На что Владимир Путин решил оглянуться, чтобы идти дальше

6 июня президент России Владимир Путин встретился с главами мировых информационных агентств и предложил почти каждому из них начать сначала и «отбросить всю эту мишуру». О том, что такое для Владимира Путина вся эта мишура,— специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников из Константиновского дворца Санкт-Петербурга.

Встреча с главами мировых информационных агентств стояла в графике Владимира Путина первой в этот день. Потом должны были последовать три подряд двусторонние встречи, с руководителями Болгарии, Словакии и Армении, затем — встреча с международными инвесторами, а также вручение председателю КНР Си Цзиньпину мантии профессора Санкт-Петербургского государственного университета (это был по понятным причинам ответный жест доброй воли, сначала продемонстрированный по отношению к Владимиру Путину в Пекине несколько недель назад).

И это было расписание только на 6 июня (ужин можно не считать, хотя правильнее все равно считать). Так вот, тем, кто интересуется новостями в режиме онлайн, достаточно было изучить потом содержание встречи российского президента с главами информагентств (они как раз и делают мировую журналистику в режиме онлайн), чтобы понять, что все остальное в этот день перестанет существовать в виде сколько-нибудь самостоятельной новости.

На встрече было 11 агентств (включая ТАСС и его генерального директора Сергея Михайлова, главного организатора встречи), и в этом уже состояла проблема. До сих пор такие встречи на Петербургском форуме получались ночными, вопросы были, может, правильными и даже насущными для мировой повестки, а вот ответы — часто скомканными, да и формальными, прежде всего ввиду ночного видения ситуации. К тому же Владимир Путин столько всего успевал наговорить в Петербурге, что те же агентства и без вопросов их руководителей не успевали переварить на своих лентах.

В общем, теперь все было по-другому. Более или менее раннее утро, боевая форма, общее построение, девственно чистые ленты агентств… Да только мечтать об этом можно, если хочешь после одной такой встречи стать человеком года по версии любого из таких агентств.

От вступительного слова Сергея Михайлова веяло вампирскими мотивами:

— Каждый год наш круг немного обновляется. Вы видите наших новых коллег, которые на этой встрече в первый раз, их четверо, по ходу разговора я каждого из них представлю. Свежая кровь в этом кругу всегда органично сливается с опытом старожилов, делая наш диалог плодотворным!

Сам он спросил, конечно, как жить:

— Почему мы вынуждены именно в 2019 году так же начинать наш разговор все с того же вопроса: почему мир не становится безопаснее? Куда идет наша цивилизация? — поинтересовался Сергей Михайлов.— Видите ли вы свет в конце тоннеля?

— Давайте вспомним Черчилля,— предложил Владимир Путин,— который сначала ненавидел Советский Союз, потом называл Сталина великим революционером, когда нужно было бороться с нацизмом, а после того, как американцы получили ядерное оружие, призывал немедленно фактически уничтожить Советский Союз. Помните, его речь в Фултоне была стартом к холодной войне… Но как только у Советского Союза появилось ядерное оружие, Черчилль стал инициатором сосуществования двух систем. И не потому, что, я думаю, он не был таким приспособленцем, а он исходил из реалий. Из реалий исходил. Умный человек был, практический политик!

Что-то личное было у Владимира Путина к Уинстону Черчиллю. Российский президент, наверное, иногда дискутирует с ним, в отличие от остальных, просто потому, что этот все-таки стоит того. И похоже, мало с чем соглашается.

Владимир Путин высказался и про холодную войну, и про гонку вооружений. Во всем этом виновны Соединенные Штаты:

— Послушайте меня: возьмите, вы и ваши читатели, слушатели, зрители, откройте Договор о запрещении ракет средней и меньшей дальности, почитайте его. Там же прямо, в статьях, написано: «Нельзя размещать на суше пусковые установки ракет малой и средней дальности». Там же прямо это написано. Нет, взяли, в Румынии поставили, в Польше сейчас поставят! Это прямое нарушение! Посмотрите, что такое ракеты малой и средней дальности, а потом сравните их с параметрами ударных беспилотных аппаратов. То же самое. Теперь посмотрите на характеристики целей для противоракет. Это и есть ракеты средней и меньшей дальности.

