начал в 1972 году — выпустил первую линию галстуков, а Pitti приняла меня в 1974-м. Заниматься одеждой я начал только в 1991 году, тогда появилась первая полноценная коллекция. Я не смыслю ничего в графике и даже рисунках, зато все знаю о тканях, нитях. Главное, что я ценю в мужской одежде,— качество, именно на это я обращал внимание на выставке и в 70-х, и сейчас. Pitti Uomo — центральное событие в мире мужской моды, я пропустил всего несколько за эти годы. Конечно, сейчас все быстро трансформируется, но так как наш бренд мало подвержен сиюминутным изменениям, я стараюсь не обращать внимания на преходящие тренды.

— Однажды шоу Stefano Ricci состоялось в музее Уффици. Как вам это удалось?

— Сделать это возможно только одним путем — заработать безупречную репутацию. Я очень трепетно отношусь к истории моего города и его традициям. Моя личная история и репутация моей компании помогли осуществить мечту, провести показы в самых невероятных местах: Уффици, палаццо Питти, в его легендарном Белом зале. Для этого показа я заменил все лампочки, 3 тыс. штук, заказал в Голландии 15 тыс. белых роз… У Stefano Ricci было много таких незабываемых моментов.

— Вы участвуете в реставрации Флоренции, профинансировали часть работ по организации освещения в городе. Почему вы выбрали именно свет?

— Я обожаю свой город! Действительно, мы взяли на себя расходы по освещению ряда памятников и мостов, например Понте-Веккьо. Жизнь — это энергия, свет — это энергия, в темноте она застывает. Прохожий не видит всей прелести каждого уголка, частички великолепия Флоренции. Я рад, что мне удалось применить свой взгляд дизайнера, чтобы подчеркнуть ее красоту, открыть заново.

— В своей книге вы написали, что роскошь — это стакан воды в пустыне, семья, любимый человек, здоровье, а не пятизвездный отель и дорогая одежда. Вероятно, многие модные бренды не согласились бы с этим. Что вы думаете о современной моде и люкс-индустрии?

— А у вас есть другой вопрос? Вы можете прямо так и написать, что, когда задали Стефано Риччи вопрос о современной моде, он попросил вас придумать другой вопрос. Пусть это и будет моим ответом.

— Бренд Chanel недавно заявил об отказе от использования кожи редких животных. Многие модные дома берут курс на сознательное и экологичное потребление. Что вы им ответите?

— Я страстный охотник, каждый год обязательно езжу в Африку. Десятки лет придумываю коллекции именно во время сафари. Я обожаю Африку и забочусь о людях, которые там живут. Все мясо, которое мы добываем, передается жителям окрестных деревень. Порой дизайнеры невнимательно относятся к культуре или традициям незнакомой им части света, что провоцирует скандалы. Я не могу себе этого позволить, у меня есть корни, репутация, семья, внуки. Все, что я делаю, я делаю с огромным уважением к любой нации. Люди охотились веками. То, как бережно, с какой благодарностью мы относимся к дарам природы: мясу, которое накормит местных жителей, коже, которая будет использована для производства одежды или других предметов, призванных служить своим обладателям много лет,— именно это я называю ответственным потреблением. Я не люблю врать себе и окружающим. Каждый год я использую более 20 тыс. крокодиловых кож, у меня есть ферма в Австралии. Наверное, в этом отношении дамы гораздо более чувствительны, но по счастью я одеваю мужчин.

— Недавно вы запустили линию детской одежды, успешен ли этот проект? Планируете ли вы создать женскую коллекцию?

— Я люблю женщин, но никогда не стану делать женскую коллекцию. У меня нет на это времени, да, возможно, и таланта — одеть женщину. С детьми все немного иначе. У меня есть внук Стефано-младший, такой же страстный охотник, как и я, он всегда рядом с нами, со мной и моим сыном. Несколько лет назад я наблюдал за тем, как он одевается, и мне не понравилось то, что я увидел. Я счел, что рынок не полностью отвечает потребностям юного поколения по многим параметрам: фасоны, качество. Идея взяться за детскую одежду мне очень понравилась, и дела действительно идут хорошо.

— Репутация медийных персон сегодня хрупка как никогда. Один неосторожный комментарий в социальной сети — и вы можете распрощаться со своим реноме. Не стало ли общество слишком жестоким в этом молниеносном осуждении?

— Не уверен, что я работаю в том сегменте, для которого это важно. А вот мир женской моды действительно всегда под прицелом. Журналистам нужны новости, скандалы. Я не люблю шокировать публику эксцентричным поведением, заявлениями и прочим. Каждый день я шокирую их своими ценами, пожалуй, этого достаточно.

— Что вы думаете о российском рынке и мужском стиле, их специфике?

— Первый раз я приехал в Россию 20 лет назад. Все мужчины были одеты в кожаные пальто длиной три четверти и водолазки, некоторые с большими цепями и часами исключительно из желтого золота. «Кажется, придется нелегко»,— подумал я. Но сегодня, пройдя весь этот долгий путь, я с уверенностью могу назвать российского мужчину элегантным, истинным джентльменом. Многие мои русские друзья могли бы даже поучить итальянцев стилю и вкусу.

— Как вы думаете, что в бренде Stefano Ricci может вызвать непонимание, отторжение у молодежи?

— Полагаю, цены. (Смеется.) Но за бренд и его будущее я совершенно спокоен. Для большинства наших клиентов семейные традиции, качество, стиль — это то, что передается из поколения в поколение. Даже в России, где эта культура формируется недавно, мы видим, как к нам приходят молодые отпрыски наших первых клиентов. Они знают, почему выбирают именно нас, и мы никогда их не разочаруем.

Беседовала Мария Силадий