Количество бедного населения уменьшается, а число бедных детей растет

В Самарской области по сравнению с 2010 годом почти на 7 процентных пункта выросла доля детей, проживающих за чертой бедности. При этом доля населения за чертой прожиточного минимума уменьшилась с 17,1% до 13,4%. Между тем, президентом России поставлена национальная цель по снижению уровня бедности в два раза от уровня 2017 года. Эксперты считают, что данные об уменьшении числа доли бедного населения формируются не «за счет фактического улучшения их качества жизни, а за счет подгонки цифр», а именно снижением прожиточного ­минимума.

В 2010 году доля населения за чертой прожиточного минимума составляла 17,1%, в 2017 году эта цифра составила уже 13,4%. При этом по сравнению с 2010 годом выросла доля детей, проживающих за чертой бедности: почти на 7 процентных пунктов. Об этом на заседании комиссии Общественной палаты Самарской области по социальной политике, здравоохранению, здоровому образу жизни и спорту 25 февраля сообщила руководитель управления прогнозирования качества жизни населения региона минэкономразвития и инвестиций Татьяна Гераськина.

По информации представителя минэкономразвития, принимаемые меры позволили почти на 2 процентных пункта вывести из доли бедных пенсионеров — по последним данным, доля пенсионеров за чертой бедности составляет 6,1% от их общей ­численности.

Согласно данным «Самарастата», с 2010 по 2017 годы численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума снизилась с 486,6 тысячи человек до 428,8 тысячи. При этом реальные располагаемые денежные доходы населения в 2018 году по сравнению с 2017 годом сократились на 1,9%.

«Сегодня оценка уровня благосостояния населения, с которым соотносится величина прожиточного минимума, производится с помощью такого показателя как среднедушевые денежные доходы населения. Показатели, используемые для измерения уровня бедности, определяются на основе данных о распределении населения по величине среднедушевых денежных доходов, получаемых на основе данных выборочного обследования»,— пояснила на заседании Татьяна­ ­Гераськина.

По словам госпожи Гераськиной, в конце 2017 года министерством принят план мероприятий, направленных на повышение реальных доходов населения и снижение бедности. «В Самарской области 23 социальные выплаты производятся с учетом нуждаемости. Но если проанализировать размеры этих выплат, мы увидим, что эти граждане получают около 570 руб. в месяц (по итогам 2017 года), а дефицит дохода, который необходимо покрывать, составляет более 1200 руб. в месяц. Таким образом, существующая система социальной помощи не может реально помочь бедным и окончательно приблизить их доход к прожиточному минимуму»,— подчеркнула Татьяна Гераськина. По мнению экспертов областного минэкономразвития, повышение размеров социальной помощи при сохранении числа выплат в регионе может дать положительный эффект.

Эксперты считают, что данные об уменьшении числа доли бедного населения формируются не «за счет фактического улучшения их качества жизни, а за счет подгонки цифр».

«Официальным статистическим службам после эквилибристики с цифрами ВВП по итогам 2018 года вообще верить теперь трудно — даже если они будут писать чистую правду, память о том, как на ходу менялись методики подсчета, чтобы подогнать данные под необходимые, никуда не денется. Уменьшение числа бедного населения делается не за счет фактического улучшения их качества жизни, а за счет подгонки цифр. Прожиточный минимум, несмотря на рост цен, периодически снижается под всяческими надуманными предлогами, а минимальная оплата труда так же «на бумаге» увеличивается. Если сравнить цифры даже официальной инфляции с тем увеличением выплат для бедных слоев населения, которые производились в последнее время, понятно, что реальные располагаемые доходы не только не успевают за ростом цен, но и в абсолютном выражении снижаются. Что касается ускоренного роста числа детей, проживающих за чертой бедности, то проблема «лежит на поверхности». Именно многодетные семьи относятся к категории наименее обеспеченных. Поэтому число бедных детей растет быстрее, чем число бедных россиян в среднем»,— поясняет аналитик ГК «ФИНАМ» Алексей Коренев.

«Размер прожиточного минимума был снижен на 347 руб. Прожиточный минимум для пенсионеров сократился на 253 руб., а для детей сразу на 521 руб. Величина прожиточного минимума является основой расчета тех самых социальных пособий и надбавок. Кроме того, исходя из этого показателя производится расчет стоимости реализации социальных программ. Таким образом, чем ниже прожиточный минимум, тем ниже расходы бюджетных средств при сохранении частоты и количества и получателей выплат»,— говорит эксперт УК «СОЛИД Менеджмент» Сергей ­Звенигородский.

Алексей Коренев считает, что «социальные выплаты, производимые на сегодняшний день, крайне несущественны и не могут качественно изменить жизнь наиболее нуждающихся слоев населения». «Прибавки в пару сотен рублей, на фоне стремительно растущих цен, ничего не дают. А средств из бюджета на то, чтобы кардинально увеличить выплаты, не выделяется. Да, какая-то помощь поступает. Но ее хватает только чтобы выживать. Выйти из бедности неимущим россиянам и большинству пенсионеров эти социальные выплаты не могут»,— уверен Алексей Коренев.

Сергей Звенигородский видит два способа для того, чтобы снизить число граждан, проживающих за чертой бедности: повысить доходы населения выше этой черты либо сдвинуть саму черту. «Так вот в прошлом году власти региона, очевидно, пытались изменить ситуацию с помощью первого способа, повышая прожиточный минимум, поскольку в четвертом квартале 2017 года прожиточный минимум был ниже: 9 400 руб. на душу, 7 440 руб. для пенсионеров и 9 253 для детей. Как видно, повышение расходов на выплаты наименее защищенным слоям населения действительно позволило сократить долю граждан, проживающих за чертой бедности, однако недостаточно для выполнения поставленных президентом задач. Нужно как минимум вдвое повысить расходы бюджета на социалку, а это требует дополнительных доходов. Сами жители региона вряд ли помогут властям поправить статистику, поскольку их располагаемые доходы по итогам года рухнули на 1,9%. В общем, если правительству региона поставлена задача вдвое снизить уровень бедности, а денег на это нет, то, судя по всему, выбран второй путь, на это указывает снижение прожиточного минимума»,— говорит господин Звенигородский.

Ани Айвазян