Господин Путин не намерен был скрывать своих чувств. Повторяю, было утро, первая встреча этого дня и высокий боевой дух:

— Все делают вид, как будто не видят, не слышат, читать не умеют, глухие и слепые. Мы вынуждены на это как-то реагировать, правда? Это очевидная вещь. Сразу ищут виновных в лице России. Конечно, угроза серьезная. Сейчас у нас на повестке дня продление Договора СНВ-3. Но можно и не продлевать!.. Если никому не хочется продлевать Договор СНВ-3, тогда не будем. Мы сто раз уже сказали, что мы готовы, но с нами никто ведь не ведет переговоров до сих пор никаких.

После этого Владимир Путин перешел к тем более больному. И это должен был почувствовать каждый. Да, прочувствовать, пережить каждое его слово:

— Или, допустим, размещение оружия в космосе. Мы с вами понимаем, что это такое или нет? Спросите у экспертов: это значит, что над головой каждого из нас постоянно будет висеть, допустим, ядерное оружие!.. Прямо постоянно! Кто-нибудь вообще будет об этом думать, говорить, проявлять какую-то озабоченность? Нет, полная тишина!

Лично я пережил, причем, можно сказать, против воли. Нет, не надо ничего такого над моею головой.

Но и про свет в конце тоннеля тоже прозвучало все же, следует признать:

— Последний разговор у меня с президентом Трампом все-таки вселяет определенный оптимизм, должен сказать, потому что Дональд мне сказал, что он тоже этим озабочен. Он понимает, какие расходы несут Соединенные Штаты, все остальные страны мира на вооружение, эти деньги можно было бы направить на другие цели.

Ну если Дональд Трамп сказал, то, значит, так тому и быть.

Розалинд Мэтисон, исполнительный редактор по международной политике агентства Bloomberg, интересовалась, действительно ли Владимир Путин «отзывает своих людей из Венесуэлы». Ответ был в целом дежурным:

— Мы Венесуэле абсолютно официально продавали оружие. В последнее время давно не продаем. Вы же представляете издание и телевизионный канал, который занимается экономикой. По контрактам мы обязаны обслуживать это вооружение, мы обязаны выполнять наши контрактные обязательства. Наши специалисты это и делают, и делали всегда на протяжении предыдущих лет. Вполне вероятно, что определенные работы там наши специалисты выполнили, не только военные причем, а из промышленности. Кто-то из них уехал, кто-то, может, опять приехал…

Казалось, эта тема ему не очень интересна.

Представляя президента агентства Associated Press Гари Пруитта, господин Михайлов вспомнил, что «три журналиста AP получили Пулитцеровскую премию за серию репортажей, рассказывающих о жестокости войны в Йемене. У нас, правда, аккуратное отношение к Пулитцеровской премии после того, как газета New York Times получила ее фактически за фейк-ньюс, за расследование якобы сговора Трампа с Россией, который потом был многократно и сильно опровергнут…»

Последнего высказывания Сергея Михайлова можно было и избежать: в конце концов, AP, чей президент сидел сейчас перед Владимиром Путиным, получило премию по делу, и причем тут, казалось бы, New York Times… Но как же было этого избежать…

— А за какой фейк они получили? — переспросил Владимир Путин.

Сергей Михайлов легко повторил.

— Издержки производства бывают, ничего страшного,— не отказал и себе в удовольствии Владимир Путин.— Зато красиво сделали! Видимо, старались!

Великодушный Гари Пруитт не обратил на все это никакого внимания. Потому что вопрос-то он задал все равно про влияние России на выборы в Соединенных Штатах. Да, рана эта не затянется, предположительно, никогда.

