Blancpain отпраздновала День влюбленных

Швейцарская марка Blancpain представила серию часов Villeret Women Quantieme Phases de Lune, посвященную Дню влюбленных. В честь святого Валентина рисунок циферблата и очертания стрелок напомнили о стрелах Амура, легкомысленных сердечках, азбуке галантного века Европы. Даже лик Луны в модуле указателя фаз украшен родинкой-мушкой.

Женские часы вполне можно было посвятить Амуру, как мужские — Марсу или Меркурию. Это бог хоть и из младших, но наиважнейший. Его стрелы не избежит ни бог, ни человек, ни мужчина, ни женщина, ни молодой, ни старый, ни мечтательный, ни приземленный, ни бедный, ни богатый.

У него много имен — он и Эрот, и Эрос, и Амур, и Купидон. Происхождение его туманное — версий множество, то ли он возник прямо из вечности, как один из основополагающей четверки богов, вместе с Хаосом, Геей и Тартаром, то ли был сыном Зевса и Афродиты, то ли — Афродиты и Урана, то ли — Хаоса, а может быть, родился из яйца, снесенного Хроносом. Так или иначе, ребенок, а потом и прекрасный юноша с луком и стрелами оказался вездесущ и востребован разными культурами даже тогда, когда споры о его возможных родителях исчезли за совершенной ненадобностью.

Мы узнаем его мгновенно — по лукавой, а иногда хулиганской, дерзкой, самодовольной улыбке, по частому соседству с богиней любви Афродитой/Венерой, по истории скитаний его жены Психеи, той, которая есть душа, столь же неуловимая, сколь необходимая для полноты жизни. Но более всего по атрибутам — лук, колчан, стрелы, иногда пылающий факел, а бывает даже, что красное сердце в руке.

Стрелы, конечно, тут главные. О них слагали стихи поэты всех веков западной цивилизации, одного намека на них хватает, чтобы опознать среди десятков упитанных младенцев того, который бог и властитель судеб. «Уже в сердце сидят тонкоострые стрелы; / Душу мою покорив, лютый терзает Амур...» — написал Овидий, больше всех понимавший в метаморфозах этого юного божества.

По легенде, лучшей статуей великого Праксителя была статуя Амура, за которой гонялись римские властители, пока она не сгинула в пожаре, уничтожившем половину Рима. Но долгое время она была центром паломничества, описанного Цицероном: «Пракситель… изваял Купидона, находящегося в Феспиях, ради которого в Феспии приезжают путешественники; ведь приезжать туда больше незачем».

Возможной копией той статуи считают Эрота («Гения» Боргезе) из Лувра. Был свой Амур и у любимого скульптора Александра Македонского Лисиппа (копия находится в Эрмитаже). Греческие Амуры — нежные юноши, взросление которых еще впереди, но сила в руках уже не детская. Именно такой Амур много веков позже появится у Караваджо и Кановы: у первого — хулиганом-обольстителем, у второго — потерявшим свою душу влюбленным.

Рим, наоборот, будет представлять крылатого бога ребенком. Новое время последует за ним: Амур на колеснице в Ватикане у Рафаэля, Корреджо, Тициан, особенно любивший амуров Рубенс, сочинявший многофигурные композиции из пухлых мальчишек Буше, Вьен, вернувший нам сюжет о «Торговке амурами». Амуры в геммах и камеях, в виде ножек мебели и на мейсенском фарфоре, на зеркалах. И конечно, на часах.

Понятно теперь, какой славной традиции коснулись часовщики из Виллере. Стремительную стрелу Купидона изображает секундная стрелка, а стрелка с легкомысленным сердечком-эмодзи на конце отмечает дни месяца. Но создателей Villeret Women Quantieme Phases de Lune не обвинишь в легкомыслии. В корпусе из розового золота 33 мм, украшенном 64 бриллиантами, под циферблатом из белого перламутра спрятан совершенный мануфактурный механизм 913QL с кремниевой спиралью, автоматическим подзаводом и резервом хода 40 часов. Страсть, конечно, страстью, но время счет любит.

Кира Долинина