— Давайте договоримся об общих правилах! Да, есть ресурсы, не подчиненные государству…— Владимир Путин сегодня соглашался с тем, о чем раньше не хотел даже говорить.— Государство может на них влиять. Но они должны быть взаимными (правила.— А. К.)! Давайте возьмем взаимные обязательства и будем влиять на физических и юридических лиц (и видимо, посмотрим, как это получится в самих США.— А. К.). Но тогда мы должны понимать, что в отношении нас тоже принимается решение со стороны наших партнеров!..

Фабрис Фрис, президент агентства France-Presse интересовался, как Владимир Путин отнесся к тому, что его не позвали на годовщину открытия Второго фронта.

Тут, судя по всему, от Владимира Путина потребовались просто выдающиеся актерские качества. То есть он, будучи, без сомнения, уязвленным этим, делал сейчас все, чтобы казаться беззаботным.

— Что касается открытия Второго фронта, обращаю внимание на то, что это именно второй фронт! — подчеркнул господин Путин.— Первый-то был у нас. Если вы посчитаете количество дивизий, численный состав вермахта, который сражался с советскими войсками на Восточном фронте, и тех, кто на Западном фронте собрался в 1944-м, то все будет ясно в эту же секунду. И мы же знаем, что Черчилль предлагать высадиться, например, на Балканах… Еще где-то… Но все-таки надо отдать должное Рузвельту, он принимал решение, исходя не из политических соображений, а из военно-стратегических. И оказался прав! Рузвельт был великий человек!

Уинстону Черчиллю Владимир Путин в этом, кажется, отказывал.

— А по поводу приглашения…— вспоминал Владимир Путин.— Ну, мы тоже не всех приглашаем (на Парад Победы.— А. К.), почему меня обязательно должны везти куда-то, приглашать?.. Что я, свадебный генерал что ли? У меня своих дел хватает! — смеялся Владимир Путин.— Но если заняться конспирологией, то можно представить, что западные лидеры хотели пошушукаться между собой, прежде чем начать какие-то контакты с нами… Но все это не имеет значения!

Сергей Михайлов представил российскому президенту главу иранского агентства IRNA Сейеда Зийа Хашеми, который первый раз участвовал в такой встрече. Этот человек, конечно, должен был разнообразить состав участников собрания, который мог показаться к этому времени уже не очень занятным.

И господин Хашеми стал производить сильное впечатление еще до того, как начал говорить. То есть он просто смотрел на Владимира Путина так внимательно и таким глубоким и безжизненным взглядом, что ведь мурашки по коже могли забегать, тем более что он сидел очень близко к Владимиру Путину, через одного человека. Правда, этим человеком был все-таки Сергей Михайлов.

— Как международное сообщество должно взаимодействовать с главой крупнейшей страны в мире? — переспросил Владимир Путин иранского журналиста.— С крупнейшей экономикой в мире? С самой оснащенной страной с точки зрения современных вооружений? Расходующей больше всего денег на вооружения?.. С США? Ну как? Нужно строить отношения с этой страной!

«Я-то вот, например, хотя бы пытаюсь!..» — казалось, говорил его взгляд, обращенный к иранцу.

— Может, вам покажется не очень правильным, но вот я говорил уже: чтобы достичь каких-то результатов, нужно относиться друг к другу с уважением. И к Соединенным Штатам, и к ее президенту надо относиться с уважением!

Эти слова произвели на господина Хашеми шокирующее впечатление. То есть если до этого его взгляд был эпически безжизненным, то теперь взгляд этот как будто и вовсе пропал, а в глазах его застыла одна великая пустота.

Он, конечно, не ожидал такого подвоха от Владимира Путина. Что этот человек должен был теперь привезти президенту Ирана Хасану Роухани и аятолле Хаменеи туда, в Тегеран? Ведь что угодно, но только не такой ответ.

И бессмысленно было Владимиру Путину утешать его тем, что не со всем надо соглашаться. И что он сам не со всем соглашается. И что Иран выполняет все требования МАГАТЭ и вообще «делает очень много позитивного». И что Владимир Путин и сам еще раз «не соглашается с действующей администрацией США» (по поводу Ирана прежде всего.— А. К.). Англичанин Клайв Маршалл, гендиректор The Press Association Ltd., в отличие от иранского коллеги, в пятый раз участвовал в таких встречах. Ему Владимир Путин порекомендовал забыть обо всем, что было (то есть прежде всего о «деле Скрипалей»):

— Надо как-то перевернуть эту страницу, связанную со шпионами! — воскликнул Владимир Путин.— Или с покушениями!.. Кстати говоря, не мы же шпионили против вас… по поводу вот этого фигуранта, которого якобы пытались отравить… Это же ваш агент, а не наш! Значит, вы против нас шпионили! И что там дальше происходило, мне трудно сказать!..

Это тоже была большая новость. Владимир Путин впервые не отрицал ничего из того, в чем обвиняют российские спецслужбы в связи с «делом Скрипалей» и, похоже, настаивал на том, что принятые российскими спецслужбами меры были обыкновенными в такой ситуации.

В большем он признаться уж точно не мог.

— Но надо все забыть в конце концов,—объяснил Владимир Путин.— Я сам работал в разведке достаточно долго. Это нужный, конечно, инструмент, но уверяю вас, что глобальные вопросы, связанные с общенациональными интересами, важнее, чем игры специальных служб! Я говорю вам это как эксперт! Нужно отбросить эту мишуру!..

Ничего себе. А если бы его самого так обидели английские спецслужбы на территории России? Когда бы и куда он отбросил эту мишуру?

Президент испанского агентства EFE Фернандо Гареа, спросив, уже не первым, про отношение президента России к событиям в Венесуэле, нежданно получил в свое распоряжение такого Владимира Путина, на которого вряд ли и рассчитывал:

— Как самопровозглашенного-то зовут?..— поморщившись переспросил российский президент, как будто и правда не знал этого.— Го…Гу…Гуайдо? (Владимир Путин решил внять наконец подсказке господина Михайлова.— А. К.). Ну, он симпатичный человек!..

Да, последняя фраза не предвещала ничего хорошего.

— Я к нему нормально отношусь, нейтрально абсолютно! — добавил Владимир Путин.— Но это же!.. Ведь если мы такую практику введем, какой смысл законного прихода к власти? Человек вышел на площадь, обратил свои глаза к небесам и перед Господом объявил себя главой государства! Это нормально или нет? Ну тогда будет хаос во всем мире! Давайте и в Штатах будем таким образом выбирать президента!.. В Великобритании премьер-министра… Во Франции… Хочу спросить тех, кто это поддерживает: вы с ума сошли или нет?!

Глава агентства EFE, слушая этот ответ, по-моему, точно готов был сойти с ума — от радости, конечно,— что такой ответ достался именно ему.

— Вы понимаете, к чему это приведет? — продолжал российский президент.— Какие-то правила должны быть или нет?! Хоть чего-то надо придерживаться!

Владимир Путин к тому же развенчал существовавший, на его взгляд, миф о том, что «Россия заинтересована в том, чтобы западные страны разваливались друг за другом».

— У нас 40% золотовалютных резервов в евро номинированы!.. Зачем нам нужно, чтобы там все тряслось и дрожало?!.

Он добавил, что, вообще-то, Россия выступает «в целом за стабильность, за сохранение территориальной целостности (имея в виду, что обозначил перед этим, то есть проблемы с Каталонией; и вот зачем он это делал сейчас? Давно ему не напоминали про руку Москвы и в этой истории? Но невозможно было, видимо, устоять и перед таким легким искушением. И вот Владимир Путин теперь, такое впечатление, решил поправить положение.— А. К.)…»

Но нет, тут же российский президент вспоминал, видимо, и про Крым, и тут уж надо было добавить, конечно:

— Но жизнь сложнее, чем какие-то постулаты, изложенные даже в каких-то известных нормах международного права...

Тут Владимир Путин вспоминал, что свой вопрос испанец начал с истории о том, как посла Испании недавно вызвали в российский МИД и вынесли ему порицание:

— В связи с чем, кстати? — живо интересовался Владимир Путин.— Министр иностранных дел говорил про угрозу со стороны России? Ну просветите меня, какая угроза то!.. Ну послы то, наверное, и существуют для того, чтобы языком работать (он показал даже рукой, как послы работают языком.— А. К.). Наверное, министр иностранных дел Испании больше не министр, а крупный политический деятель современности, во всяком случае хочет, видимо, таким казаться!

Да, министр иностранных дел Испании, возможно, на самом деле не главный человек в мире, но все-таки надо ли было так безжалостно указывать ему на его место? Разве глава МИД Испании не имеет такого же права на глобальные обобщения, как глава Госдепа США, например? А, да, не имеет…

— Какая-то угроза со стороны России для Испании, которая находится на другой стороне европейского континента?.. Пускай делом займется ваш министр! — продолжал Владимир Путин.— Ничего страшного! Он ведь, наверное, недавно министром работает?.. Пройдут годы, и он будет делать более взвешенные заявления…

Владимиру Путину оставалось только вспомнить про свою дружбу с настоящими испанцами — бывшим королем Хуаном Карлосом, например, а не с этими нуворишами.

Владимир Путин и вспомнил про это, да.

— Повторяю, он не министром, наверное, чувствует себя, а политическим деятелем и хочет затвердить себя в этом качестве!..— не мог остановиться Владимир Путин.

Все-таки ранил его министр иностранных дел Испании, и даже глубоко.

Главному редактору итальянского агентства ANSA Луиджи Конту Владимир Путин рассказывал, какие книги надо читать подрастающему поколению: Библию, Тору и Коран. Потом он на всякий случай поддержал Италию в связи со своим предстоящим (через месяц) визитом в эту страну: нет, Владимир Путин в результате этого визита не ожидает никакого смягчения позиции Италии по поводу новых санкций: «Италия — дисциплинированный член ЕС…» А то ведь Италию, конечно, все остальные дисциплинированные члены ЕС станут упрекать в том, что именно эти мысли перед визитом руководство этой страны все время и вынашивает.

Председателю редколлегии Kyodo News Хироки Сугите Владимир Путин объяснил, что после подписания договора о военном сотрудничестве с США Япония потеряла права решать, может на ее территории появится американская военная база или нет.

— Американцы строят взлетно-посадочную полосу для одного из подразделений американской армии, жители против, губернатор выходит с ними на акции протеста, а полоса-то строится! А если все это будет строиться и на других территориях? — переспросил господин Путин.

Он, впрочем, не рассказал, что для такого строительства по соглашению нужно одобрение японского правительства, и в этом случае оно было получено, а протесты губернатора в конце концов его частная инициатива. И что Япония готова предоставить гарантии того, что на островах, которые будут возвращены ей, не появится ничьих баз не только при нынешнем премьер-министре Синдзо Абэ, а и при любом другом в необозримой исторической перспективе.

При этом ясно и то, что эти гарантии могут рано или поздно оказаться там же, где и сам Синдзо Абэ.

Под конец руководители мировых агентств поступили так же, как и накануне российские и китайские школьники в Московском зоопарке, то есть попросились сфотографироваться с Владимиром Путиным. А он заверил их, что это самое простое, что он может для них сделать.

На самом деле он сделал для них в этот день намного больше.

Он сделал их великими ньюсмейкерами в их собственных глазах.

Это ведь было именно то, о чем они на самом деле всю жизнь про себя и так догадывались.

Андрей Колесников, Санкт-Петербург